— Моим?! Вернись ко мне! Смотри только на меня, не трать на них энергию!

— Но… — теневой докоснулся своим подбородком её головы, чтобы дать покой и опору, она ярко пахла чем-то родным, далёким и тёплым, на миг он закрыл глаза, словно перенимал её боль на себя. Но тут же открыл их, смотря вперёд — на дерево, освещаемое солнцем, уже не цветущее в эту раннюю зиму. Отчего-то, Сумраку казалось, что это последняя зима. Эльф и сам не понял своих ощущений, просто стремился, забыв обо всех опасностях, в это краткое мгновение налюбоваться её красотами, надышаться воздухом рядом, когда понял и грозно прищурился.

— Кира, сними щит, сейчас же!!! Я готов… умереть.

Она послушалась, дыхание в его грудь тут же стало ровнее, но как будто, совсем немного. Арт не понимал, щупал её, пытался подуть на уши, как своему эльфу и рабу. Если раньше раны были ей нипочём, почему сейчас? Эти две птицы виноваты? Но удары больше не достигают её! Она получила всего несколько серьёзных ран! Как же так? Её восприятие изменилось, когда они покинули границу эльфийских земель?

— «Почему?!»

— Арт… — Кира заставила обратить внимание рукой и кожу подожгло до кости запущенной молнией.

— Стремительно же меняется погода, — Сумрак умудрялся рассуждать.

— На этот раз перед нашим приговором ошибки не произошло. Я… не повернула время. А забрала его у прошлого. Я замедлила этот день максимально… и… сегодня… — если всё это время он пытался отвлечься на что угодно, чтобы мозг начал думать — орки, природа, погода, длина наконечника, торчащего в его груди, теперь эльф прищурился до щелей, но и те уже заполняла влага. Он сморгнул на Киру, чтобы видеть её чётко.

— Сто двенадцать лет. Наши. Настоящие сто двенадцать лет…

— Кира, молчи! Ты потратишь все силы! — Арт дёрнул их обоих в сторону и откатился клубком, что позволило взять целиком её на руки, но неосторожным толчком запястья он случайно ввёл острый шип ещё глубже в спину. Верно, шипы. Сквозь тело его эльфа росли проклятые розы! Которые он рвал одну за одной, расхлёстывал и хотел бы прожечь до корня, выходяшего из шипа, но этот шип по капле пил кровь прямо из сердца. И он мог лишь беспомощно наблюдать!

— Почему так?.. Прекратите! — Арт снова возвёл глаза. — Поменяйте! Я приму это наказание! Замените наказуемого!

Кира рывком дала ему пощёчину и слёзы улетели в воздух за её рукой. Арт опомнился. Сквозь дыхание она смотрела серьёзно. Но говорила совсем не то. Не решение!

— Слушай внимательно… Ровно сто двенадцать лет назад нас обоих уже судили. Тогда было впервые применено перо Забвения. И мы не вспомнили друг друга. Сейчас этот трюк не сработал бы, но… твой отец…

— Что?!

— Настоящий, земной отец дал эту отсрочку нам каким-то письмом. И сегодня день, когда приговор вступает в силу. Если даже ты спасёшь меня днём, я умру ночью… но утра… уже не увижу.

— Ты… ты умрёшь? Кира!

— Ну… Что за крики? Не конец же Света, — она улыбалась, внезапно в ладонь теневого вырвалась дорожка крови между её губ, и Кира закричала.

— Не стреляйте! — эльф боялся оглянуться, оторвать взгляд. — Ты снова чувствуешь боль?

— Приговор… вступает…

— Стой, только одно скажи мне! — она едва уже держала глаза открытыми. — Максимальное возможное количество времени для поворота на Гребула!

— Один… век…

— Тогда я создам… эту вечность для нас. Ты же любишь, когда вше вокшуг по-дураски ухыбаютшя? — только видеть, как он растягивает губы было невыносимо. Она упорно пыталась вспомнить образ Вика, воспоминания жизни уже стирались. Ещё до самой черты между этой жизнью и Тенью. Мгновением, когда её Зачистят как мусор из этой Вселенной. И не останется ни звука, ни отголоска от имени «Кира».

Девушка сопротивлялась времени изо всех сил. У неё была огромная, неподъёмная причина! Он же убьёт себя!

— Нет, Арт! Не делай этого! Сила Перехода может разом поглотить всю твою, изменить до неузнаваемости, создать мгновенн оста… новку сердца… — шип пророс до ядра сердца и оплёл его, начиная душить. Силы Скрывающейся ему, как жадному ребёнку стало не хватать. Острые ветви поплелись по ногам Киры.

-… Обещай мне, что будешь защищать всех эльфов… — она начала задыхаться и пронзила своё бедро диском Тёмного, раскрошив кость до основания. Уже было всё равно. Может, боль сократит её страдания, и Арт постепенно забудет здесь, в чужих землях. Станет счастлив. Тёмный эльф улыбнулся её закрытым глазам.

— НЕТ! Я уничтожу их! Всех!

И она забыла о своём желании смерти.

— Артём! — это был крик на грани жизни. Гнев пробудился, глаза стали алыми, вены белым огнём покрыли всё тело, но к его ужасу угасли. От одного его имени, сорвавшегося так отчаянно с её губ.

— Это был твой. А вот мой, — и что-то скользнуло по её одежде. Губы Арта коснулись руки. — И никакой ошибки.

— О… «нееет»… — произнести она уже не смогла, он услышал в мыслях, но эффект даже казался комическим… Кошмаром.

— «Может, моё сердце и целое. Но без тебя — оно битое зеркало. Глаз, которых ты не увидишь».

Арт содрогался и прижимал тело возлюбленной к своей ране. Фигура золотого орла резко налетела сверху, полоснула ему оба крыла разом сквозь спину. Второй сказал, что «наказание принято», Сумрак не сдвинулся. — Он лёг ровно на землю, целиком закрывая девушку.

— Ну нет… Её тело… ты не получишь! Я… убью тебя… я сказал, я уничтожу вас всех, — он сдавил до какого-то острого щелчка в ушах руку Киры в своей, укусил ладонь и поджёг себя вместе с одеждой и телом. Белый огонь пронзил пространство острым обелиском в небо. И поглотил молнию. — Конвергенция сил. Поворот.

Свои слёзы и останки от раздробленной оси крыльев он выжег одним её ударом, который направил на себя же, но остался жив.

Сумрак равнодушно, темно улыбнулся привычной изгари и пустому ветру в свою шею.

— «Букву перепутал»… И лодыжку тебе сломал… — он медленно поднялся с пепелища, где никого не осталось и ещё более бережно понёс свою ношу в горную пещеру. — Уже совсем вечер, да? — сейчас он весело улыбался алыми глазами и так же безумно погрозил небу одним обугленным мизинцем.

Да. Единственный счастливый миг сегодняшнего дня, который на утро он забудет, как приятный сон, хоть это свойственно человеку, а не эльфу, но не под заклятие. Однако, Сумрак больше никогда не сможет летать. Если, конечно, не приделает к себе железные крылья взамен. Это ли не счастье?

И почему-то, бившийся осколок с четырьмя трещинами в груди заставил повторить слова Фила:

— «Эх, а я всё ещё во что-то верю».

Но вслух эльф непослушно сказал другое:

— Только посмей мне не ответить, когда проснёшься. Задушу. А пока…

====== 93. ======

Только открыв глаза, Кира чуть не вскрикнула вслух.

— «Дурачина! Что же ты сказал за заклинание?» — и было чему кричать, но Кира как самый неистинный Светлый эльф всю свою жизнь, постаралась спокойно повернуться к эльфу, что чуть не сломала каблук сапога.

— Арт, какое конкретно заклинание ты сказал прежде чем использовал максимум времени?

Теневой скрипнул зубами, опустил руку, а вместе с ней опустились и углы его губ в мрачную улыбку.

— Арт!

— Что? Что я ещё не так сделал? Я у тебя что спрашивал? Поворот на Гребула! Так думай, что я сказал!

— По-поворот? — Кира забыла дышать, она подошла и постучала камнем об землю, чтобы удостовериться. Зыркнула назад, на эльфа. Тот как ни в чём ни бывало подбоченился на трухлявый ствол дерева и теперь возлежал на земле в сугробе, потому что то рухнуло.

— «Он сказал ПОВОРОТ? Прежде чем умирать, я, видимо, должна провести ему краткий курс по четырём Курсам заклятий! Господи помилуй! Он не остановил время на сто лет! Он вернул мир на сотню лет назад!!! Это значит несколько вещей. Арт понятия не имеет, что между нами связь на крови и ему нельзя ни капли чужой пыли, в Академии сейчас ни одного выпускника, а все наши знакомые — первокурсники, не знающие ни единого боевого заклинания, взрослые имеют только старый боевой опыт! А война началась сто шестьдесят лет назад. Орки, тролли, гномы, эльфы, люди, Скрывающиеся… Сейчас середина войны с Гребулом! Два Гребула за одну жизнь! Мою! И единственное хорошее, что в этом есть — Арт не может читать мои мысли. Но я уже не знаю, хорошо это или плохо. А по Закону Академии мы двое уже больше полусуток считаемся пропавшими без вести, Саламандра на обучении, получается, Академией управляет…»