На какое-то время в комнате установилась тишина. Гарри лихорадочно обдумывал сложившуюся ситуацию в поисках хоть какого-нибудь другого решения, не требовавшего бы участия Снейпа.
– Ну хорошо, по крайней мере, попробовать его уговорить я попытаюсь, – так ничего и не придумав, сказал, наконец, аврор. – Только вот – кто знает, где его искать?
Все трое растерянно переглянулись.
– Можно попробовать найти его адрес через Британскую ассоциацию зельеваров, – не очень уверенно предположила Гермиона.
– А он в ней точно состоит?
– Эй, а не проще спросить у Хорька? – подал идею Рон.
– У Малфоя-то? Точно, Снейп же его крестный! Сейчас напишем ему письмо. Подождите, я за бумагой, – и Гарри, не долго думая, направился к выходу из гостиной.
– Постой! Ты что, ему прямо сейчас письмо послать хочешь? – окликнула его на полпути Гермиона.
– Ну да, а что?
– На часы посмотри.
Гарри и Рон синхронно повернулись к стенке, на которой висели старинные часы с кукушкой. Было без четверти два.
– Ну и ладно, – Гарри пожал плечами. – Я же не профессору Макгонагалл пишу. А Малфоя и разбудить не велика беда, – и он все же вышел из комнаты.
Не прошло и получаса, как большая палевая сова, которую Гарри купил после развода с Джинни, летела в сторону Малфой-Мэнора с письмом следующего содержания:
Мистеру Драко Малфою
Здравствуй! ( Здесь Гарри три раза менял различные варианты обращения, и в итоге решил обойтись вообще без такового)
Не мог бы ты завтра встретиться со мной по очень важному и срочному делу? Удобное тебе время и место пришли ответным письмом.
Гарри Поттер.
========== Глава 4 ==========
После того, как сова в Малфой-Мэнор была отправлена, а план действий на ближайшее время определен, перед измученными последними событиями друзьями встала еще одна проблема. Нужно было решать, куда разместить бесчувственное тело Джинни. То, что оставлять ее в холодном, враждебно настроенном ко всем чужакам доме Блэков (даже мысленно Гарри никогда не называл этот особняк своим домом) нельзя, было понятно. Но, с другой стороны, у Рона и Гермионы жили двое детей, и им видеть свою любимую тетушку в таком состоянии также не стоило.
После долгих споров и мучительных раздумий решено было перенести Джинни в подсобное помещение лаборатории Гермионы, где периодически ночевала и сама заработавшаяся допоздна девушка. Для Рона и детей это, правда, значило, что их жена и мать будет отсутствовать даже чаще, чем всегда, но… Но помимо всего прочего, именно при таком раскладе достигались максимально комфортные условия для искусственного кормления Джинни.
Перенеся неподвижную девушку к ее новому месту пребывания и обустроив ей там удобное ложе, друзья, наконец, разошлись по домам. Было это в половине пятого утра.
***
Как ни старался Гарри после выматывающих событий этой ночи заснуть хотя бы на пару часов, сон так и не пришел.
Он спустился на кухню и заварил себе укрепляющего чаю. У него было такое чувство, будто в голове поселилось целое стадо африканских слонов и дружно затопало. Но снова подниматься на второй этаж за обезболивающим средством сил уже не было. Опустившись на свой любимый табурет, Гарри уткнулся лбом в деревянную столешницу. Через несколько минут, вроде бы, стало полегче, и он смог пошевелиться. Нога аврора задела что-то лежащее на полу, и он, по выработанной еще в раннем детстве привычке, нагнулся, чтобы убрать мусор. Увидев, что именно он только что поднял, Гарри вздрогнул. Тот самый злополучный флакон, из-за которого произошло столько несчастий, злорадно поблескивал в свете уже взошедшего солнца. И, словно бы в насмешку над всеми законами физики, на его дне плескались остатки прозрачного зелья.
Преисполненный ненависти, Гарри размахнулся, чтобы кинуть флакон об каменную стену и разбить его. Однако в последнюю минуту остановился и поставил стекляшку на стол. Если идти к Снейпу с просьбой об изготовлении противоядия, образец зелья будет просто необходим.
Стадо слонов в голове молодого человека не затопало даже, а дружно взревело. Гарри снова прильнул щекой к столу и сам не заметил, как заснул.
***
Разбудило Гарри то, что кто-то пронзительно кричал прямо над его ухом. Резко распрямившись и почувствовав боль в затекших от долгого пребывания в неудобной позе мышцах, Гарри огляделся. На столе, который он только что использовал вместо подушки, сидела его сова Марон и негодующе ухала. Увидев, что хозяин проснулся, птица взъерошила перья и пребольно укусила его за палец.
– Ну извини, – Гарри насыпал питомице щедрую порцию совиного печенья и отвязал от ее лапки письмо.
На то, чтобы сломать запечатывавшую конверт восковую печать с гербом Малфоев, ушло каких-нибудь десять секунд, и вот уже он читал:
Мистеру Гарри Поттеру
Здравствуй, Поттер. Было очень приятно получить твое послание в четыре часа утра. Теряюсь в догадках, что это за настолько важное дело может быть у знаменитого Героя к простому министерскому работнику. Буду ждать тебя сегодня в шесть вечера в Малфой-Мэноре. Координаты для аппарирования, я надеюсь, ты помнишь.
Драко Люциус Малфой.
P.S. В следующий раз постарайся все-таки посылать письма в дневное время. Ночная корреспонденция небезопасна для здоровья сов.
Дочитав послание бывшего однокурсника, Гарри фыркнул. Многое в волшебном мире изменилось за прошедшее с окончания школы время, вот только Малфой по-прежнему не может удержаться от подколов. Разве что язвить он стал несколько тоньше.
Хотя для Хорька-то как раз события этих лет не могли пройти бесследно.
После Финальной Битвы, в которой по счастливым для себя обстоятельствам ни один из Малфоев участия так и не принял, начался показательный процесс над уцелевшими Пожирателями Смерти. Во время этого тянувшегося несколько месяцев процесса все подозреваемые содержались в Азкабане под охраной вернувшихся дементоров. Сам Гарри в ту пору с сильнейшей депрессией и упадком как магических, так и физических сил находился в больнице Святого Мунго и совершенно не интересовался дальнейшей судьбой поверженных врагов. А потому и не знал, каким образом оказалось, что министерство, проявившее бескомпромиссную, даже неуместную жестокость в отношении остальных сторонников Темного Лорда, в случае с Малфоями ограничилось одной конфискацией имущества. Впрочем, для привыкших к комфорту представителей одного из богатейших родов Англии и это было не мало.
Сам Гарри долгое время после этого ни с кем из блондинистого семейства не пересекался, но он смутно помнил, что в начале его третьего года обучения в школе авроров Гермиона как-то рассказывала о своей случайной встрече с Драко. Что Хорек, якобы, имел болезненный вид и был одет в шокирующе-дешевую мантию из того самого магазина, где долгое время совершали свои покупки Уизли. Одна только мысль о бедствующих Малфоях казалась настолько дикой и неправильной, что Гарри тогда даже решил попытаться найти своего старого школьного врага и, возможно, хоть чем-нибудь ему помочь. Но… Как раз в это время начались проблемы в отношениях с Джинни.
А спустя всего полтора года после этого Малфои каким-то чудесным образом разбогатели. Конечно, новое состояние было не настолько огромно, как то, что собиралось многими поколениями их семьи. Но… Но для такого мастера своего дела, как Люциус Малфой, и этого оказалось достаточно, чтобы добиться влияния в послевоенном Министерстве. И особенно показательным стало то, что почти сразу после этого была объявлена полная амнистия для всех осужденных Пожирателей (это представлялось не столь уж и опасным, так как самые фанатичные из них были подвержены поцелуям дементоров сразу же после Битвы).
И вот, на последнем приеме по случаю годовщины Победы, Гарри впервые за все послевоенные годы увидел Драко Малфоя. Несмотря на явные изменения, произошедшие в облике бывшего Слизеринского Принца, не узнать его было просто невозможно. Все та же уверенность в собственном превосходстве царила в каждом его жесте, хотя, казалось бы, после перенесенных им испытаний надменности должно было поубавиться.
