Пока Татьяна радовалась заключению, Рената молча смотрела в потолок.

«Что я здесь делаю? – спрашивала она у себя. – Лечусь, здоровому человеку не место в больнице». Она медленно приподнялась на локтях, а затем села на край кровати, свесив ноги на пол. Сестра смотрела на неё и молчала.

– Дай мне, пожалуйста, свой телефон, – голос её прозвучал тихо и хрипло, как во время простуды. Татьяна нащупала в сумке сотовый и протянула его сестре. Та, ни секунды не задумываясь, набрала нужный номер. Она звонила Инне, своей близкой подруге.

С Инной они учились в школе с шестого класса, поступили и закончили один факультет университета. У Инны не было сестры. Отец ушёл из семьи, когда ей было десять лет. Мать большую часть своего времени уделяла устройству личной жизни, а не воспитанию дочери. Тогда-то Инна и сблизилась с Наткой. Все секреты и мечты она доверяла только ей. Она стала хранителем всех её тайн и единственным человеком, к советам которого она прислушивалась.

Свои секреты Рената доверяла только сестре, знала, что этот хранитель никогда и никому их не выдаст. Инна догадывалась об этом и часто обижалась на подругу, но в силу своего характера быстро забывала обиду. Рената хорошо знала свою подругу и больше всего ценила в ней отзывчивость и доброту. За долгие годы дружбы между ними сложился уклад полного взаимопонимания.

Инна была обладательницей статной фигуры и привлекательной внешности. Нельзя сказать, что она была голливудской красавицей, но про таких, как она, говорят: броская женщина или женщина вамп.

Её способностям одевать и украшать себя позавидовал бы любой кутюрье. При этом она была весёлой хохотушкой, лёгкой в общении и на подъём. Вокруг неё никогда не возникало никаких конфликтов. Дважды побывав замужем, она расставалась со своими мужьями без судов и скандалов. При этом получала от бывших, что хотела, а они как будто с радостью оставляли ей всё, к чему она так привыкала за годы замужества.

Сегодня у неё была прекрасная двухкомнатная квартира с шикарным ремонтом и мебелью, автомобиль, дорогие украшения и наряды. Если в природе и существует понятие «они расстались друзьями», то это про Инну и её мужей.

Влюблялась она в мужчину своей мечты с первого взгляда. Роман, как правило, развивался бурно и молниеносно. Никакие уговоры узнать и присмотреться к избраннику уже не действовали, но через два-три года она вспоминала о словах подруги, считая их верными. Причину развода обычно формулировала так:

– Почему из весёлых и бесшабашных до брака, они вдруг превращаются в скучных и нудных в браке? Нет, я так жить не хочу, долой мещанство, да здравствует свобода!

Роман недолюбливал Инну. Часто он интересовался у Ренаты, что у неё может быть общего с этой пустой и беспринципной особой. Он считал их совершенно разными и несовместимыми. В его глазах Инна была легкомысленной и даже глупой женщиной. Вступаясь за подругу, Натка всеми силами защищала её, пытаясь убедить мужа в обратном и превратить её недостатки в достоинства.

Природа изначально создала женщину слабой, беззащитной и чувственной. Женщина несла с собой свет, любовь, красоту, радость и жизнь, – с пылкостью доказывала она мужу. – А моя подруга родилась с опозданием на два, а то и три века. Она не утратила тех добродетелей, которыми Бог наделил Еву, она больше беззащитна, чем беспринципна. Все принципы, о которых ты говоришь, нужны мужчинам, чтобы они помнили о женских слабостях и не обижали их. Инна больше наивна и доверчива, чем легкомысленна и вовсе не глупа, просто не всегда пользуется своим умом в полную меру. Поэтому я ей нужна.

Роман, возможно, и не изменил своего мнения об Инне, но ссориться с женой он не хотел. В целом особого беспокойства эта дружба никому не доставляла, и он больше не заводил этот разговор.

Телефон подруги не отвечал. «Вот капуха, – с раздражением думала Рената. – Наверняка вспоминает, чей это номер высветился на телефоне».

– Алло, – наконец непринужденно ответила Инна.

– Это я, – быстро заговорила Рената, не давая опомниться подруге от неожиданного звонка.

– Мне нужна твоя помощь, я нахожусь в больнице скорой помощи. Меня выписали, а ты должна привезти свою одежду, но главное – шляпу с полями. Ты её не выбросила? Обувь, желательно на низком каблуке. Когда подъедешь к больнице, набери этот номер. Татьяна заберёт у тебя вещи. Пожалуйста, прошу тебя, сделай всё, как я сказала, а главное – как можно быстрее. Последние слова прозвучали особо просительно.

– Буду через пятнадцать минут, – четко ответила Инна, не задавая никаких вопросов.

Только она закончила разговор и передала телефон Татьяне, как в палату вошла молоденькая медсестра. Она поздоровалась, подошла к тумбочке, поставила на неё принесённый поднос. Обращаясь к Ренате, ласково сказала:

– Ложимся, больная, сделаем укольчик. – Взяв резиновый жгут в руки, она стала им играть, изящно закручивая его себе на кисть.

– Что за укольчик? – спросила Рената, укладывая голову на подушку.

– Доктор вам назначил, – ответила медсестра.

– Я спросила, что за лекарство, а не кем назначено, – настаивала она.

– Не волнуйтесь, это успокоительное, очень хороший препарат. У нас в больнице с лекарствами полный порядок. Вот раньше я работала на скорой, так там физраствор был лекарством от всех болезней.

Была ли это шутка или медсестра говорила правду – сестры не поняли. Они смотрели на неё широко открытыми глазами и молчали. Освободив шприц от колпачка, медсестра наклонилась над больной.

– Ну, вот и хорошо, зажмите локоток, сон для вас сейчас – лучшее лекарство. – Взяла поднос и быстро удалилась.

– Как не вовремя, – огорчённо проговорила Рената. Теперь остаётся надеяться, что Инна управится в те пятнадцать минут, которые она себе отвела…

– Управится, – утвердительно сказала Татьяна. – Когда ты её просишь о помощи, она уже о благодарности за хорошо выполненную работу думает.

Рената посмотрела в окно. Солнце плавно поднималось к зениту, скоро полдень. Набирая Инне, она заметила: время было одиннадцать тридцать.

Татьяна подошла к окну. Скрестив руки на груди, как дозорный, поджидавший гонца, она внимательно смотрела на улицу. Сёстры молчали, они думали об одном и том же: как будут жить дальше… Звонок телефона прервал их мысли. Татьяна быстро нажала на кнопку и спросила:

– Ты? – получив короткий ответ, она добавила: – Хорошо, иду…

Буквально через три минуты она возвратилась с большим, если не сказать большущим, синим глянцевым кульком. На пакете крупными белыми буквами было написано: МОСКИНО.

Татьяна достала из пакета зелёное шифоновое платье в жёлтый горох, жёлтую шляпу с широкими полями и зелёной атласной лентой, изящно завязанной на бант, жёлтые лаковые босоножки на танкетке и косметичку внушительных размеров.

– Узнаю твою подругу по нарядам, как всегда, в своём репертуаре… – иронично сказала Татьяна.

– Просто у неё нет ничего в нашем репертуаре, – хрипло проговорила Натка, защищая подругу. Она тяжело поднялась с кровати и подошла к сестре… – Помоги мне, будем одеваться…

Платье и босоножки были впору, а вот со шляпой возникли проблемы. Повязка на голове Ренаты была очень плотной и широкой, доходила почти до бровей, из-за чего шляпа оказалась мала, а без неё выйти из палаты было невозможно. Сёстры переглянулись. Вдруг Татьяна метнулась к своей сумочке и достала из неё заколку для волос. Этой заколкой она пользовалась сама: перед уроком собирала и закалывала волосы на затылке. Подвинула шляпу сестре почти на глаза, опустила поля вниз так, что глаз не было видно, затем найденной заколкой закрепила шляпу на затылке. Достала из косметички расчёску и потихоньку волосами закрыла видневшийся из-под шляпы бинт.

– Готово, – складывая расческу в косметичку, сказала она. Подошла к сестре и потянулась к ней, чтобы взять её под руку. Рената отстранила руку.

– Не надо, пойдем скорее, а то укол начинает действовать.

Сестры шли по коридору больницы в надежде не встретить никого из новых знакомых.