Клац, клац, клац, - вновь и вновь стучали смертоносные зубы.

   Вжух, вжух, вжук, - вновь и вновь мелькало оружие.

   И всему эту вторила отборная мужицкая ругань.

   - Ату эту мразь, ату!

   - Ишь, кака зараза! Спорая!

   - По зенкам этого поганца, по зенкам!

   - Шевелитесь, мерзавцы, или окажетесь в брюхе у черножопой паскудины!

   Горячий бой. Бесстрашный бой. А я удобно сидел на лошадке всего в паре шагов от боя и наблюдал за невероятным действом!

   Увидев, что движения черношея замедлились, старшой решил перейти к следующей стадии боя.

   - Слушай сюда! Сомкнуть круг! - громко рявкнул он. По его команде воины дружно сделали шаг вперёд, уменьшая круг вокруг грозной чёрной твари.

   - Ещё сомкнуть круг! - ещё один шаг. Круг стал ещё уже.

   Новый приказ, ещё один шаг и ещё более узкий круг.

   И ещё. И ещё. И ещё.

   Круг уменьшился уже вполовину, подталкивая тварь к тому месту, где её ждала незаметная взору ловушка.

   - Сеть! - снова раздался громкий и чёткий приказ. Воинский круг тут же покинули двое воинов, нагнулись и подняли с земли какие-то верёвки.

   - Ждём! Ждём! Ждём!!! - зазвучали над поляной полные напряжения слова. - Тянем! - что есть силы скомандовал он.

   Двое солдат мигом отскочили назад. Хитро протянутые верёвки натянулись, и края сети стремительно поднялась, отрезая зверю путь. Увидев перед собой непонятное нечто, монстр рванулся назад, но, запутавшись, с грохотом рухнул на землю.

   - Вяжи его! - последовала запоздалая команда, когда четверо бойцов ринулись к поверженной твари и принялись пеленать её, словно младенца в люльке. Я продолжал следить за всем этим, затаив дыхание. Вот чудовище ещё раз попыталась поднять свою зубастую голову и вцепиться в протянутые в её сторону руки. Вот оно пару раз попыталось приподнять свой узкий длинный хвост в попытке обрушиться его на чей-либо затылок. Но солдаты барона действовали умело, ловко уклоняясь от атак длинношеей твари, не переставая её запаковывать. Из мужских глоток снова полился бранный поток, жалобы на судьбу, на плату и брат на брата.

   Но, суть да дело, верёвки стягивались всё сильней, узлы становились всё туже, и вот уже тварь смирно лежит на помятой траве, не представляя ни для кого ни малейшей угрозы.

   - Кажись, всё, - заявил Жор, подходя ко мне. - Поймали-таки тварюгу.

   Я в ответ широко улыбнулся. Какой бой, какие ощущения! Перед моим мысленным взором всё ещё мелькали острые наконечники копий, окроплённые кровью твари, хищно клацающие слюнявые челюсти, грозно вздымающийся хвост, действующий наподобие хлыста. В памяти остались суровые и мужественные лица, сдвинутые брови и сжатые в полосу губы.

   Какой бой. Какой дивный бой! После него в моём сердце бурлило столько чувств. Целая буря чувств!

   Пока я пребывал в возвышенном настроении, то не заметил, что Жор развязал верёвку.

   - Спрыгивай, - распорядился он.

   - А? - произнёс я от неожиданности.

   - Тварь грузить будем на твою лошадку. Или ты думал, что она просто так тут с нами? Или что мы, не чета тебе, считать не умеем. А потому и взяли с собой лишнюю лошадь? - поглумился он надо мной.

   Но мне было всё равно, что бы он мне ни говорил. Спрыгнув вниз, я стоял и наблюдал, как десяток мужиков радостно грузят поверженного врага на смирно стоящую лошадь. Стоял и слушал их колючие шутки-прибаутки. Стоял, ощущая крепкий запах пота и злобное дыхание спутанного верёвками монстра. Стоял настолько близко, что, возжелай я того, мог бы сделать шаг и коснуться рукой черно-угольной шкуры твари!

   Я - и бой. Я - и монстр. И не в мечтах, а в жизни.

   Это было невероятное чувство. Просто невероятное!

   - Ну как, стоило оно того? - спросил меня подъехавший на лошади командир. - Стоило это целых трёх монет?

   Я приложил усилия и сдержанно кивнул. Стоило. Конечно же, стоило. Стоило и большего. Но больше у меня просто не было.

   - Идти будешь пешком - двоих вас лошадь не осилит. Да и вряд ли ты сам захочешь такого соседства, - усмехнулся он. - У этой твари очень едкая слюна - одна капля, и шрам будет на всю твою жизнь.

   Я возражать не стал.

   Всю дорогу назад я шествовал рядом со страшным монстром, злобно зыркающим на меня круглым зелёным глазом. Я видел злость в его чёрных узких зрачках, видел страстное желание добраться до меня и вонзить свои крепкие зубы в моё беззащитное тело. Но увы, твари только и оставалось, что облизываться, а вместо мягкой плоти её язык мог облизывать лишь грубые, волокнистые нити сетки.

   Возвращение воинов с пленённой опасной тварью было встречено деревней с огромным ликованием. Крестьяне побросали свои поля, торговцы - лавки, простой люд - дома и огороды - и высыпали на площадь, чтобы самолично лицезреть животный чёрный ужас и его победителей, избавивших деревню от страшной сей напасти. Я вошёл в деревню вместе со всеми воинами, не таясь, ибо кому теперь до меня было дело?

   Добравшись вместе со всеми до площади, я немного подождал, пока толпа благодарных людей немного отхлынет от командира отряда, и тихо поблагодарил его за оказанную милость.

   - Да не за что, - объявил он покровительственным тоном.

   Может, и не за что. Но мне виднее.