Родители после официальной части уехали на дачу, и Арсений предложил пойти к нему, а девушка доверчиво согласилась. Как же она была хороша! Сеня пытался соответствовать, был ласков и нежен. После этой ночи они буквально не расставались¸ подали вместе документы в Тимирязевскую академию.

Но их планам не суждено было сбыться. Произошли непредвиденные обстоятельства: семье Арсения нужно было спешно покинуть столицу, так как у главы семейства были крупные неприятности, кто-то его крепко подставил. Потом у Аркадия Петровича случился инфаркт, и он надолго оказался на больничной койке. Мама Люда оказалась совершенно не приспособлена к изменившимся бытовым условиям. Сеня даже не предполагал ранее, как много делал для них отец, и на плечи юноши легла тяжелая ноша, об учебе пришлось временно забыть. Отец просил Арсения ни единому человеку не рассказывать подробностей случившегося, так что Светлана осталась в неведении.

Сейчас Арсений осознавал, как больно ей сделал, но тогда ему было вдвойне тяжело и сложно. Много лет он вытравливал образ любимой из своего сердца. Со временем, конечно, появилась возможность связаться и объясниться, но он уже не мог: понимал, что не найдет нужных слов. И вот сейчас, когда ему почти удалось забыть Светлану, она упала ему в руки, вернее в ноги. Такая смешная, обаятельная… Его Светка, самая родная. Почему он не схватил ее? Не задушил в объятиях? Зачем отпустил? И даже не попытался поговорить… Струсил. Стыдно было признаться: он, Арсений Жильцов, испугался.

Следующий рабочий день Светлана начала с визита в кабинет Крокодила – так за глаза они с сотрудниками называли своего руководителя – Геннадия Павловича, и дело было не только в имени: у мужчины были очень крупные черты лица, огромный, какой-то бугристый нос, рот на пол-лица и очень далеко посаженные от носа жесткие колючие глазки.

– Доброе утро, Геннадий Павлович, разрешите войти?

– Что спрашиваешь, если уже вломилась? – и мужчина отставил чашку ароматного напитка. «Не вовремя, – подумала женщина, – надо было дать ему допить его любимый кофе».

– Так чего ты хотела?

– Я по поводу вчерашних клиентов.

– Голубева, у нас не может быть вчерашних клиентов, сколько тебя учить… Если люди обратились к нам, то они должны нуждаться в наших услугах постоянно, в этом специфика деятельности. Так что с ними не так?

Светлана подробно рассказала о том, что увидела на участке, и объяснила, что предложение, поступившее от хозяев, поставило ее в тупик.

– А в чем проблема? Ты молодая девица, сходишь на свадьбу, подарок, я думаю, они купят за тебя, вернее от вас троих, один на всех, так сказать. Нарядов у женщин всегда много, просто вы вечно хитрите, что, мол, нечего надеть… – возмутился Геннадий Павлович, но, видя, как под его напором растет негодование у подчиненной, уже тихим, спокойным голосом добавил: – Ну нет сейчас свободных средств, знаешь же, начали еще строить свои теплицы, а Михаил – твой заказчик – потенциальный инвестор, так что, будь добра, выполни все капризы его семьи и, если надо, даже больше. Помни, в твоих руках судьба фирмы, а значит, и твое благополучие. У тебя квартира в ипотеке, я не забыл, как документы для банка подписывал. Так что никаких возражений, идешь на свадьбу и точка. Если все пройдет как надо, получишь премию, но это при условии, что все будут довольны, особенно Михаил!

Если до этого момента у девушки была надежда отвертеться от похода на мероприятие, то теперь… И Светлана, понурив голову, вышла из кабинета.

Что ж, свадьба так свадьба. Светлана в коридоре позвонила лучшей подруге:

– Ксюш, привет, нужна твоя помощь.

– Что произошло?

– Пока ничего, но в субботу произойдет, у меня свадьба.

– Ты что, выходишь замуж? За кого? Что, принц все-таки приехал?

– Не моя свадьба, у клиентов. Меня пригласили, а мне нечего надеть, они все там на пафосе.

– А-а, понятно, поможем. Приедешь ко мне часикам к семи, что-нибудь подберем.

– Спасибо!

– Да пока не за что.

Ксения была лучшей подругой, еще в детстве они доверяли друг другу все личные тайны. Ей было суждено стать «жилеткой для слез» Светланы, когда так вероломно исчез Жильцов.

Вечером, едва зайдя в подъезд собственного дома, девушка уловила аромат шиповника – это означало, что у нее были гости. Так и есть – на кухне она застала бабу Зою, мило беседующую с Митькой:

– А вот Светулек пришла, сейчас нас покормит чем-нибудь вредненьким, а то я от твоей мамуси сбежала, достала она меня со своей заботой: то отварчику выпей, то пораньше спать ляг, вот я к вам потусоваться и забежала.

На голове Зои Алексеевны был яркий рыжий парик, отчего она казалась родственницей не хозяйки квартиры, а второго гостя – Мити. Он же, будучи воспитанным мужчиной, видя большую сумку в руках вошедшей Светланы, бросился помогать.

– Мить, да не дергайся, она легкая, там туфли и платье. К Ксении заезжала, она меня приодела, а то в субботу на свадьбу пригласили.

– Во! Все замуж выходят! Одна ты – вечная девка! Я в твои годы уже там дважды побывала, а может, и трижды, сама не помню, – не без гордости заявила Зоя Алексеевна, заполняя кухню клубами ароматизированного дыма.

– Бабушка, ну в твоем возрасте… Ты опять куришь!

– Светка, плохо тебя Танька воспитывала, неприлично при кавалере намекать даме на ее возраст! – женщина кокетливо подняла глазки и, не сдержавшись, добавила: – Пусть даже он и Лампочка Ильича.

– Померяешь наряд? – спросил Митя.

– А ты что, по нарядам спец, я с тобой зря время трачу? – не унималась пожилая женщина.

Молодой человек покраснел, но промолчал, не мог он признаться в том, что ему очень нравилась Светлана. Хозяйка надела платье, туфли и вышла к гостям.

– Ого! – произнес сосед.

– Да-а, а юбки-то, чего, не будет, одна рубашечка? Нет, я тоже любила утром после веселенькой ночки в рубашке любовника пощеголять, но чтобы в люди? Хотя ты в ней не такая «гончая». Вот туфли хорошие, каблуком можно насквозь проткнуть, если кто полезет, хотя скорее бы уж полезли.

– Баба Зоя!

– Классный прикид, – от себя добавил Митя, а его взгляд все больше выдавал симпатию к соседке.

Зоя Алексеевна внимательно посмотрела на него и произнесла:

– Ну, теперь я за тебя спокойна! Мужик! Только тебе пора домой, мне надо со Светкой посекретничать.

После этих слов сосед, жалобно хлопая длинными светлыми ресницами, пошел к двери.

– Но не прощаемся, я за тобой зайду, проводишь меня. Негоже привлекательной незамужней женщине по вечерам одной разгуливать, – крикнула ему в след бабуля.

– Ба, ну зачем ты с ним так?

– Тебя учу, как с козлами обращаться надо. Ладно, речь как раз о них будет. Слушай, я тут поколдовала, пока тебя не было, скоро косяком повалят, только выбери того, кто по сердцу, а то и вправду перед людьми за тебя неудобно, да и Танька переживает, внуков ей хочется понянчить.

– Ну какое колдовство? Не верю я.

– Ты и не верь, просто отвори двери, – говоря это, Зоя Алексеевна уже была в прихожей, поцеловала внучку и еще раз напомнила: – Слушай свое сердечко. Да и мне движухи хочется. Спасибо за ужин, которого не было, но тебе больше всего сейчас нужно отдохнуть перед завтрашним днем, побудь одна. Уж поверь мне…

В тринадцать ноль-ноль, как было условлено, Митька подвез Светлану к дому Ивановых.

Хозяин дома встретил девушку при полном параде: на нем был черный смокинг, белая рубашка, темно-бордовая бабочка. В первую их встречу Свете не открылось все обаяние Михаила, видимо ситуация не располагала, а сегодня он же просто красив! Серо-голубые глаза в обрамлении густых ресниц, русые волосы уложены с четким пробором, высокий лоб, притягательная улыбка, открывающая белые ровные зубы, ухоженная загорелая кожа…

– Проходите, я вас жду. Стеллочка еще у визажистов, но с минуту на минуту прибудет, а мы пока продолжим, не скрою, весьма приятное для меня знакомство.