— Все? — Терри кивнула. — Тогда иди сюда, помогу умыться!

— Я сама могу! — хрипло простонала девушка.

— Можешь! Конечно ты все у меня можешь сама! — он не собирался спорить, просто подхватил и, поддерживая, принялся умывать, как ребенка. Подал стакан с водой, чтоб прополоскать рот, а потом, взяв на руки, осторожно отнес на кровать, где по шею укутал дрожащее тело одеялом.

— Давно? — строго спросил серый, гладя ее по щеке.

— Недели две, — она смущенно отвела взгляд.

— И ты две недели мучаешься так, что спишь в ванной?! Терри, почему не сказала раньше? Ты хоть что-то можешь есть? Пить?

— Днем и вечером вполне может, — раздался голос от двери, в котором слышалась улыбка и теплота. — А ночью и утром выворачивает. Но сейчас стало получше, к утру отпускает, да, милая? — Дана подала сыну стакан с чаем, который заварила прежде, чем зайти к девушке. Второй, в котором было не меньше четырех ложек сахара, аккуратно вложила в ладошки Терри.

— И ты только три дня назад сказала, что мне нужно приехать? — Модо отставил свою и приподнял младшую мышку, помогая той пить. — Надо везти ее в госпиталь! Показать врачам!

Глядя на то, как начинает паниковать всегда спокойный сын, Дана улыбнулась:

— Так всегда бывает при токсикозе в первом триместре.

— Каком еще токсикозе? И сколько у него триместров? — воин побледнел, о такой жуткой болезни он слышал впервые!

“Наверняка, это плутаркийцы виноваты, натащили на Марс инопланетной заразы!”

— Это опасно? Это лечится?!

Мать, едва сдерживая смех, ответила:

— Очень опасно! Там всего три триместра, лечится схватками и потугами!

— Чем?! — лицо серого стало озадаченным.

“Точно: плутаркийцы! Карбункул, гад! Ну кто еще мог такую пакость придумать?!”

От этого диалога Терри даже взбодрилась, смущенно заулыбалась, села в кровати и взяла мужчину за руку:

— Я беременна.

“Аааа… Ээээ… Кажется, плутаркийцы ни при чем… И Карбункул - тоже…”

Дана говорила, что сын будет счастлив, но, сообщая новость, девушка не могла внутренне не сжаться: да, она сказала, что хочет дать семью и детей, но больше эта тема не поднималась. Старшая мышка убеждала, что для Модо дети — просто само собой разумеющееся. А замуж он не зовет лишь оттого, что вокруг война, не до официальных церемоний, она и без них для него — жена и спутница жизни. Но… Не могла Терри не думать о том, что будет, если весть не покажется ему доброй или время — подходящим.

— Ох, мамочки!.. — лицо воина за минуту сменило целый спектр эмоций: сначала озадаченно вытянулось, пока доходил смысл сказанного, потом на нем отразилось неверие в то, что вот так быстро и просто сбываются мечты, а потом волна безудержной радости, прокатившейся от головы к кончику хвоста чередой задорных мурашек, заставила губы сложиться в улыбку. Он притянул к себе мышку, не зная, что сказать и как правильно реагировать. Определенно, фраза: “А я уж собрался оторвать голову Карбункулу!” — не годилась. А потому счастливый марсианин прикусил язык, чтоб чего не ляпнуть, зарылся носом в темные волосы и нежно расцеловал в макушку и антенки.

— Поздравляю! — Дана обняла будущих родителей. — А теперь оставлю вас. Без меня есть, что обсудить.

С этими словами она вышла.

Когда за ней закрылась дверь, плечики Терри внезапно вздрогнули, и девушка, спрятав лицо на груди своего мужчины, разрыдалась, вводя того в ступор.

— Ну что ты? Что теперь-то такое? Радоваться же нужно, а ты сырость разводишь! — Модо, как мог, пытался утешить непонятно из-за чего льющую слезы мышку, обхватив ее лицо ладонями и целуя.

— Я… не знала… как ты… отреагирууууешь! — слова чередовались с всхлипами.

— Ну а как я должен был еще отреагировать-то? — покачивая ее в объятиях, спросил великан.

Она не ответила и обняла его за шею, вытирая слезы о плечо.

— Ты же сказала: семью хочешь и детей, — он завернул будущую мать в одеяло и усадил себе на колени. — Вот теперь и семья у нас… и дети скоро будут, — он рассеяно поцеловал ее в висок и внезапно нахмурился, что-то обдумывая. — Сейчас свадьбу нормальную сделать не получится, но я думаю, что сможем устроить праздник в штабе, когда тебе станет получше. Хочешь? Или тихо и только вдвоем?

Мышка шмыгнула носом, поднимая на него вопросительный взгляд.

— Свадьбу?

— Конечно! А как же еще, если ребенок будет?

Она улыбнулась:

— Никак?

— Вот именно! Я думал дождаться, когда станет спокойнее, устроить торжество, но раз так… — губы нежно коснулись щеки, скулы и шеи. — Так в гарнизоне или только мы?

— В гарнизоне с ребятами? — она улыбнулась.

— Ага! Договоримся с поваром, Сток поженит. Он, как наш главнокомандующий, имеет право во время войны. Ржать, правда, будет…

— Почему?

— Потому что Троттла в аналогичной ситуации женил не так давно, — серый улыбнулся воспоминаниям. — И Карабина должна же вот-вот второго родить после их поездочки на Землю. Ты, кстати, знала, что они и Наги оттуда привезли?.. Готов поспорить, Стокер скажет, что нашей тройке надо лекцию по контрацепции прочитать!

— То есть никто не будет говорить, что я забеременела, чтоб тебя на себе женить?

— Ох, ну что это за глупость такая? — он развернул ее к себе и строго посмотрел в лицо. — Никто ничего не скажет! А если скажет, лишится зубов!

Терри рассмеялась, так грозно выглядел глава семьи.

— Ты сможешь остаться? — она положила голову ему на плечо, улыбаясь.

— На пару часов только, — сильные пальцы осторожно погладили мышку по щеке. — Тебе получше? — Девушка кивнула и зевнула ему в плечо. — Давай тогда пей, и положу тебя спать.

Проследив, чтобы весь противно-сладкий, но нужный сейчас чай был выпит, Модо снова уложил Терри в кровать, укрыл одеялом и выключил свет.

— Полежи со мной.

— Ох, мышка моя, я с дороги, грязный же весь!

— А мне все равно! Хочу, пока можно, чтоб ты был рядом. Ведь не ясно, когда сможешь вырваться снова.

Модо, быстро скинув мотоэкипировку, скользнул к ней, обнимая ту, которая под сердцем носила его ребенка. Не в силах сдержать любопытство, смерил ладонью заметно пополневшую грудь, а потом положил ее на плоский еще живот. Терри хихикнула, замерев и позволяя изучать свое меняющееся тело. Губы мужчины сами собой растянулись в счастливой улыбке.

— А ты… кого хочешь? — прижавшись теснее, спросила мышка.

— Мальчика… трех! Да, трех мальчиков! И дочек тоже.. наверное, не меньше двух, чтоб им не скучно было, — ответил серый, представляя, как этот дом полнится детишками и уже прикидывая, хватит ли комнат на такую большую семью. Будущая многодетная мать чуть отстранилась, пытаясь рассмотреть в темноте его лицо.

— Ты сейчас пошутил?

— Нет, почему ты так решила? — он поцеловал ее в лоб.

— Правда хочешь пятерых?

— Правда хочу. Хотя бы пятерых. А ты не хочешь? — в низком голосе послышалось беспокойство.

— Ммм… не знаю… просто не думала про это! Но если ты хочешь, значит будет пятеро, — она снова устроилась под боком своего мужчины, закрывая глаза.

— Спи. Люблю тебя, мать моих детей!

Рассмеявшись, Терри поцеловала его в шрам на плече и закрыла глаза, проваливаясь в сон.

Она знала, что все обязательно будет так, как он хочет. Судьба была просто обязана наконец-то дать ему возможность быть счастливым!

***

Терри «полоскало» еще с месяц. За это время Модо весь извелся, звонил домой по три раза за день, старался вырваться хоть на пару часов, и уже позаимствовал у Карабины пару книг по уходу за младенцами. Троттл посмеивался, уверяя, что ничего путного там не написано и все ожидания разобьются о реальность. Жена же его ехидно замечала, что, если читать не только там, где она отметила закладками, книга становится гораздо полезнее. Глубоко беременный генерал с приближением родов становилась все более ядовитой и деятельной, устраивая то тут, то там неожиданные проверки. Весь личный состав уже выл и мечтал о том дне, когда она уйдет в декрет и перестанет наводить порядок в каждом углу. Добило Борцов за свободу то, что похожая на шарик неуемная женщина провела внезапную инвентаризацию складов с деталями для байков, залезла во все потайные углы, на нижние и верхние секции высоченных стеллажей, нашла везде жуткий бардак и распорядилась разложить все по полочкам. В прямом смысле слова. Инженеры, матерясь и проклиная генеральские гормоны, таскали тяжелые запчасти, а Тэссен, прижав как-то Троттла к стене коридора, прошипела тому в ухо, что если он не угомонит супругу, его байк заводиться перестанет… Стокер же просто трусливо заперся от подруги в своем кабинете под предлогом составления тайных планов окончания войны: у него при каждой встрече требовали “прилично подстричься”, “не сутулиться”, “найти себе хорошую женщину” и тыкали в каждую пылину, фантик и немытую кружку. Байкер про себя матерился и иногда за особые заслуги давал политическое убежище пострадавшим от гормональных репрессий. Во всех календарях гарнизона плановый день генеральских родов был обведен жирным красным кружком с кучей восклицательных знаков. Закаленные в боях воины поклонялись численникам, словно милостивым божествам.