В этот момент с покрывалом пришла Лиза и протянула его мне. Я подошла к Никите, чтобы завернуть Мишутку. Он показал мне головой на кучу сена, не далеко:

- Пошли, положим, его туда. Тут как раз староста распорядился сено постелить для такого случая и сами присядем или ты можешь сходить потанцевать, я посижу с Мишуткой.

- Нет, спасибо. Я с вами посижу.- Сказала я в ответ.

Мы присели на сено и как в театре наблюдали праздник. Девушки в хороводах менялись и водили хоровод не просто по кругу, а как-то перетекали из одного движения в другое. Потом меняли плавно движение и клали на плечи друг другу руку и двигались друг за другом очень медленно, как в танце березка, при этом и напев у девушек был один, как только менялась песня, менялись движения в хороводе и они уже парами шли друг за другом вокруг костра. Я смотрела на это действие и не понимала, как они понимают, когда какое движение нужно делать, это как отрепетированный концерт. Потом я уловила, что каждое движение меняется при перемене песни или запева, потому что порой это были не песни, а просто одни певучие звуки.

Никита лежал со мной рядом и смотрел на хоровод вместе со мной. Между нами на покрывале спал Мишутка. Никита протянул ко мне руку, погладил меня по животу и спросил:

- Если ты устала, мы можем пойти домой. Они до поздней ночи еще будут гулять.

- Нет, я хочу еще посмотреть на праздник!- он улыбнулся мне и погладил меня по животу очень бережно.

Это было так приятно, так хорошо, ты понимаешь, что мужчина рад тому событию, что он стал отцом и заботится обо мне. Я понимаю, что он не поедет ночью искать мне креветок или ананас, просто потому что он их здесь не найдет, если я вдруг захочу. Так что желания беременных здесь очень ограничены в этом плане.

К некоторым девушкам из хоровода начали подходить парни и многие уходили с ними и останавливались для разговора недалеко. Молодым девушкам разрешали здесь общаться с парнями, а замужним наоборот общаться с другими мужчинами нельзя.

Недалеко от нас, я увидела стоящую Соньку, которая так же разговаривала с молодым человеком. Я показала Никите на Соньку. Он приподнялся, посмотрел внимательно на них и сказал мне;

- Я знаю этого паренька. Он сын мельника Ярослав. У него еще нет жены.

Я стала искать глазами Лизку, она ходила в хороводе и пела песни со всеми.  Сонька с пареньком побежали в хоровод и танцевали уже вместе, взявшись за руки. Наверно нам нужно думать о приданом для Соньки. Будет очень хорошо, если сын мельника женится на Соньке.

Все пары, которые образовались за время двух танцев, выстроились друг за другом, держась за руки,  перед одним из костров. Я смотрела и ждала, что будет дальше. Они стали разгоняться и начали прыгать через костер один, другой и так по кругу. Они смеялись и прыгали. Те, у кого не было пар, стояли вокруг этого действия. Та пара, которая разъединяла руки во время прыжка, расходилась и дальше не бежала. Я следила за парой Соньки и Ярослава. Они были такие веселые и радостные, не спускали с друг друга глаз и улыбались друг другу.

- Никита, а мельник разрешит Соньке с Ярославом пожениться.

- Не знаю, схожу после праздника, поговорю с мельником.

- А можно я с тобой схожу, если он будет против брака, мы сможем его уговорить вместе.

- Нет. Я пойду без тебя. Женщины такие вопросы не решают. Тем более Ярослав младший сын и ему нужно строить жилье, чтобы привести туда семью, а у него его нет.

Я посмотрела на Соньку с грустью, так хотелось счастья этой девочке, после первого неудачного брака, мельник может не захотеть ее в невестки.

В этот момент я почувствовала на себе взгляд. Я стала смотреть вдоль костра на девушек, которые стояли без парней, и встретилась взглядом с Марьяной. Значит она здесь, и она в венке. Вот только ленты на венке были плохо видны, потому что она стояла далеко и смотрела на нас с Никитой. Я повернулась в сторону Никиты, он с легкой улыбкой смотрел на тех, кто еще прыгал через костер.

Я стала взглядом следить за Марьяной, и мне очень хотелось увидеть ее ленты и понять стоит мне чего – то ждать или не стоит. Парень ее никакой не выбрал в невесты, и она стояла с теми девушками, которые были одни. Потом когда пары попрыгали  через костер и разошлись кто куда. Оставшиеся девушки взялись за руки и продолжили хоровод. И вот Марьяна двигалась вокруг костра, и в какой-то момент, она повернулась ко мне спиной, и мое сердце замерло, к горлу подкатил ком, и по щеке покатилась слеза: ленты белые и ни одной цветной!

30 глава.

Я посмотрела на Никиту, он в этот момент повернулся ко мне и нахмурился:

- Лада, что случилось? Живот? Что-то болит?

- Ничего.

Я отвернулась. Мне больше не хотелось этого праздника. Я поднялась с покрывала.

- Помоги мне Мишутку отнести домой. Я не хочу здесь больше оставаться.

- Ты устала?

- Не важно. Пошли домой.

 Я пошла вперед, мне так больно было на душе, что совсем не хотелось этого веселья и праздника. Как он мог! Я шла вперед и не оборачивалась на Никиту, я вообще не хотела на него смотреть. Звуки песен и смеха отдалялись, и мы тихонько шли и молчали. Хочет быть с Марьяной, то пусть с ней и остается! Я не собираюсь тут никого терпеть. Перейду наверх в комнату к девочкам. Пусть с ней живет, пока зима кончится, а там решим, что мне делать дальше и как дальше жить.

Мы дошли до дома. Мишутку Никита положил спать к нам в кровать, я легла с края. Он подсел ко мне и стал меня гладить по ноге.

- Не трогай меня! Оставь меня в покое!

- Лада, что случилось? Тебе плохо? Может мне за Севериной сходить?

- Нет, не нужно Северины. Просто ты меня не трогай и все.

- Хорошо. Я не буду тебя трогать, но если тебе плохо, скажи мне, я все сделаю.

- Мне плохо! Я видеть тебя не хочу и слышать не хочу!

Никита встал с кровати, посмотрел на меня и вышел из спальни. Я расплакалась и вскоре провалилась в сон. Мне снилась во сне опять маленькая девочка, которая убегала от меня, а я ее догоняла и все не успевала ее споймать.

Утром я не встала с кровати, осталась в ней лежать, совсем не хотелось есть . Сонька приходила и уговаривала меня, хоть что-то поесть, я не захотела вставать вообще. Сказала, что я хочу полежать и чтобы меня никто не трогал. Я лежала, уткнувшись в подушку, жалела себя и мысленно плакала над своей жизнью, ругалась с Никитой в своих мыслях, хотелось, чтобы и ему было плохо, как и мне сейчас.

Праздник: Матери Земли продолжался, и в этот день обычно шли договариваться о сватах, если кто-то сговорился. Потом обеды и ужины с большим количеством еды. Можно было собирать родственников или ехать в гости к ним, все зависело от количества человек в семье. Вечером опять был большой костер на поляне и опять танцы вокруг костра и сегодня венки на реку отправляли девушки, кто не нашел жениха в этом году, чтобы матушка река привела им женихов. Те девушки, чьи родственники сговорились за этот день о свадьбе, венки снимали с головы еще утром и больше в этот день не одевали их.

Сонька, пока ничего не говорила нам, про сына мельника Ярослава, и Никита не пошел договариваться о сватах. Бывает, что молодые не сразу решают вопрос о браке и ждут еще время. А бывает, что и расходятся, так и не договорившись о браке.

Я пролежала весь день, отказывалась от всего, и так мне не хотелось ни есть, ни пить. Никита не приходил ко мне, где он был, я не знаю, но звуков с кузницы не доносилось. Вечером стал ныть живот или от переживаний, или от того что я не пила отвар целый день. Я пошла в туалет и увидела во дворе Никиту, возле конюшни. Он стоял очень хмурый и смотрел на меня.

- Лада, что случилось? Почему ты меня гонишь?