Словен не сдержал довольной ухмылки. Но, внимание!

   Вот и наша красавица.

   Из тумана в котле первыми поднялись прутики. Как до того тварь выползала из своей норы, так и теперь она осторожно пересекала границу миров. За щупами появилась собачья морда, большие передние лапы. И тут же пространство погреба лопнуло от надрывного визга, а голова Словена едва не лопнула от боли.

   Под оглушительные завывания демон, окрещённый им Мешаниной, был вытянут в Срединный мир.

   Бестия билась в тесном объёме котла, раскачивая его из стороны в сторону, щупы и многочисленные лапы то и дело вспарывали клубы пара. Скоро котёл был опрокинут, а затем вовсе отброшен к лестнице. Ошарашенная тварь оказалась на свободе. Жало задрано вверх и мокро от яда. Морщинистые складки на боках подрагивают, пасть раскрыта, и из неё вместе с брызгами слюны изливается непереносимо высокий вой.

   Придётся ему с ней попотеть. Но результат того стоит. Хорошо он догадался распустить слуг, а то поднялся бы такой переполох, страшно представить.

   Ничего, ничего, сейчас она заткнётся.

   Действительно, гадина перестала верещать и замерла посреди фигуры. Она уже ощутила тяжесть иного измерения и оглушающее действие чар, что оплели её ещё в Нижнем мире. Пасть захлопнулась. Гибкие щупы шарили по всем направлениям. Жало напряглось, его увенчала новая капля яда.

   Многоножка осматривалась в незнакомой обстановке. По отголоскам распространяемых ею мыслеформ маг понял, что бестия напугана.

   Да, это не твои болота. Это моя территория, а ты моя добыча.

   Тварь рывком развернулась. Увидела его. Поджала щупы и немедля прыгнула, выгибаясь в воздухе и выставляя вперёд жало.

   Словен дёрнулся, но с места не сошёл. Ему ничего не угрожало.

   Бестия в прыжке достигла окружности, очерчивающей центр напольной фигуры. Линия полыхнула, взвившись к потолку цилиндрическим заслоном. Последовала вспышка магического пламени - и Мешанину отшвырнуло обратно. Верещания возобновились. Запахло горелым. От шкуры твари повалил дым.

   Боль и ярость распознал Словен в её мыслеформах. И нарастающий страх. Страх загнанной в ловушку дичи. Последнее чувство для этого существа было ново, никогда прежде оно его не испытывало. Бестия оцепенела, не зная, что предпринять, не видя пути к бегству, не находя для себя спасения.

   Потому что, его нет.

   Словен послал ей короткую мыслеформу. Он читал её мысли, так вдруг, имелась возможность и обратной связи?

   Ты попалась. Не сопротивляйся, будет только хуже.

   Уродина замолкла. Морда с широко растопыренными щупами уставилась на мага. Красный глаз во лбу влажно блеснул... И визг ударил с удвоенной силой.

   Поняла! Она поняла его! Нет, он определённо не прогадал, изловив её. Более того, ему несказанно повезло. Редчайший экземпляр!

   Старик поёжился от волнения. Его жизнь стремительно менялась. Теперь не только Срединный, но и Нижний, а может, и Верхний миры в его распоряжении. И Астрал! Придёт время и для Астрала. Времени достаточно - и он распорядится им разумно, не на гульбу и блуд. Он откроет великие тайны мироздания. Он станет прославленным исследователем. О нём ещё напишут книги.

   Словен потёр виски, снимая пульсирующее в них напряжение. Но это, как он подозревал, поможет мало. От неумолкающих завываний боль скоро вернётся.

   Между тем тварь, не придумав ничего иного, продолжила биться в "клетке". Маг перестал читать её мыслеформы, от того голову ломило ещё сильнее, да и смысла в них не осталось, одно исступление.

   Нужно потерпеть. Бестии надолго не хватит. Пару минут. Заклятье действует, всё глубже проникая в её разум, обволакивая. Кровь, пожертвованная Словеном, предназначалась не только в качестве приманки. Она впиталась в тело демона при переходе, чтобы указать, кому тот отныне принадлежит, кто волен наказать его болью за малейшее неповиновение.

   Новая атака на барьер. Такая же безрезультатная, как и все предыдущие. Радужная вспышка чар. Мешанину отбросило. Запах горелого настойчивее лезет в нос. Морда бестии разбита и сочится кровью. Та смахивает её резким движением. Словен стоял достаточно далеко от заграждающего круга, но будь он ближе, ни единая капля не достигла бы его, сгорая на заслоне. Магу, тем не менее, казалось, что он весь вымазан в чём-то липком и гадком.

   Визг многоножки стихает, когда та готовится к прыжку, а затем сотрясает воздух, а с ним и голову старика, когда её обжигает магия. Прыжок - вспышка - вой. Затишье. Прыжок - треск взвивающегося заслона - надрывный вой. Вой, ещё вой, остервенелый вибрирующий вооооой... Три из четырёх щупов обломались, один весит на тонком лоскуте, готовый отвалиться в любой момент. Тварь это не останавливает. Боль не останавливает её. Даже угроза смерти не сделает этого.

   - Ну, хватит...

   Никакие чары уже не могли разжать стянувших череп тисков.

   - Тупая уродина! Заткнёшься ты когда-нибудь или нет!

   Верещание и прыжок. Огненная вспышка озаряет пыльные закоулки погреба. В глазах расплываются слепящие пятна.

   - ХХХХХРРРРРРРРЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ!!!

   Ничего-ничего. Если чары не сломят гадину, у него найдётся ещё одно средство, верное средство, что мигом затолкает визг обратно в её паршивую глотку! Будет шёлковая. Да, порой случается что-то идёт не так, как планируешь. Для того и нужна подстраховка.

   Старик попытался ухмыльнуться, сморщился и ухватился за горячий лоб. Наклонившись, он поднял матерчатый свёрток, что всё это время лежал на полу у его ног. Развернул и отбросил ткань. Его чуть дрожащие пальцы сжимали полоску выделанной кожи с золочёными вставками и надёжной застёжкой. На ремешке помещался огранённый в форме ромба крупный гранат. За камень пришлось заплатить немалую сумму, а потом ещё повозиться, накладывая нужные чары. Но работа вышла на загляденье.