- Ивар, отдай ему ларец. Пусть сам теперь таскает его.
Империц окинул синекожего презрительным взглядом. Тяжёлый ларец, опечатанный фениксами, был извлечён из мешка и передан пустыннику.
Прижимая к себе свёрток с пластиной, маг добавил:
- Ларец твой, но ключ к нему ты получишь по возвращении. Ключ, само собой, магический. Попытка вскрыть ларец без него приведёт к смерти всех, кто будет находиться на расстоянии полусотни метров. Отдать его я могу только по собственному добровольному согласию. Орден в данном вопросе хорошо подстраховался.
Шуаль кивнул. И по этому скупому движению Милош понял, что вся его тирада, призванная напомнить, что не выведи синекожий их из пустыни, он ничего не получит, была излишней.
- Теперь-то уходим? - Ивар всё нетерпеливее смотрел по сторонам.
Ему не ответили. Шуаль взялся что-то перекладывать в своём потяжелевшем мешке. Милош теребил пластину.
- Эта вещь так нужна вам, что за неё не жаль чужие жизни? - спросил пустынник словно между делом.
- Будто вам содержимое ларца нужно, чтобы эти самые жизни спасать. - Маг не хотел ругаться, потому поднял свёрток перед собой и пояснил: - Я искал её долгие годы... И да - она стоит любой платы.
Синекожий лишь хмыкнул.
- Что вы возитесь?! - не находил себе места Ивар. Его взгляд метался от тёмного свода, откуда вновь доносились тревожные шорохи, к коридору с черепами. Ну и, конечно, алтарь не страдал от нехватки внимания. - У меня нехорошие... Так я и знал!
Шуаль резко вскинулся. Милоша же словно шарахнуло молнией.
Серый квадрат, оставшийся на месте оторванной скрижали, наливался зеленью, что проступала сквозь камень постамента и стекала по нему как кровь из раны. Кристаллы прибавили в яркости. Разрозненные искорки, до того едва заметно вспыхивающие по углам зала, загорались мерцающими огнями. Как и глаза у чудовищных скульптур в нишах. По плитам пола прошла рябь, будто Храм содрогнулся. Содрогнулся, просыпаясь. И это уже не было одной лишь пугающей показушностью.
В непроглядной вышине сходящегося свода вместе с шорохами послышались шипения. Неприязнь к чужакам, явившимся туда, где им не место, в них ощущалась вполне отчётливая.
Милош кричал, не в силах унять боли. Две незримые раскалённые иглы вонзились в его виски, пробив кости и уйдя глубоко в мозг, который готовился закипеть. Лишь то, что Ивар оказался рядом и успел подхватить скрижаль, спасло её от падения. Сжав виски ладонями, Милош попытался заглушить свой крик протяжным стоном.
Ивара тоже шатало, но это ни шло ни в какое сравнение с тем, что сейчас происходило с магом. Шуаль, запрокинув голову, смотрел наверх. Он что-то крикнул на своём языке. Из мрака над ними раздался громкий посвист. Больше пустынник не пытался взывать к тем, кто находился там.
- Уходим, - сказал синекожий Ивару. - Помоги ему. Дай мне пластину.
Империц ощерился:
- Ну, уж нет. Я и сам справлюсь. Двигай вперёд!
Ему пришлось удерживать в одной руке серп и ей же прижимать к груди скрижаль, а второй подхватить стонущего Милоша под пояс и поволочь из Храма. Не забыл Ивар прихватить и их мешки. Вещи Томо были брошены за ненадобностью. Из пирамиды они выбрались, не обращая на кости и прочие собранные в ней ужасы уже никакого внимания. Хватало иных страхов.
Пересекая круглую площадь, Ивар обернулся.
С вершины Храма срывались крылатые тени, разлетающиеся по городу и садящиеся на оградительную стену. Много теней.
- Не отставай! - велел пустынник.
Они миновали подбашенную арку. Эхо от их топота, сбивчивого дыхания и сторонних тонких воплей наполнило её какофонией. Ивар хрипел, таща возросшую ношу, но и то, что происходило вокруг, успевал замечать:
- Ты ведёшь нас не в ту сторону, откуда мы пришли!
- И глупец понять, что та дорога закрытая. Омму Сихо в ярости. - Шуаль споткнулся, едва удержавшись на ногах, но даже не подумал замедляться. - Мы идти другая дорога.
Ивар не стал спорить, лишь поддал ходу. Пустынник, которого отягощал лишь заплечник с ларцом, перешёл на семенящий бег. Быстрый шаг и тот сделался для них недопустимой роскошью.
Выведя их в город, Шуаль свернул в первый попавшийся проулок. К этому времени Милош чуть оправился и вполне мог идти сам. Но о том, чтобы забрать свёрток с пластиной пока не заикался. Ивар с облегчением отпустил мага, переложив оружие в освободившуюся руку. Спина пустынника мелькала прямо перед ними.
Их путь к Храму был неспешен - они вволю наглазелись по сторонам. Их путь от Храма стал сплошной беготнёй. Оглядывались они лишь для того, чтобы убедиться в отсутствии преследования. Оставалось надеяться, что Шуаль знал город Омму в достаточной мере. Двое имперцев давно потеряли всякое представление о том, в каком направлении бежали.
Поворот. Ещё один. Несуразная узкая площадь, зажатая со всех сторон стенами. Проём двери. Теперь они были внутри некоего вытянутого здания. Пустынник перешёл с бега на шаг. Фоновое свечение даже при отсутствии окон позволяло легко ориентироваться. Здесь сохранилась грубая каменная мебель, чьи формы весьма отличались от привычных им, неизменные "коконы" висели по углам. Маг начинал склоняться к мысли, что те являлись своего рода кроватями для здешнего населения. Никакой лепнины для украшения, декоративных полочек и прочих бесполезностей. Изредка по углам попадались груды "не пойми чего", укрытые толстым слоем пыли. Они старались держаться от них подальше.
На улице позади ближайшего дверного проёма мелькнула стремительная тень. Шуаль бросил на неё короткий взгляд и ничего не сказал, а имперцы посчитали излишним спрашивать.
- Стойте, - велел пустынник, останавливаясь в глухом закутке, своего рода чулане, где на голой поверхности стены помещалось сразу два медальона с символами Омму.
