А для этого сейчас было самое удачное время – информация об этом содержалась в закрытой для оперативников секции архива, и если туда и можно было пробраться, то только сейчас, когда здесь никого, кроме него самого, не было. Тем более, что так получилось, что два дня назад Гарри случайно услышал пароль к ведущей в ту часть архива двери, и можно было надеяться, что пока его еще не сменили.
Молодой человек быстро пересек отделявшее его от запретной двери пространство и тихонько произнес известный ему пароль. Наверное, он все-таки не исчерпал еще всего отпущенного на его долю везения, как он сам иногда думал, потому что дверь тут же открылась. Стремительно подойдя к нужной ему полке – а о том, где именно и как нужно искать необходимую ему информацию он знал по рассказам Эла, который сам некогда принимал отчеты других авроров и имел сюда доступ, - Гарри стал быстро пролистывать картотеку сотрудников, чьи фамилии начинались на ту же букву, что и у погибшего аналитика. Здесь он, конечно же, не найдет второй копии оставшегося на его столе отчета, она спрятана где-то в недрах стоявших здесь многочисленных шкафов, но ему сейчас это было и не очень важно. Прежде всего нужно найти фамилию человека, который… Нет, на этом этапе предположений лучше не делать. Тем более, таких.
И вот, наконец, нужная ему карточка. И фамилия. До отвращения знакомая и самая страшная изо всех возможных. Джастин Кинтер. Лично начальник аврората.
Гарри задвинул на место выдвинутый ящик картотеки и медленно побрел к выходу из запретной секции. Сейчас он уже никуда не спешил и даже не боялся быть обнаруженным – слишком ошеломила его полученная информация.
Да, Кинтер был редкостной сволочью, в признании этого были солидарны все сотрудники аврората. Да, Гарри и сам никогда с ним не ладил. И все же, это был опытнейший аврор, сильнейший маг, просто умный человек, наконец. И хотя он часто принимал непопулярные среди оперативников решения – да взять хотя бы даже его приказ об отстранении Гарри от расследования убийства Эла и его перевод в архив - но все же его уважали. И если это он… Но нет, прежде всего надо понять, почему он это скрыл. Не ото всех – тут и так все было ясно, а именно от него, человека в первую очередь имеющего право знать все, относящееся к Волдеморту.
Взгляд Гарри случайно упал на часы. Восемь пятнадцать. А что, в это время Кинтера еще можно попробовать застать на месте.
Если уж он ночью не испугался спросить Снейпа о его связи с Малфоем, то и у Кинтера о произошедших почти два года назад событиях Гарри решил спросить прямо. Сжав в правой руке палочку, а левой прихватив с собой папку с делом погибшего аналитика, молодой человек решительно зашагал к кабинету начальника аврората.
Дверь в кабинет, когда он к ней подошел, была заперта, однако, в полутемный коридор из-под нее вырывался луч света, и, решив, что это значит, что внутри все-таки кто-то есть, Гарри произнес мощное отпирающее заклятие и шагнул внутрь.
Однако если еще минуту назад он думал, что готов ко всему, то в этот момент бывший гриффиндорец понял, насколько он ошибался. К тому, что предстало его глазам, он, определенно, готов не был.
========== Глава 11 ==========
Еще на втором году обучения в школе авроров, во время сдачи их первой групповой практики по оперативным действиям преподаватель упрекал Гарри в излишней порывистости и опасной необдуманности некоторых его действий. Впрочем, тот упрек был необычайно мягок и тактичен и ни в коей мере не повлиял на дальнейшую манеру поведения молодого человека. Тем более что с детских лет привыкший сражаться с гораздо более могущественными, чем он сам, волшебниками, Гарри искренне полагал неожиданность – нападения ли или же поведения в бою – одним из самых сильных и действенный оружий.
И когда он шел, практически бежал, с неприятно поразившем его отчетом к Кинтеру, молодой человек рассчитывал именно на то, что его вопрос о много лет назад сданном в архив деле застанет начальника аврората врасплох.
Однако, ворвавшийся в кабинет Кинтера, бывший гриффиндорец оказался сам сражен собственным оружием. Обездвижен шокирующей чудовищностью представшей его глазам сцены не хуже, чем качественным ступефаем.
Кинтер в кабинете оказался не один. На его очищенном от бумаг столе извивался обнаженный юноша. Его руки были прикованы к гладкой деревянной поверхности крупными металлическими скобами, широко разведенные ноги крепились туго натянутыми цепями к ножкам стола. Мебель в кабинете начальника аврората была расставлена так, что сейчас Гарри смотрел на происходящие сбоку и мог отчетливо видеть повернутое в его сторону лицо парнишки. Его нелепо искривленный рот, по уголкам которого начинались две тонкие затейливо извивающиеся по подбородку кровавые дорожки. Его широко распахнутые, ничего не видящие глаза. И уродующую изящные черты гримасу боли.
Но вовсе даже не лицо юноши приковало к себе внимание Гарри. После того, как бывший гриффиндорец узнал, что Снейп – гей, он очень много времени проводил, представляя себе, каково это – секс между мужчинами. И вот теперь у него на глазах Кинтер самозабвенно трахал распростертого на столе парня. Его большой толстый член, гораздо более крупный, чем у самого Гарри или же у тех мальчишек, которых он еще в Хогвартсе видел в душевых после квиддичных матчей, то появлялся почти целиком, то входил до основания в неправдоподобно широкое отверстие юноши. Сам никогда и ни с кем не занимавшийся анальным сексом, молодой аврор и не предполагал, насколько этот процесс мучителен. С огромным количеством крови, стекающей на покрытые синяками от пальцев Кинтера бедра. С глухими хрипами, вырывающимися из горла несчастного юноши. Эти хрипы, разбавляемые лишь громким сбивчивым дыханием Кинтера, да звонкими шлепками то и дело ударявшей о плоть плоти, были хуже всего. Потому что подобные звуки Гарри слышал и раньше – именно такими сорванными голосами люди сипели под круциатусом.
Мысль о Непростительном подействовала на Гарри отрезвляюще, призывая действовать, спасать мучаемого у него на глазах человека.
– Ступефай! Мобиликорпус, – двумя отработанными движениями палочки бывший гриффиндорец обездвижил своего начальника и переместил его подальше от стола.
– Охерел, Поттер?! В Азкабан захотелось?! Так я тебе это устрою, лет на десять – не меньше!
Отстраненно подумав, что надо было наложить на Кинтера еще и Силенцио, Гарри медленно приблизился к неподвижно лежащему на столе юноше. К крикам старшего аврора он не прислушивался, воспринимая их просто как раздражающий фон.
– Привет! Ты встать сможешь? – еще одним заклятием отстегнув удерживавшие парня в столь унизительной позе оковы, молодой аврор замер в нерешительности. Хотя самому ему до этого дня с жертвами изнасилования сталкиваться не приходилось, он знал, насколько непереносимыми должны быть для них любые прикосновения.
– Поттер… уходи, – прохрипел юноша, фокусируя взгляд на своем спасителе. Несмотря на то, что стараниями Гарри на столе его больше ничто не удерживало, парень даже не предпринял попытки пошевелиться.
– Тебе надо в больницу, – с тревогой глядя на искровавленную задницу несчастного, гриффиндорец перешел на громкий шепот. Во время войны он видел и смерть, и страшные рваные раны, но от одного взгляда на не закрывающийся кровоточащий провал, в который превратился анус незнакомца, его начало мутить. – Не бойся, я не буду тебя трогать. Отлевитирую до ближайшего камина и вызову кого-нибудь из Мунго.
– Не надо. Уйди! – неожиданно яростно вскрикнул… потерпевший? Юноша чуть пошевелился, переворачиваясь на бок, и на какое-то мгновение Гарри усомнился в собственной вменяемости. Представшая его глазам картина была настолько же нереалистична, как и… вся эта ситуация в целом. До того скрытый от его взгляда член парнишки был перевязан нешироким кожаным ремешком и… он стоял!
Оглушающая тишина, повисшая над кабинетом, была разбита издевательским смехом Кинтера, заметившего, как надолго Гарри замер, глядя на предъявленную ему эрекцию.
