— Меня зовут Вадим, — парень улыбнулся, на щеках появились очаровательные ямочки.
Он протянул руку, и Петя с упавшим сердцем понял: он тоже издевается. Сейчас они пожмут руки, Вадим заржёт и побежит лупить всех по щекам вонючей и мокрой ладонью. Или в последний момент одернет её, скривив своё красивое лицо. Или…
Пока Петя думал, Вадим выхватил из его рук коробку, поставил у двери и, вцепившись в запястье опоздавшего, потащил куда-то вглубь огромного помещения.
— Я П-петя, — парень представился на бегу.
Ему послышалось будто энергичный защитник задумчиво прошептал: «Ещё и заикание, как интересно…». Но это, наверно, опять были страхи и комплексы.
Вадим затолкал Петю в ванную комнату и плотно закрыл дверь. Он сложил руки за спиной и прислонился к двери.
— Можешь помыться, а я принесу тебе футболку. Всегда беру её с собой на тусовки, а то вдруг кто-то заблюет то, что на мне, — парень пощупал розовую ткань своей толстовки. — Хотя, чаще всего, «кто-то» — это я сам, — хихикнул он.
Петя ждал. Он был благодарен и рад, что ему не придётся портить воздух в помещении всю оставшуюся ночь. Смог даже слегка улыбнуться. Но присутствие Вадима дико смущало — Петя вновь начал потеть. Таких красивых парней он не видел ещё никогда. Даже копна кудрявых волос на голове Вадима казалась похожей на шапочку капкейка. Да и сам он в нежно-розовой кофте выглядел, словно лучший десерт. Пирожное с кремом, ягодами и хрустящим слоем тонкого теста. От этих мыслей Петя совсем смутился и покраснел.
— Ты чуть выше, но это ничего. Там такая футба, типа оверсайз, — продолжал болтать Вадим; яркие голубые глаза дружелюбно разглядывали парня.
Тот уже полностью исчез в своём мире грёз: там Вадим стоял перед ним весь покрытый взбитыми сливками. Во рту он держал коктейльную вишенку, слегка прикусывая её белыми зубами. На груди и плечах лакомство лежало густым слоем, но чем ниже, тем тоньше он становился, пока не…
— Лифт наверно сломался? — бодрый голос Вадима испугал Петю, ведь нельзя же так внятно говорить с вишней в зубах.
Парень, ойкнув, помотал головой, чтобы избавиться от буйства воображения.
«Блять, теперь он точно считает меня чокнутым», — мысленно застонал Петя, трясся головой, как блохастый пёс.
— Н-нет, — еле выдавил он из себя под внимательным взглядом Вадима. — Я п-просто не езжу на л-лифтах.
Почему-то блондин стал напоминать собаку, взявшую след. Он попытался напустить на себя равнодушный вид, но Петя успел заметить блеск в его глазах.
В этот момент дверь с силой рванули снаружи. Вадим, не ожидавший такого, едва устоял на ногах.
— Шо за буча, а меня не позвали? — из проема показалась радостная, круглая, как тыква, голова Кости.
Он зашёл в ванную, несмотря на робкие попытки Вадима ему помешать, и сразу заполнил её всю.
— Ну ёлы-палы, — потянул он, оглядев Петю и проведя рукой по своему ёжику рыжих волос. — Брат, мне тут накукарекали, шо ты малёх употел. Я тебе шмотье притарабанил. Всё-таки моя вина, вообще из головы вылетело, шо ты с лифтами в контрах.
Сложно было представить, как из крепкой черепушки Кости могло что-то вылететь, точно так же, как и влететь. Широкоплечий великан совершенно не сочетался с любыми видами умственной деятельности. Зато Петя увидел, как напрягся Вадим, прижатый боком именинника к стенке душевой. Парень уже открыл рот, чтобы поблагодарить друга и спровадить обоих из ванны, но с его заиканием остановить басистый речитатив Кости не представлялось возможным.
— Всё-таки эти твои фобии-хуёбии хер разберёшь, — почёсывая затылок, продолжал Костя. — Шо там в этом лифте закрытого? Вот мой пахан в Ростове такие одной рукой напополам хуярит. Взялся за дверь и, нате вам воробья в сраку, уже открытое пространство вместо закрытого…
— К-костя, с-спа…
— Фобии? — Вадим оглушительно взвизгнул и обезумевшим угрём попытался проскользнуть между душевой, джакузи и рукой Кости. — У тебя фобия?
Парень-капкейк теперь выглядел так, будто был с клубничкой начинкой — он покраснел до кончиков волос. Возможно, именинник наступил ему на ногу или случайно заехал локтем в солнечное сплетение.
— Д-да.
— Клаустрофобия?
— Ага…
Вадим был готов запрыгнуть на спину Кости, чтобы переползти через него, как ящерица, и добраться, наконец, до Пети.
— Пиздец как круто! Заебись! — бессвязно выкрикивал блондин из другого конца забитой мебелью, сантехникой и парнями ванной.
— Бля, хуя ты, Вадик, на измене… Ща мы выплюнемся, а ты, Базанов, купайся спокойно. Футболку я оставил, — деловито приговаривал Костя, отрывая Вадима от пола и перетаскивая за дверь. Парень брыкался и умоляюще смотрел на Петю.
Стоило двум придуркам выйти, как оставшийся, наконец, в одиночестве Петя сполз по стене на пол. Он всё никак не мог выкинуть из головы то заинтересованное выражение лица Вадима, с которым он смотрел на потного долговязого Петю. Базанов поднялся и тут же стукнулся головой о торчащую из потолка трубу.
«И какого хера в огромном пентхаусе такая маленькая ванная? Кажется, мне плохеет…»
========== Глава 1. Клаустрофобия ==========
Когда Петя вышел из душа, Вадим уже допивал вторую банку пива. Базанов порадовался, что не воспользовался его запасной футболкой. Возможно, она ещё пригодится.
Парень и в этот раз наивно тешил себя надеждой остаться незамеченным. Но все десять человек разом повернули к нему головы. Почему-то у некоторых в глазах ясно читалось: «Беги».
— Петя! — закричал Вадим, размахивая руками, как мельница. — Иди скорее сюда!
Базанов послушно поплёлся к дивану, оставляя на полу капельки, срывающиеся с мокрых сосулек тёмных волос. Когда он проходил мимо Кости, громила поймал его за запястье и, жутко посмотрев в глаза, одними губами выдал уже очевидное: «Беги». Петя совершенно ничего не понимал. Но прекрасный розовый капкейк манил его — Вадим смеялся и мило тряс кудряшками, когда звал его, а ясные глаза походили на окрашенные в голубой шоколадные медальки на пирожном.
— Каминский, ну не мацай ты его, а, — как-то вяло бросил Костя в спину другу.
Сам Каминский не обратил на слова именинника никакого внимания. Он приглашающее лупил ладонью по обивке дивана рядом с собой. Петя никак не мог понять: парень действительно светился, окутанный мерцающим сиянием, или это всё ночные огни в панорамных окнах?
Базанов сел и, по своему обыкновению, сгорбился. Ему не нравилось ощущать себя в центре внимания, а парень рядом буквально превратился в стрелку-указатель, тыкающую Петю прямо в щёку.
— Так, значит, ты страдаешь от клаустрофобии? — нетерпеливо подрагивая, спросил Вадим.
— С-с-с-с… — начал Петя, но близкое соседство ослепительного красавца лишило его дара речи.
— Ничо не страдает, Петюня ей наслаждается. Шо плохого? По лесенке чух-чух, вот те и физкультура, — всё так же лениво вмешался Костя, расплющивая в руке пустую жестянку.
— Но она есть? — Вадим изогнулся так, что всё-таки смог заглянуть в лицо Пети, несмотря на все усилия, которые тот приложил, пряча его.
— Д-да…
Каминский издал торжествующий вопль. Базанов впервые видел человека, который так искренне радовался тому, что кто-то не может пользоваться лифтом и биотуалетом, делать МРТ и ездить на метро. Петя кинул вопросительный взгляд на Костю — кроме него он никого не знал в этой компании. Но, к удивлению парня, в ответ на него посмотрели абсолютно все. С одним и тем же выражением в глазах: «Беги!».
Вадим тем временем залез на низкий журнальный столик, торжественно поднимая над головой банку пива.
— Чертила, слазь, блять! Уууу, пиздец, да этот стол стоит, как твоя мамаша, — заорал Костя, стягивая зарвавшегося гостя со стола слишком резво для своих габаритов.
Парень не сдался и встал на диван.
— Сегодня у всех вас, дамы и господа, будет уникальный шанс стать свидетелями настоящего чуда, — Вадим звучал громко и уверенно. Петя даже заинтересовался, о каком же чуде речь и почему внимание так быстро переключилось с его фобий на какое-то непонятное представление.