На стук девушки никто не ответил. Виллем пожал плечами и толкнул дверь. Та плавно и без скрипа отворилась. Коридор за ней был необычен белизной стен и идеальной гладкостью каменного пола. По левую руку - лакированная лавка. Поодаль от неё - большое окно, задёрнутое белой шторой. По левую руку - ещё одна дверь. На ней кнопкой было приколото объявление:

  "Просьба обождать около получаса, идёт малое оперативное вмешательство."

  - Хм, ну ладно, обождём - Виллем положил свёрток на лавку и сам приземлился рядышком - А не хочет ли моя муза присесть рядышком?

  - Муза? Ты ж вроде не поэт и не художник, или ты тайно творишь произведения искусства? - удивилась было Триста, но Виллем быстро развеял её удивление:

  - Да. Творю. Лень. Ведь лень - это тоже своего рода искусство.

  - Да ну тебя! Шутничок выискался - фыркнула Триста, но села рядом с ним, тут же будучи приобнятой за талию. Вообще, на культурологии будущим Охотникам рекомендовали вести себя как можно строже и сдержаннее, по крайней мере, на людях. Ведь Мир Полнолуния - он как лоскутное одеяло в плане различных традиций, верований, предрассудков и всего подобного. Например, в одной деревне вполне могли без малейших терзаний устроить свальный грех прям в её центре в честь начала посевной. В другой - буквально в полудне пути, Охотница в штанах да с непокрытой головой рисковала просто загореться от ненавидящих взглядов местных блюстителей местной же морали. Впрочем, в подобные места квады и иные малые группы Охотников, где в составе были женщины - старались не посылать. Но всё равно - и в вольных городах чрезмерно фривольное поведение могло спровоцировать конфликт с какими - нибудь религиозными фанатиками или просто страдающими от передозировки ханжества индивидами. Поэтому Триста сказала Виллему:

  - Я понимаю, что чертовски привлекательна. Но мы, всё - таки, в прихожей лазарета!

  - Где нас никто не видел - парировал тот и легонько коснулся губами её шеи.

  - Ну хватит уже... Как подросток, честное слово!

  И Виллем прекратил. Не потому, что устыдился своего поведения из-за слов Тристы, а от того, что за дверью раздались шаркающие шаги и приглушенный голос:

  - Ой, спасибо вам, вы светлыми богами нам посланы, целитель их милостью, не иначе! - голос был молодым, но каким-то очень...измождённым? Дверь отворилась, выпустив в прихожую дородную молодую женщину с аккуратно перебинтованной рукой, и худенького старика в белом фартуке.

  - Да бросьте, вы, просто стараюсь делать свою работу так, чтобы мне не было стыдно - голос старика был приятным и убаюкивающим, в противовес внешности, далёкой от идеалов красоты: чрезмерно большой лоб, плешь на затылке, обрамлённую седыми волосами, похожими больше на паклю, чем на волосы, крючковатый нос, маленькие, глубоко посаженные глаза с впечатляющими синюшными мешками под ними, большой, с очень узкими губами, рот...

  - Но, может, вам всё-таки надо чего? А то неудобно как-то, забесплатно-то...

  - Нет, не надо. Я же вас помню, Инга, вы месяц тому с ребятёнком приходили маленьким. Вот лучше ему какие вкусности купите. А я найду, как заработать. Кроме того, вы же в Гильдии Сыроделов? Славите Амобрахию своим трудом, а значит, косвенно увеличиваете и мою клиентуру. Купцы же сюда съезжаются, за вашим товаром, и нет - нет, кто и зайдёт ко мне. Так что полноте. Единственное - не забывайте менять повязку вовремя, и чтоб обязательно тряпки были кипячёные! Это очень важно! Ну и впредь - уж не плюйте на мелкие травмы-то. Видите, во что вылилась "всего лишь заноза"? Ещё б с недельку терпели - руки б не досчитались. В лучшем случае! В общем, желаю вам, чтоб мы больше не увиделись! Доброго здоровьица!

  - Спасибо, спасибо! - раскланялась женщина и вышла, счастливая, на свежий воздух.

  - О как! - всплеснул руками лекарь, переведя взор на Охотников - И с чем же вы таким ко мне пожаловали, что даже ваша регенерация бессильной оказалась? Я, конечно, сделаю всё, что могу, но ничего не гарантирую!

  - Нет, нет, вы нас неправильно поняли! - Триста завертела головой с такой энергией, что было удивительно, как та удержалась на её худеньких плечах - Мы к Карлу Корнелиусу. Он заказывал материалы для лекарского дела, вот мы их и привезли! Это же вы - Корнелиус?

  - По крайней мере, проснулся я им... А вы разве не тварей разных непростых и опасных истребляете? Просто необычно вместо посыльных видеть у себя Охотников.

  - Истребление опасной флоры и фауны - это лишь часть нашей работы. Мы много чем, помимо того заняты, включая даже примитивную картографию. И - курьерскую работу. Если доставляется что-то особое, или в какие-то особые места. Или и то, и другое сразу. Кстати, я Виллем, а это - Триста.

  - Очень приятно. Кто я, вы и так знаете. Что же, пойдёмте, пожалуй, наверх, в мой кабинет. Мне надо удостоверится в качестве присланной продукции, да и бумажки подмахнуть можно только там. Так что - прошу за мной!

  Старик летящей, мальчишеской походкой взошел вверх по ступеням, лязгнул замком и открыл дверь в кабинет. Охотники слегка отстали, ведь Виллем нёс свёрток осторожно, как младенца. Кабинет был простор, светел и аскетичен: стол из внушительной толщины досок, два шкафа, битком набитых книгами, ширма, кушетка, ещё пара маленьких шкафов, один с инструментами, другой с разнообразными склянками.