— «Гребул любил. Самое слабое существо из всех. Человека».
Эта мысль была невыносима. Но что хотел получить Гребул в нём? Заводило в тупик, ведь глядя на Киру, он не ощущал даже жажды крови. Гребулу были нужны только две вещи. Сила и человеческие чувства — это был его силок и петля, то, что заставило отказаться от сущности эльфа.
— «Думая об этом, я сойду с ума. Она же без сознания, надо убрать нас обоих отсюда, пока по её душу и ад не явился, а то я как-то весьма не одет… По случаю».
В определённый момент девушка, свойственно ей, достаточно живо пошевелилась. Эльф замер и пробрался на своё место по единственной ветке. Уцелев до этого, она сухо хрустнула. И Сумрак чуть не упал. Её спина больно ударилась в песок, Кира села, потирая себе поясницу.
— «Крепко же… потрепало… Нет. Надо идти». — Она не могла слышать быстрого дыхания сейчас откуда-то сверху… — Ну что ж, я отдохнула как в ледяном гробу, а теперь пора в путь.
Эльф поправил маску и забыл её вытряхнуть, весь забившийся песок, как слёзы просыпался ему по лицу на землю.
— А то эта пустыня никогда не закончится, — он успел обратиться тенью, чтобы разведать обстановку впереди. Дорога предстоит долгая, но ёщё наверняка будет время.
Наточенным зрением глаза уловили что-то. Он стал поспешно спускаться, и при неожиданном торможении всё-таки ударился о скальную породу, но выровнял себя в падении и на землю удалось приземлиться почти на четвереньки. Впервые сработал закон дядюшки, это заставило юношу эльфа ненадолго потерять контроль над всеми своими эмоциями. Сумрак дико засмеялся.
====== 103. ======
— «Разве ты не понимаешь, упрямец? Меня не убить такими простыми приёмами, что ты используешь на мне год за годом. Ведь ты испробовал их все. И остался один вариант — объединить их, как магическую конвергенцию всех твоих сил, всего твоего существа. Не знаю как, и почему, но мы связаны. И ты даже не замечаешь, мой убийца, насколько велики твои способности. Похоже, ты просто не умеешь ими управлять, а потому не знаешь, что тебе не победить меня. Не исполнить своей судьбы, которой ты выбрал — мою смерть, что ж, если так, то тебе не уничтожить меня никогда. Стрелы не могут лететь через огонь. Пусть тебе передаст это ветер».
Кира вздохнула, оправила рукой свои волосы, сплётшиеся после недавней битвы с настоящей водяной стихией, в которую попала, перебираясь по горам. Когда стоило услышать едва узримый звук, а скорее почувствовать его, девушка сорвалась в бушующую воду, которая едва не поглотила свою жертву. Она поклялась не использовать силы для собственной выгоды, но сейчас была вынуждена просто встать среди этой воды и выйти из неё, на этот раз ни единым мгновением не узнав о своём бессменном наблюдателе.
Сейчас, когда сидела на этой острой сопке, что казалась приятным массажем, нежели опасностью для уставшего тела, слушала тихий плеск воды вдалеке, куда так хотелось окунуться, но ей нельзя было ослаблять бдительность. Только не в этот раз.
Утреннее солнце ещё не слепило, но уже распространяло просто жалящий жар по воздуху практически горизонтальными лучами.
— «Что там говорили о горизонтальной экспозиции? Свет отражает тьму? … Знать бы, что это значит для меня», — вспоминала она такие давние уроки учителей, тогда сосуществовало лишь одно крыло великой Академии, что уцелело и сейчас. В том крыле был их дом, и именно там её скрывали, ведь Скрывающимся в тенях никогда, с самого начала истории не было ни жизни, ни покоя.
Лениво переставляющая ноги Кира, скорее от тяжести своих мыслей, запнулась о камень, она с трудом сохранила равновесие от толчка в спину:
— О чём задумалась? — этот мальчишка и не представлял, какая опасность роится точно пчёлы вокруг них каждую следующую секунду, и она, защищая их, тоже не могла знать этого, по крайней мере так точно, как хотелось бы. Вспоминая сейчас тот день, будто он был только вчера. День, когда она не справилась.
Это была первая точка поисков. Девушка пересекала цепочку горных вершин, но после случившегося в глазах не отражалось столь великой радости этим ярким солнечным цветам на поляне, как у других девушек её возраста, Кира набрела на деревню. Там знали о магии. Знали не мало.
Она всего и только попыталась защитить свой будущий, ловко награбленный ужин прямо из-под носа торговца сразу из трёх лотков — по чуть-чуть. Разве много надо девчонке? Тем более, воспитанная быть эльфом Света и воином она с детства ела лишь дважды на дню, и то, чаще выпадало так, что и вовсе ягоды, да коренья. А тут, такой пир, в этом после трёх дней пути впроголодь она отказывать себе не собиралась. Как-никак только недавно со станции сошла. И оказалось, очень вовремя. Преследователи, о которых подозревала давно, появились практически сразу. Кира едва успела подготовиться. Убегая, исчезая тенью и ускользая от них днями и ночами, но преследовавшие жгли целые города. Вот и начали все её выдавать, что скрываться пришлось уже в пустыне. А уж после пустыни кушать хочется так, как даже не всегда возможно и для султана какого. Что говорить о ней? В кармане всего одна монета и то — медная, одежду зашить нечем, ходит в прожжённой. Это всё их луки. Если бы у неё была хорошая военная форма, она могла просить у Арта, когда уходила. Но если бы действительно могла!
С самого детства Кира боялась вмешать эльфов в свою жизнь. У Теневого эльфа Сумрака, как ни посмотри, была своя проблема. И она бы разрушила жизнь последнего из рода охотников на эльфов и на Скрывающихся в тенях — как никак, первое направление эльфов охотников совсем ведь не эльфы были. Да пусть тогда небо обрушится ей на голову! Но если задуматься, после всех трудностей, первое место, где её приняли как простого эльфа, даже зная, что девочка владеет далеко не самой простой силой — за секунду разогреть угли для бани тролля?.. Нет, она могла больше. Много больше любого титулованного эльфа. И знала больше любого магистра, даже, к сожалению, Арлена. Кира пошла, просить у него помощи. Избавить её от этой неисправимой ненависти, этой боли и утраты всех, кто хоть немного становился ей дорог. Но уже тогда директор Академии Оллмарус ужаснулся. Магистр ужаснулся! Он просто оставил её в покое, зачем-то пригласил на глупый чай в кругу Совета. Уж её-то «дар» все в Академии скрывали как могли. И уходя, она была очень благодарна каждому, особенно одному мальчишке эльфу. Злобному, обидчивому и резкому, как ветер, который всё же, не возненавидел её в своём сердце. Который оставил для неё где-то там крошечную ниточку как для старой куклы, которая не нужна, но выбросить слишком жаль. И если тогда, на суде учеников Академии, она закрывалась от их разговоров своими репликами как какой-то неинтересной книжкой, кто-то, кто мог заставить её горько, долго плакать, это он. Это всегда был только он. Единственный эльф Хозяин.
Ведь сколько бы раз они не прощались, после того, как выбьет из него слезу совсем не даром для себя самой, свои собственные сдержать уже не было сил. Почему всё так? Почему так долго? Не видеть его, не слышать голос, который так успокаивает и одновременно злит её в самые трудные минуты, когда хочется втоптать в землю сапоги, зарыть себя по колено и просто закричать: «Где ты, ? Где же ты?!» Ведь он нужен, как Гребулу был нужен Лорд, которого и этот теперь потерял из-за неё одной. Лишился своей любви. Нашлись те, кто стал заменой. Хорошей, верной, на них можно было оставить беспечного эльфа охотника до тех пор, пока он не влюбился или по крайней мере, не понял этого. Но Арт уже потерял своего Лорда!
Не будь рядом Киры с её проблемами и опасностями, он не лишился бы Морфии, как подпитки, как какого-то чувства привязанности, пусть он жил без счастья, без выбора, но она была хорошей партией. И постепенно даже упрямство Арта бы сдалось. Он понял бы, что искренне влюбился после своего первого разбитого сердца. В конце концов кому, как ни Скрывающейся было заметить его чувства? Он прикрывался долгом, но готов был исполнить её капризы, он научился честно просить прощения за пропущенные встречи, и на самом деле восхищался морфической эльфийкой. Пусть разрывается сердце, пусть просыпается боль в шрамах с той прошлой битвы. Их общей битвы. Он дрался за неё против собственного выбора и желания. Дрался, чтобы потерять.
