— Нет-нет! Замолчи! — Сергей вцепился в собственные волосы, мотая головой. — Хватит!
— Успокойтесь оба! — не сдержался Олег, рявкнув на Разумовского. Тот замер, бездумно глядя куда-то перед собой. В голове хаос не унимался, раздаваясь гулом голов и хлопаньем крыльев. Волков глубоко и медленно дышал, прикрыв глаза. Они уставились на него, наблюдая, как немного дергаются мышцы на его лице, как движется кадык на горле, как раздувается его грудная клетка. Медитативное зрелище, которое заворожило и насторожило обоих.
— Птица, — позвал Олег, заставив Разумовского встрепенутся. — Почему ты захотел убить Грома?
— Потому что он копает под нас, — зашипел, ощетинившись Дух. — Он подозревает нас и нужно устранить его, пока не сунулся слишком далеко.
— Почему ты сказал, что Гром новый фаворит Сережи? — спросил предельно спокойно Волков. Птица усмехнулся, готовый заложить носителя, но тот снова вклинился.
— Олежа, я не…
— Сережа, не мешай ему, — осадил его Олег, под удивленный взор Разумовского. — Я выслушаю тебя. И у тебя будет возможность все объяснить. А пока я слушаю Птицу.
Сережа поджал губы, отводя взгляд. Он не хотел, чтобы Олег это слышал, не хотел снова ломать связь между ними. А Птица хотел сделать все, чтобы избавиться от помехи.
— Возжелал его наш Сереженька, — пропел ехидно Птица, уставившись на Волкова, наблюдая за его реакцией. — После первой встречи, а потом еще на открытии «Золотого Дракона», на которое ты на проехал, наш Сереженька думал, что у этого мента под одеждой и как бы любопытно было бы его трахнуть. Он даже хотел его напоить, чтобы быстрее в постель затащить, так я не дал. Нам нужно избавиться от этой помехи!
Олег будто окаменел. Птица довольно скалился, глядя на то, какой эффект произвели его слова. Темные глаза Волкова стали походили на его — желтые, животные, источающие безумие, гнев, но при этом абсолютно холодные. Но под разочарованный стон Духа Олег медленно закрыл глаза, судорожно вздыхая, возвращая себе самообладание.
— Теперь мне надо поговорить с Сергеем, — сипло ответил Волков, открывая глаза и взглянув сурово на Птицу. Тот не то чтобы испугался, но вздрогнул и все же передал власть Сереже, который молил Духа этого не делать. Сейчас он невероятно боялся говорить с Олегом, которого, как кажется, предал.
— Я… не знаю, что сказать, — пробубнил Сережа неожиданно робко для себя. Он вздрогнул, когда Олег отпустил его плечи, и невольно потянулся за ним, когда тот стал подниматься на ноги.
— Можешь объяснить, зачем ты хотел затащить в постель Грома, — предложил холодно Олег, отступая на несколько шагов назад, складывая руки на груди — помогать встать Сереже никто не собирался. Да и ему не хотелось.
— Ты меня достал в тот вечер, — шмыгнул носом Сережа, кое-как поднимаясь. После ссоры с Птицей тело ломило, а ссадины на лице тянуло от боли. — Игнорировал весь день, а когда я пришел к тебе, ты спал и никак не реагировал на меня, а на открытие этого чертового казино послал со мной свою чертову Мальвину вместо себя. Я перепил, а потом появился Гром, и я подумал, что вы похожи.
— И в месть мне, ты решил переспать с мужиком, который похож на меня и который под меня копает? Логично, просто супер, — хмыкнул Олег, жестко усмехнувшись.
— Я думал о том, что мог бы в месть тебе, но перепил и нас Птица утащил, — попытался оправдаться Сережа, но сам понимал, что звучит это глупо. — Прости, Олег.
Олег может и простил, но выглядел все еще мрачно, поджимая тонкие губы и хмуря черные брови. Его пальцы сжимали черную ткань пиджака, настолько сильно, что на тыльной стороне ладоней проступили сухожилия и вены. Сережа судорожно сглотнул — черт, он обожал эти руки, даже сейчас, когда этими руками его могут придушить. Взгляд Олега был тяжелым, прибивающим.
А хлопок двери был разбивающим.
— Олег, прости! — крикнул ему отчаянно Сережа, подрываясь за ним, но не смог сдвинуться с места. Дух держал его.
— Оставь его, — произнес Птица, удерживая их тело на месте.
— Я не хочу оставлять его, — покачал головой Сергей. — Он мне нужен. Всегда и только он! Мы должны за ним пойти.
— Пойдем, но позже, — сказал спокойно Птица. — А сейчас прочувствуй его.
— Кого? — спросил, всхлипнув, Сережа, чувствуя, как дрожат плечи.
— Наказание за содеянное, — довольно усмехнулся Дух, ощущая, как внутри все дрожит — Сережу затапливала вина, которая терзала его суть.
— Пожалуйста, дай мне пойти за ним, — рвался вперед Разумовский, но его отбрасывало снова назад волей Духа.
— Ты виноват, прочувствуй эту вину, — шипел Птица, сжимая руки, тянущиеся за Олегом. — И подумай, что делать, чтобы нас простили.
— Нас? Ты то на хорошем счету у Волкова, — грустно и обиженно улыбнулся Сережа, практически плача.
— Потому что я не предавал его, даже не желал этого, — резонно заметил Птица. — Меня целиком и полностью удовлетворяет Волче, и я мечтаю, чтобы он дальше нас удовлетворял. А ты решил отдаться какому-то жалкому дворовому псу вместо благородного дикого прекрасного волка, который нам предан всей жизнью.
— Ты меня тоже наказываешь? — усмехнулся печально Сережа, шмыгнув носом.
— Да, я хочу, чтобы ты больше не смел нас подставлять, — строго произнес Дух, продолжая удерживать Разумовского. — Теперь мне тоже не приблизиться к нему из-за тебя. Подумай, как будешь исправляться.
Птица намекающе провел языком по разбитым губам. Сережа губу снова неловко прикусил.
— Думаешь, такой вариант подойдет? — спросил Разумовский, задумчиво ломая пальцы.
— Это неплохой вариант, — ответил ему Птица, пожав плечами, медленно отпуская их тело. — Докажем нашему волчонку, что его мы ценим больше, чем кого-либо еще.
— Мы не любим на колени вставать, и он знает об этом, — нахмурился Сережа, продолжая нервно заламывать руки. Дух закатил глаза, недовольно простонав.
— Именно поэтому нужно сделать так, — не особо радостно продолжил пояснять Дух. — Прекращай думать и делай, как сказал.
Сережа хотел что-нибудь возразил, но решил заткнуться, лишь мысленно обругал все на свете, слушая такой же мысленный рокочущий смех Птицы. Надо было найти Олега и как можно скорее, чтобы не затягивать эту чертову обиду, чтобы она не укоренилась в душе Волкова, не разрасталась и не становилась постоянной. Чем быстрее от нее избавиться, тем больше вероятность, что она больше не вернется к ним.
Разумовский подскочил к компьютеру, стуча пальцами по клавиатуре. Он открыл камеры видеонаблюдения, которые были расставлены по большей части его офиса. Они отсутствовали только в личных помещениях Сережи и Олега. Если бы Волков успел покинуть здание, то было бы чуть-чуть проблематично его найти. Но, к счастью, он нашелся на первом этаже в окружении своей стаи. Даже синие волосы Мальвины не резали глаз, потому как все внимание было только на Волке.
Сережа воодушевленно полетел в лифт, чтобы поскорее добраться до Олега. Птица ему в голове тоже спокойствия не добавлял, продолжая нашептывать, как важно и нужно правильно извиниться перед мужчиной. Перед глазами помутнело от описанных картин, а воплотить их хотелось, как можно быстрее. Из лифта на первом этаже Разумовский практически выбежал, сам походя на пса, выискивающего добычу. Мысли именно о прощении как-то затерялись, хотелось уже просто близости с Олегом.
Птица на задворках сознания довольно скалился, ероша перья.
Настрой и решительность не упали, даже когда впереди показалась широкоплечая фигура Волкова. Сережа практически налетел на него, резко разворачивая к себе, цепляясь пальцами за его одежду, преданно заглядывая в удивленные глаза.
— Олежа, прости меня. Милый, молю, не уходи, — лепетал бессвязно Сережа, прижимаясь всем телом к Волкову, чтобы тот не смог его отстранить или уйти. — Я все для тебя сделаю, все, пожалуйста, не злись на меня.
Продолжая цепляться за пиджак, Разумовский упал на колени. Руки медленно сползли по груди и животу к тяжелой — волчьей — пряжке ремня. В этот момент Олег очнулся, хватая Сережу за шкирку и поднимая на ноги.
