Кто был назван вторым? Ёрин или кто-то другой?

   - Поворачиваем, - сказал гном, натягивая поводья. Кроур взял вправо. В общем-то, всё довольно просто, если успокоиться.

   Ящер мчался, как выпущенная в полёт стрела. Ноги у Хэмфаста затекли от напряжения. Они постараются сесть. Их этому учили. Он должен помочь, а главное Кроур сделает сам.

   Дальняя оконечность Загона. Жаль, он потерял из виду второго взлетевшего, так и не узнав, кто это.

   Теперь пологое снижение.

   Второй летун сам нагнал его. В полёте он держался несравненно увереннее Хэмфаста. Его ящер был громадный. С чешуёй чернее тьмы в шахте кобальтов. Две головы растягивали пасти в зубастых оскалах. Сердце Хэмфаста пропустило удар. Он сразу узнал этого ящера. Гром! Как же точно подходило столь грозное имя подобному зверю, устрашающему одним своим видом. Гром - вожак для остальных горгулий Загона. И его наездник тоже вожак. Воин. Отец!

   Глорин Глорд летел бок о бок с сыном. В таком же облачении всадника, но без маски и с откинутым капюшоном. Отец прямо сидел в седле, сжимая поводья, идущие к головам его ящера. Ветер хлестал в лицо, а он улыбался.

   - ...задержаться! - перебарывая вой ветра, прокричал Глорин. - Не мог... сразу седлать! Я обещал... полетим вместе!

   "И ты сдержал обещание. Ты здесь и мы летим. Мы всадники и мы летим!" - Слова застревали в горле комком жгучих слёз. Пусть текут. Перед отцом не стыдно. Сейчас не стыдно. Гром, бывший в два раза крупнее Кроура, стал набирать высоту. Ящер Хэмфаста последовал за ним. Он не приказывал ему, но думал именно так.

   - Ещё один круг! - скомандовал отец.

   - Ле-летим!

   Кроур пронзал упругие слои воздуха, погружаясь в завесь заката. Багряно-алый мир уносился им вспять, силясь догнать их, и не мог.

   Отец подождал, пока он неловко пристроится рядом. Хэмфаст сжимал коленями спину ящера. Под ним волнами перекатывались бугры мышц: сила его зверя. Огромные - какие же они огромные, когда полностью расправлены! - крылья Кроура опирались на гудящие потоки. Они сделались единым существом, стремительным, могучим. И от слаженности их действий зависела их сдвоенная на время полёта жизнь.

   Глорин повернулся, вновь прокричав:

   - ...на север! Мы принимаем удар!

   Лишь по обрывкам фраз Хэмфаст понял смысл.

   - Завтра... А сегодня... в первый раз поведу вас!

   Отец приветствует его как равного, вскинув вверх кулак. Теперь он, Хэмфаст, в его отряде. И дел у них много. Грядёт война. Сначала с троллями, а там... там видно будет. Конечно, никого из вчерашних школяров в первый вылет не возьмут, им ещё учиться и учиться. Но уже скоро всё может поменяться.

   Всадники летели над Загоном, над родными горами, над всем Большим Миром. Ещё мгновение свободного полёта они себе позволить могут, ведь этот день для каждого из них был особенный.

   Хэмфаст завершал круг. Отец оставался в небе, ждать других выпускников. Тем оказывалась честь. Гном кивнул на прощанье, сосредоточившись на управлении горгульей. И от того вздрогнул всем телом, когда услышал рокочущий и завораживающий до дрожи рёв. Глорин, проносясь над ним, трубил в рог вожака. Скалы отозвались глухим отголоском. Они тоже воспевали отвагу своих сыновей. Гром и Кроур взвыли в унисон.

   Хэмфаст нащупал свисток. Два резких сигнала: "Садимся!". Ящер подался вниз, откликаясь на команду. Мельчайшее движение крыльев сказывалось на его полёте - он знал, что делал. А руки всадника уверенно сжимали поводья.

   Крепче камня! - гласил древний девиз их народа. И он отражал саму суть гномов Норгорда. Ветер стонал, окутывая их в плотный кокон. Хэмфаст склонялся к шее ящера, смотря перед собой. Боль в плече осталась, но далёкая и почти неощутимая. Площадка приближалась. Огни в чашах вдоль русла бывшей реки сливались в светящуюся полосу. Он направлял ящера точно по ней.

   Где-то там, внизу, затерялись правитель Барахир и восхваляемые им люди - безразличные сейчас Хэмфасту. Где-то там, задрав головы, стояли его друзья, тоже готовые подняться в небо и навсегда заболеть им, - он верил, что они справятся. Где-то там за его полётом наблюдали учителя: хмурый директор, суетливый Бельмон и рыжий добряк Трор, - Хэмфаст был им бесконечно за всё благодарен. Где-то там находилась мать, - гном надеялся, что она гордится им. Хэмфаст так живо представил робкую улыбку, озарившую её лицо, когда он соскочит с седла на землю!

   Шебутная фигурка прыгала, размахивая руками, на верхних ступенях ведущей в Загон лестницы. Ему виделись соломенные волосы, стянутые в две короткие косы.

   Ульха! Сбежала! Как?!

   Или вовсе не она. Но он закричал ей, даже если не ей. И пусть уж точно никто не мог его услышать.

   - Я приду за тобой, ты только дождись! Клянусь!

   Страх исчез, весь выветрился без остатка, сменившись взрывами огненных бомб. Эйфория пьянила. Всадник держал её в узде, не давая над собой власти. Борьба каждый день - таков их жизненный уклад. Пока он остаётся неизменным, они будут жить. И Норгорд вновь будет, великий и грозный. Хэмфаст твёрдо верил в это.

   Справа и слева от него вознеслись расцвеченные пламенем склоны ущелья. Крики Загона ревущим эхом ударили по ушам. Его приветствовали. Он показал сегодня хороший полёт.

   Но нужно ещё приземлиться.

   - Крепче камня, - прошептал гном. - Я крепче камня.

   Всадник натянул поводья, и крылья ящера, круто выгнувшись, захлопали парусами, усмиряя ветер.

<p>

Конец</p>