Но если она была готова ко всему, то наблюдающего за ней в тени внезапно стали терзать какие-то непонятные мысли, неживые чувства, которые он изничтожил, заточил сам в себе на семь замков, поставил на себя даже магическую защиту в своё время, когда другие боялись, что Сумрак действительно сломает себя, тогда-то, получив случайный поцелуй, он впервые ударил девушку, которую так любил рукой наотмашь, долго извинялся за этот шрам, но лишь это помогло эльфу осознать на самом деле, что происходит вокруг него и с ним самим. Он должен был стать сильнее, не убивая себя. И это было самым безумно сложным заданием в его жизни.

Эльфы собрались единым отрядом и под командованием Санни, под страхом казни и измены государству тайно поставили самую сильную защиту, которая была запрещена. Эта древняя сила постепенно разрушала своего обладателя. Никто не знал как и за какой срок, но в том и таилась самая большая опасность. Ради этой магии он пожертвовал себя! И ничего не действует?!

Арт не верил. Не желал в это верить! Но душа застывала, как та роза во льду, когда ему просто не удалось заклинание в Академии, а у неё получилось. И он был безумно обижен за такое. Ещё не успели объяснить теории, у неё уже сработало!

— Вот так? — Кира улыбалась девчонкой, хорошо зная, чего ей будет стоить эта случайная улыбка.

Но как же он потом сожалел, когда был резок с ней, улыбка слетела с её лица. Если бы знал, что это её последняя улыбка, что снова он увидит её такой же, лишь когда Кира станет взрослой, эльф бы поддерживал её как можно чаще, ведь эта крохотная улыбка — была всем, что он запомнил, связанное с ней из детства — на долгие годы. Просто глядя на это, он мог быть твёрдо уверен в своём будущем. Её единственную улыбку, которая стала измученной навсегда в то мгновение, когда предрассветный ветер трепал её волосы, казавшиеся какими-то волнами белой крови от облаков — неизвестно чьей — при таком свете. Он гнал это, но запомнил. И не раз в бою после, задолго после, повторял себе как старое зазубренное заклинание, как молитву:

— Я не должен колебаться, не должен, что же со мной?.. — губы немели, голова горела, эльф касался сам себя рукой, словно проверял, он ли это. — Что же я с собой сделал? — и не верил. До последнего не верил. Пока не начал просить, и затем умолять контроля каждый раз. Хоть на несколько секунд… Если ему удастся вдохнуть ещё своими лёгкими без хозяина тела, он сможет выжить.

Сидя до самого утра на той же ветке, сжимая голову в руках, не двигая даже ни единым пальцем затёкших от положения ног, так, что с утра парень просто заорал, он разогнулся от боли. И тут же закрыл себе рот другой рукой, Сумрак выпустил туман, исчез как делал это всегда, сбежал, ведь он привык сбегать, Тёмным незачем решать проблемы, это дело Светлых. Эльф понятия не имел, что за ночь бдения, которого просто не было из-за так наперевших вдруг мыслей, будто его сознание было непреступной крепостью, так и стало. Но проблема в том, что запретное заклинание должно было действовать всегда, пусть и тело и чувства реагировали на него как на наркотик, главное… однако, от чего становилось только хуже, он сам подавлял его действие — тот, кто внутри него. И Арт слишком хорошо понимал это.

— Сумрак… — она только открыла глаза на крик, но вовсе не кинулась из своего укрытия, как предполагал Теневой, лишь прошептала имя одними губами, скорее уж внутри себя, она слишком хорошо знала этот крик, уже даже вполне объяснимо считая это паранойей, Кира резко увидела мальчика перед глазами.

— Принц!

— Чьё это имя? Твоего жениха? Ты моя, — прямо заявил Сапфир и засверкал угольными глазами.

— Ты смотри, какой уверенный… мужчина, — и Кира с лёгкой усмешкой сняла его под руки с себя на пол пещеры, встала, с высоты роста она наблюдала краем взгляда, как тот весь вспетушился и «выпучил» грудь колесом.

— Да, я мужчина.

Думала: «И как только услышал?.. Видимо, сказала она это не только про себя всё же». Кира не реагировала ни на что, даже на его привычную возню, пока не услышала голос обиды.

— Нуу, о чём ты опять задумалась? — Сапфир схватил и растянул ей пальцы руки в разные стороны крепко в свой кулачок, а после, вовсе потащил удивлённую девушку за собой из пещеры на охоту за завтраком, который они скоро поймают, как всегда совместными усилиями. Это-то как всегда. Но взгляд его был невероятен сейчас. Настоящая, взрослая решительность и… что-то ещё. Что, Кира к собственной досаде не могла понять, как не стремилась к этому. Но он всего лишь говорил ей без слов:

— «Я с тобой» — Всем собой.

Только три дня спустя…

— Что? — Бравые шаги остановились. Он в непонимании обернулся, посмотрел на неё, как всегда девушка стояла так, что полностью скрывала собой даже тень мальчишки. Кира спокойно опустила глаза до уровня его, медленно заполняющихся слезами, когда со всех сторон к путникам стали подходить, протягивая радостно руки навстречу Сапфиру.

— Что? Но… — он всё ещё не верил. Принц усиленно натягивал на себя улыбку, с надеждой пытался заглянуть ей в глаза, которые ничего не выражали, крепко сжимал руку и порой подпрыгивал на носочки, чтобы высмотреть капельку лжи или же шутки в этих алых безднах.

— Нет!

Кира чётко почувствовала тот момент, когда в нём что-то сломалось. Темноволосый принц сжал её руку и резко отдёрнул свою, чуть не вырвал, будто пытался что-то оставить себе на память от неё.

— Нет! Я не верю! Ты же обещала! — слёзы реками бежали по детскому лицу. Его звали со всех сторон, но мальчик не реагировал, он кричал до кашля:

— Ты обещала!

— Да. — её голос был абсолютно спокойный и совершенно такой, как обычно. Это добивало окончательно.

— Но мы снова здесь! Пришли, откуда начали! Я не понимаю!

— Я сделаю.

— Ты же обещала, что мы найдём отца! Что ты вернёшь мне папу!

Кира резко опустилась перед ним на корточки, тут же осознав это, схватила первое, что попалось в руку с земли, даже если это была лишь сама мёртвая после того пожара здесь земля, хотя, скорее, пепел.

— Я верну. Но я пойду за ним без тебя. Ты останешься здесь, Сапфир, где тебя ждут и любят. Где будешь есть нормальную еду…

— Я хочу с тобой! Ты же… ты мой учитель! А ни чему не научила! — он лгал, бесстыдно и бессовестно, он просто не знал, как удержать её.

— А я думала, ты научился, — произнесла Ин. Этого искреннего взгляда мальчишка не выдержал. Будущий король рывком выбил из её рук вылетевшую в сторону землю, зло сверля девушку.

Кира медленно обернула голову, она была в ужасе, и мгновенно вскочила на ноги единым инстинктом, только почувствовав это — метрах в шестидесяти.

— «Что»…

— Как?! Как мне это понимать?!

— Я больше не могу подвергать тебя опасности, — быстро ответила что-то, сунула ему в сжатый кулачок незаметно клочок бумаги и сорвалась с места, не оглянувшись. И пусть, по щекам той, которая обещала больше не плакать, вновь текут горячие слёзы. Уже всё равно. Только бы успеть убраться отсюда! Только бы этот некто не добрался до неё прямо здесь! Ведь ещё чувствует этот взгляд.

— Кира-а-а!

Дикий крик заставил её замереть на бегу, сжав рукой сердце, слёзы хлынули с новой силой. Он действительно стал ей нужен. Этот глупый, живой комок стал ей дороже всех! Дороже прошлого, дороже чести, рода, исчезнувшего в истории, дороже всех, кого нашла и потеряла… и вот — новая потеря.

Сапфир сидел на коленях, он упал, как стоял, за его спиной была женщина, смотревшая с сожалением в глазах матери вслед исчезнувшей отсюда Скрывающейся, приведшей его. Многие мужчины схватили оружие, но догнать её уже бы не смогли, так и стояли — все, кто остался в этой деревне, прогоняя с глаз смрадный след «девчонки-демона». На том клочке она написала о постоянной угрозе, следующей за ними всё это время, почему прятала его ото всех глаз, почему была такой грубой, поклялась вернуть его отца любой ценой. Даже, своей жизни, впервые назвав по имени без суффикса. «Я не забуду тебя, Сапфир. Ты ещё увидишь папу. Клянусь памятью всех Скрывающихся. Кира».