Сумрак так перепугался, что вскочил. Он широко распахнул глаза. Что это? Над головой вместо рассвета у него летели звёзды. Которые двигались.

— Дорога звёзд? — Арт спросил это сам у себя пересохшим горлом. — Звёздные врата, звёздные земли, — он словно видел что-то своё, видел целую карту миров, когда они ещё не были разрушены и раздроблены на части. Как будто в эту секунду кто-то далеко и высоко заставил его жить вне времени. Яркий свет опустился и принял образ человека. Это был не эльф, именно человек.

Сумрак колебался настолько, что даже как мальчишка топтался на месте, а затем подбежал и кинулся головой в живот своему видению.

— Мама, это правда ты?!

Эльфа погладили по голове молча и отпустили. Он открыл глаза на поляне. Как прежде вокруг были взрытые ямы.

— Я… моя сила… — Сумрак не веря, осмотрел себя. Прищурился к небу. Откуда-то сверху на него опускалась такая нужная пыль. — Она вышла из Киры или… мне всё это приснилось? — эльф тряхнул головой. — Да, — и посмотрел на свою руку сквозь перчатку и метку на глазу. — Мне это снилось, касание было таким тёплым… словно меня… правда обняли руки матери. Решено, значит, мне пора вернуться за Сапфиром.

Он напрягся на мгновение и приготовился. Если к нему пришла сила, есть лишь одно существо во всей Вселенной, которое разом лишилось её до нуля. Но… зачем Кире сейчас отдавать ему её? Она так давно не появлялась, что уже должна бы забыть его, жить своей судьбой и выбрать дорогу, которая точно будет как-то отличаться от детей тьмы или света и от эльфов в целом. Если она Тень, рано или поздно Кира перейдёт к Теневому племени.

— И я больше её не увижу. …?

Идти с каждым шагом к нужным воротам становилось всё легче, шаг тоже был лёгким и прыгучим, а воспоминание о странном, первом приятном сне в его жизни, наполняло всё тело Артёма такой любовью и нежностью, что на мгновение эльф даже подумал, будто только это составляет сейчас смысл его жизни. Любить.

Что это такое? До сегодняшнего дня он даже не задумывался над этим. И поэтому через десять шагов, когда всё тело скрутила внезапная судорога, что эльф едва не закричал, теневой никак не мог ожидать такого потока ярости и ненависти, опустившейся внутрь него. Он задыхался, поднимался на ноги, но не чувствовал совершенно никакой усталости. Да, эта порция пыли теней точно была какой-то странной. Где Кира её достала? Научилась новую вырабатывать? С одной стороны невозможно, а с другой — откуда тогда такие последствия?

— Кир! — позвал в пустоту эльф и всмотрелся в гору высоко впереди. — Ты где?! Аай! Что это такое?! — Сумрак опять склонился к земле.

И вдруг что-то словно вытолкнуло из него весь кислород, каждую частицу воздуха, которая покинула лёгкие и вместо крика вышел шёпот, которого он сам не ожидал:

— Прости меня!

Он быстро очнулся, задыхаясь, вытянулся на земле во всю длину. Тело как будто тянуло невидимыми вожжами в две стороны одновременно.

— «Помоги мне, пожалуйста! Забери хоть часть на себя! Прости! Прошу! Я… хотел ещё после лазарета сказать это небу прямо надо мной, но промолчал. Забери! Забери половину! Я не могууу! — он плакал и шептал только в своих испуганных мыслях. — Если бы только ты догадалась, как мне не хватает тебя!»

Новая попытка открыть глаза на этот раз не несла с собой никакой боли, в него как будто залилась и новая жизнь, кем-то подаренная. В одно мгновение Тёмный эльф, по закону не достойный никогда и ничего без борьбы за последнюю, старую, рыбью кость, ощутил не изнеможение и не так ожидаемую им потерю рассудка от выпавших на долю испытаний.

Подушечки пальцев на руках опалило жаром. И Арт сбросил перчатки. Некстати эльф вспомнил слова Киры:

«Твой огонь не греет и не обжигает, он ледяной для меня».

И холод, который испытывал всё это время отступил вместе со смятением. На его руке палец, пробитый тетивой до кости и закрытый кольцом, выровнялся и затянулся новой мышцей и кожей. Сумрак коснулся своего лица, быстро нашёл лужу, метки на лице не исчезли, как и красные волосы в общих тёмных. Но он и за это был так благодарен, что мог только рот открывать.

— «Я не знаю, как она это сделала, но…»

Его всего обняло незнакомое с самого рождения чувство защищённости и покоя. Сумрак продолжал во все глаза смотреть на лужу и не понимал вообще ничего в этом мире. Всё, чему его учили! В Академии! Всегда! Он только что неведомым чудом вернул себе каждый потерянный год, что провёл в Забвении. Некто сделал для него невозможное! Исчезли морщины у губ и глаз, растворились шрамы на плечах и пробитая рана почти сквозь голову заросла за пару секунд так, что остался только непримечательный, даже милый шрам. Сумрак с удовольствием, без стыда поправил себе волосы. Это его тайное желание было тайной год! Кто же узнал? Кто сотворил это чудо для него сейчас? Кто Спас его Душу?

— Постой! — эльф вытянул руку перед собой. — Не уходи! Я… я же не знаю, что мне делать! За что? Почему ты это сделал? И-или сделала? Кто ты?

Ноги подломились, яростный, но какой-то не злой голос приказал Сумраку из тени и пустоты сесть на колени и эльф выполнил, словно это кто-то сделал за него.

— Добро пожаловать, мой воин, мой оруженосец и мой эльф. Добро пожаловать, Истинный охотник, Эльф Сумрак.

— К-кто? Что? — он искрутился весь и не мог найти обладателя голоса.

И едва не закричал, почувствовав удар, но с коленей не сдвинулся.

Только корчился от боли и принимал новые посылы. Сквозь страшную муку на сердце, которую ощущал так, что его хотелось сжать и выбросить, ярость бесконечных битв, леденящий ужас, от которого у него буквально и в реальности заморозило пальцы, а после мелко порезало кожу не существующими льдинками, его кто-то куда-то вёл.

И он шёл. И не мог сопротивляться.

С каждым ударом в сердце постепенно росла сила. Мощным приливом, он почувствовал, ещё немного и кожа на теле взорвётся. В один момент, когда эльф понял, что ему осталось только взвыть от муки и умереть, когда теперь, как бы не хотел, он уже не в силах закричать и позвать на помощь единственную, кто мог протянуть руку и вырвать его отсюда, боль стала затихать и вскоре совсем исчезла.

— Истинный… Для чего я избран? Что мне делать?!

— Все, что ты сейчас почувствовал в себе, ты потеряешь ради каждого.

Сперва он ощущал лишь боль, лишиться её — было бы неплохо, затем ярость, нежность и радость, так же, он не мог контролировать своё тело и эмоции, значит — воля тоже. Сила, любовь, спокойствие. Защита. Ненависть. Всего этого он лишится? Эльф легкомысленно посмотрел наверх.

— Не так уж много… — он опустил голову, потому что почувствовал пристальный взгляд. — Я избран, чтобы потерять?

— Да.

— Но у меня ничего нет!

— Когда будешь иметь, откажись ото всего. Что будет тебе дорого — этого ты лишишься. Откажись и останешься жить.

— Но я не хочу жить! Я хочу, чтобы жили они! Не хочу терять свою команду! И терять Карину и Фила! Что… Что мне сделать? Чего ты хочешь?!

— Откажись…

— Дорого… — внутри все высушило. Эльф осознал. — Один вопрос! Как мне спасти Янни и Лонка?!

— Откажись.

— От чего?! У меня ничего нет, кроме пыли Киры! Она нужна тебе?! — теневой срезал с себя почти пустой мешок и швырнул в пустоту. — Забирай!

— «Лучше быть похожим на вампира, чем это».

Голос как будто усмехнулся и как будто же, исчезал наверх. Сейчас он не обратил на это внимание, у него была своя проблема.

Впервые за более, чем сотню своих лет эльф Сумрак обнаружил себя в не горящих, человеческих и простых слезах. Он содрогался и катался по всему подножию горы как после мучительной схватки с самим небом. Хотел бросить вызов? Бросил. Хотел стать Эльфом? Стал. Но кому бросил? С кем он сейчас так боролся за свою жизнь, что едва не потерял её?

Когда прекратил кататься и рыдать будто дитя неразумное, ноги позволили ему подняться и встать.

Внезапно, холод прошёл по спине. Он быстро вздрогнул и оглянулся, сбросил с себя оцепенение. Позади него возвышалась огромная куча голых костей. Наваленные вперемешку, по ним ползли и никакой барьер им не мешал, странные и непонятные сущности. Артём прищурился и похолодел ещё больше. Он вспомнил слова Вэл: