Ксения вызвала такси, попрощалась с домработницей, взяла сумку и вышла из дома. Уже из такси она позвонила Мите, сказав, что будет ждать его на вокзале. Берестов появился на кухне минут через пять и попросил кофе.

– Ивановна, когда у Ксении день рождения? Мне нужно точно знать число и месяц. Не смотри на меня так. Да, я не помню. Я много чего не помню, а ещё больше хочу забыть. Она говорила о вещах. Куда она собралась?

– День рождения у Ксюши двадцать второго июня. Она уехала, Алексей Иванович. Простилась со мной и уехала, не сказав куда, – грустно ответила прислуга.

– Что за бред? Как и на что она будет жить, а главное, где? Аня, ей всего семнадцать лет, – сердился хозяин.

– Вчера вы не так о ней беспокоились, – с укором сказала она.

Выпив кофе, Берестов поднялся в комнату Ксении. Здесь ничего не напоминало об отъезде. Открыв шкаф и набрав код сейфа, Берестов извлёк бумагу. Результаты теста были датированы июлем две тысячи третьего года. Образцы один и два давали родственную связь дочь-отец на девяносто девять процентов. Он положил бумагу на место, закрыл сейф и шкаф, и опустился в кресло, мысленно возвращаясь на восемнадцать лет назад.

Соседкой Ксении по комнате была Катя Смирнова, бойкая девушка из её группы. Комната была размером не более десяти-двенадцати квадратных метров с двумя кроватями, столом, двумя стульями и тумбочками, и шкафом.

– Ксюша, мы с тобой сэкономим на шторах. Заклеим окна на зиму и повесим тюль. Сторона восточная и солнце будет только утром, а снизу нас на третьем этаже никто не увидит.

– Нам с тобой нужно будет купить чайник и холодильник.

– Чайник купишь, а холодильник старенький, но надёжный, нам привезёт мой папа. Мы с тобой поедем к нам, а за день до занятий вернёмся, – говорила Катя. – Дом у нас большой, у меня своя комната, а ехать всего тридцать семь километров. У меня брат старший учится на третьем курсе юридического факультета. Будет нам с тобой и сторож, и помощник.

С этой поездки и началась дружба Ксении с семьёй Екатерины Смирновой. В разговоре затронули вопросы временной работы. Отец Кати был за учёбу и против подработки, но Катя решила не отставать от подруги и работать.

– Родителям трудно тянуть нас двоих. Пашке ещё два года учиться, мне четыре. Ресторан я не потяну, а вот официанткой в кафе можно попробовать.

– Можно, Катюша, но нам нужен определённый график, скажем, после обеда. Где ты такой найдёшь? Ночной санитаркой или уборщицей, и то не факт, что возьмут.

Через две недели они начали поиски работы по объявлениям, которые взяли из газет. В двух местах им отказали сразу, отбив всю надежду на дальнейшие поиски.

– Ксюш, давай зайдём в кафе, выпьем кофе и решим, что делать дальше. Думаешь, не найдя работы мы не проживём? У тебя пенсия, у меня родители и подсобное хозяйство, две стипендии – с голоду не умрём, – успокаивала подругу Катя. – Первые полгода нам не грозят походы в клубы и развлечения.

– Не умрём, подруга. Работа сама нас найдёт, если не будем отчаиваться, – смеялась Ксения. Ей нравилась учёба, нравилась Катя и нравилась даже жизнь в общежитии.

Кафе было небольшим, но уютным. Вдоль окна стояли восемь столиков со скамейками, барная стойка, а за ней кофемашина и бариста – молодой человек лет тридцатипяти. Ксения невольно улыбнулась. Она вспомнила кофемашину на кухне Берестовых. Это был каприз Алексея Ивановича. Анна Ивановна никогда к ней не подходила, а вот сам хозяин часто самостоятельно готовил кофе. Он был знатоком и любителем напитка. Устраивал эксперименты с добавками, предлагая всем домашним оценить напиток. Но так и не нашёл единомышленников. Года два назад он привлёк к этому её. Обучил хитростям приготовления и самого кофе, и вспененного молока. Для девушки учёба была игрой, в которой ей нравилось делать рисунок из взбитого молока на поверхности кофе. Берестов просто нашёл молчаливого слушателя. Он рассказывал ей о сортах кофе, о том, как правильно выбрать зерно, как по запаху отличить один сорт от другого. Для «слушателя» это было скучное занятие, но она делала вид, что понимает. Её маме не нравилось, когда она относилась к хозяину дома «неуважительно». «У богатых свои причуды», – подумала и улыбнулась Ксения, присаживаясь у барной стойки.

– Добрый день, – глядя на бариста, сказала она негромко. – Какой у вас кофе? Нам два капучино.

– Чему ты улыбаешься? – задал вопрос бариста.

– Вспомнила один милый дом, в котором стоит такой аппарат. Вы сами когда-нибудь видели точную копию этой кофемашины на кухне в жилом доме?

– Ты хочешь сказать, что видела и умеешь с ней обращаться?

– Я хочу сказать, что знаю много о кофе и его приготовлении, но чисто теоретически. Знаю, что капучино и латте – это не кофе, а кофейный напиток с молоком. Знаю, чем отличается «эспрессо» от «американо», что первый подают с холодной водой, а второй с горячей. Знаю, что чистая арабика без рабусты большая редкость среди наших поставщиков. Только это не добавляет мне практики, – весело ответила Ксения. – Я смогу приготовить напиток, и довольно быстро, но сомневаюсь в его вкусе. Здесь многое зависит от самих зёрен.

– Можешь приготовить чашку капучино? Три минуты хватит?

– Легко! Мне бы руки вымыть, – ответила Ксения, принимая игру. Через полторы минуты на стойке перед бариста стояла чашка капучино с рисунком в виде сердечка. – Прошу!

– А ты молодец! Не хочешь у нас поработать?

– Хочу, но боюсь, не возьмёте. Мы студентки и свободное время у нас после обеда или в выходной день. В двух местах нам вежливо отказали, а к вам мы зашли обсудить дальнейшие планы.

– Значит, мне повезло. Что скажете, если я вам предложу работу с двух и до закрытия, а в выходные работу по очереди? Обучишь подругу, а пока она поработает официанткой. Согласны? Я хозяин этого кафе – Яковлев Борис Владимирович.

– Пока вы нас не уволили, предлагаю заменить вывеску с кафе на кофейню и назвать её «Яков Монарх», – улыбаясь, сказала Катя. – Хорошее название половина успеха.

– Я рад, что вы оказались здесь в нужное для меня время.

Два года пролетели быстро. Работа в кофейне для подруг стала привычной и не мешала учёбе, хотя свободного времени было мало. У них были постоянные клиенты и «разовые» посетители. Кофейня набирала популярность, а Ксения стала как бы визитной карточкой, изобретая свои рецепты. За два года она выезжала к себе в город два раза на Родительский день. Митя навещал её раз в два-три месяца и рассказывал все новости. Катин брат Павел пытался ухаживать за Ксенией, но оставил эту затею. Он получил диплом и работал в прокуратуре.

В начале сентября в кофейне, перед закрытием, появился молодой человек лет тридцати, шатен среднего роста, приятной внешности, но чем-то расстроенный. Ксения отметила для себя, что клиент он случайный. Такие пьют кофе, скорее, в ресторане. Его вид говорил о достатке, стоило обратить внимание на его одежду и руки. Он попросил капучино, присев за барную стойку. Ксения подала ему чашку с напитком. На посетителя смотрела смешная рожица из лёгкой молочной пены. Он посмотрел на бариста и улыбнулся.

– Всё проходит, пройдёт и это, – глядя на него, сказала Ксения. – Вспомните Соломона.

– Спасибо, Ксения, – сказал он, взглянув на бейджик. – Меня Антоном зовут.

Два следующих дня он приходил перед закрытием, заказывал кофе и наблюдал за работой бариста. В субботу он пришёл с мальчиком лет пяти-шести.

– Привет, – сказала Ксения, ставя перед Антоном чашку с кофе, а перед маленьким посетителем высокий стакан с какао. – Я приготовила это специально для тебя. Будем знакомиться?

– Меня зовут Максим. Я есть хочу. Ты меня накормишь?

– Могу предложить круасаны, кекс, пастилу. Кажется, у нас ещё есть пирог. Что ты больше любишь?

Выполнив заказ и пожелав хорошего дня, Ксения вернулась к работе, изредка поглядывая на маленького посетителя. Минут через двадцать Антон с мальчиком подошли к стойке.