— В этом нет моей вины. Где были вы, те, кто называет себя Светлыми, когда пили мою кровь? Когда меня убивали?
Тут мне нечего было ответить. Потому что и правда — где мы были. Нет, хуже. Мы знали, что она — жертва. Мы сами отдали ее вампиру. И даже если бы я встретил их в момент питания, ничего не смог бы сделать. У того вампира было разрешение ее выпить. Выпить, но не обращать! Жестоко, нелепо… Мы даем им право умирать, но запрещаем жить. Мне и прежде не нравилось то, что мы вынуждены отдавать людей в качестве добычи темным, теперь же, когда я стоял лицом к лицу с жертвой, имел дело с последствиями Договора… как же мне было стыдно! За себя, за московский Ночной Дозор, за всех Светлых, вынужденных мириться с тьмой рядом. Не способных защитить хороших людей.
— И все же у тебя был выбор. Ты могла умереть честно. Не прикрываться невинным ребенком, — сказал я и сам же чуть не поморщился от того, как лицемерно прозвучали мои слова. Да уж… умереть честно или жить и любить, пусть даже и вне закона. Какой трудный выбор! Интересно, а как на ее месте поступил бы я? Не сейчас, а пять лет назад, до инициации? Я ведь тоже мог бы по жребию стать чьей-то добычей… Хотя я и так был добычей. Но не вампира, а Темного мага. Артура. Завулона…
А, чтоб тебя! Помяни темного, он и явится.
— Они под моей защитой, — прозвучало сзади. Я резко обернулся и встретился взглядом с ним, с Артуром. Меня охватила паника. Что он здесь делает?! Разве не должен наблюдатель от Темных оставаться в нашем штабе до завершения операции? Почему он уехал оттуда? Потерял интерес к Светлане? Или… преследует меня?! Да нет, это уже паранойя. Не мог Темный бросить служебные дела лишь для того, чтобы попортить мне нервы. Или мог? Как у них, вообще, с дисциплиной? Но я, к сожалению, слишком мало знал о Дневном Дозоре.
Илья тут же достал магический жезл, Медведь и Тигренок подобрались, заиграли мышцами под звериными шкурами. Появился на крыше все это время прятавшийся Семен. Напряжение буквально повисло в воздухе.
— Кто ты? — взвизгнула вампирша.
— Твой защитник и покровитель, — тут он перевел взгляд на меня и добавил: — Твой хозяин.
Я вздрогнул. Слишком явно это было сказано не для вампирши, а для меня. Поняли ли это остальные? И если да, что теперь будет? Чего Артур добивается?!
— У меня нет хозяев! — резко ответила вампирша, и в этот момент я готов был ее расцеловать. Да, так! У нас с ней нет хозяев! У тебя нет власти надо мной, Завулон… я скосил взгляд на лежащий под ногами амулет. Жаль, что вампирша заставила меня его снять. Но все равно. Даже без помощи магических артефактов: у тебя нет власти надо мной, Завулон! Больше нет…
— Хорошо, забирай ее. До суда. Мы чтим Договор, — сказал я. Ну не драться же нам с ним. Тем более из-за вампирши.
— Не только ее, — Артур сделал паузу, и у меня сердце упало куда-то в пятки. Нет-нет-нет! Неужели он сейчас, при всех, предъявит права на меня?! Но он не может! У него нет таких прав!
Артур между тем, усмехнулся, будто прочитав мои мысли, и продолжил:
— Мальчик тоже наш.
— Нет. Только вампирша.
— Я беру лишь свое, Антон Городецкий. Помни об этом.
— Я запомню. Но Егор — не ваш. Может, ты и сильнее любого из нас здесь. Но ты один, Завулон, а нас пять.
— Нет, Антон, ты не прав.
Стоило ему это произнести, как из лифтовой шахты вышли еще двое темных. Юноша и девушка. Мои недавние знакомые, которым я так неосторожно пообещал воздействие седьмой степени.
— Ваше решение? — хотя изо всех оперативников я был самым младшим и неопытным, Артур обращался ко мне. Видимо, считал, что все еще может влиять на мои решения, что я все еще неадекватно реагирую на него. И самое страшное, что он был не так уж неправ.
— Завулон… ты говоришь от Дневного Дозора? — решил уточнить я.
На его лице на мгновенье отразилось сомнение. Неужели я прав?! И все это — чистейшей воды самодеятельность?! Так почему же он ушел из штаба? Чего добивается?
— Я говорю, как частное лицо, — подтвердил мои догадки Завулон. — Не будем вмешивать Дозоры. У нас… личное разногласие.
— Да.
Мы стояли друг против друга. Темный и Светлый маги. И наше, как он выразился, разногласие, касалось не только судьбы невинного мальчика. Оно было действительно личным. Мы словно бы перенеслись на пять лет назад, и сейчас вели несостоявшийся тогда разговор. Вели без слов, одними лишь взглядами. Но мы прекрасно понимали друг друга.
«Я помню».
«Я знаю. Ничто не изменилось. Ты мой».
«Не правда! Ты бросил меня. Я не твой».
«Я должен был. Надеюсь, когда-нибудь ты это поймешь. Ты мой, Антон. Мой!».
Но тут нас прервали самым неожиданным образом. У вампирши все-таки сдали нервы, и она ударила по тому месту, где только что находился Егор. Но там его уже не было: он ушел глубже в сумрак, на второй слой, так что вампирша ударила саму себя, под левую грудь, в сердце. Человек такого удара не пережил бы, но для вампирши он был не смертелен.
Медведь прыгнул, повалил ее, накрыл всем своим телом. В тот же миг Илья вскинул жезл, обрушил всю его, заряженную Гесером, мощь, на Завулона. Того бросило навзничь, из жезла выбралась гигантская белая кобра и принялась душить темного мага. Я едва сдержал рвущийся наружу крик. Я был в смятении. Я понимал, что Завулон — враг, что он наших не пощадил бы, но в то же время видел перед собой не грозного темного, а Артура, моего мучителя и любовника. Того, кого я готов был проклинать, но на кого никогда бы не поднял руку…
А сражение продолжалось. Завулон не сдавался, боролся со сжимающейся вокруг него коброй.
Я окончательно перестал что-либо понимать. Та сила, та энергия, что была заключена в жезле, и которой сейчас противостоял Завулон, казалась абсолютно неадекватной происходящему. Ну не стоили таких затрат ни вампирша, ни Егор! Сражение велось на каком-то запредельном уровне. Так что же, все-таки, происходит?! Что такого знают и шеф, и Завулон, о чем даже не догадываемся мы, простые Иные?..
Гадать можно до бесконечности, но не располагая фактами, правильных выводов не сделать. Я перестал следить за сражением, нырнул за Егором на второй слой сумрака. Мне было там неуютно и тяжело. За все пять лет после инициации я забирался так глубоко всего пару раз. Но я справился, вытащил Егора.
За те несколько секунд, что я отсутствовал на первом слое, многое изменилось. Кобра разбухла, надулась, превратившись в гигантскую машину убийства. На пару мгновений я даже испугался, что Артур уже мертв. Но нет. Он продолжал бороться. Более того, побеждал. Кобра взорвалась, и ее остатки взмыли вверх, а затем осели на крышу светящимся дождем.
Завулон встал, раскинул руки в сложном магическом жесте. От него повеяло леденящей мощью и силой. Мерлин, да кто же ты такой, Завулон?!
Тело его изменилось, и он стал похож на каноничного демона. Вместо кожи тускло поблескивала чешуя, череп удлинился, глаза стали вытянутые и узкие, с вертикальными зрачками. Вместо волос на голове торчали свалявшиеся клочки шерсти.
Во время сражения он потерял одежду, и теперь стоял абсолютно обнаженным. Я невольно залюбовался широченным разворотом плеч, мощной грудью, узкими бедрами, свисающим позади раздвоенным хвостиком. Лишь на член, огромный, гипертрофированный, я старался не смотреть. Запрещал себе представлять, каково было бы почувствовать его тяжесть в руке или на языке, его толщину — в себе.
Я мотнул головой, прогоняя абсолютно неуместные мысли. Да что же это такое?! Пять лет я жил нормально, и у меня ни разу не возникало столь мерзких и грязных фантазий, а стоило вновь оказаться рядом с Артуром — и вот нате вам, все по новой. Но я уже не тот наивный двадцатичетырехлетний мальчик! На этот раз меня на тот же крючок не поймать!
А Артур, сволочь такая, явно красовался передо мной. Сверкал глазами и клыкастой ухмылкой, принимал провокационные позы.
Я отвернулся, и в который уже раз за сегодня, подумал: да что происходит?! Зачем все это Дневному Дозору?! Несмотря на слова Завулона, что он действует, как частное лицо, я вдруг отчетливо понял, что это не так. Все происходящее – хорошо спланированная операция. Многоходовка. И борется Завулон сейчас не за вампиршу, не за Егора и даже, как бы это ни было обидно, не за меня. Только вот когда началась эта операция? Что считать отправной точкой? День, когда я, охотясь на вампиршу, встретил в метро Светлану? Или раньше, когда убитому мной вампиру назначили в пищу девушку, в которую он не мог не влюбиться? Или намного, намного раньше, пять лет назад?.. Нет! Вот об этом я пока не готов думать. Приму за начало встречу со Светланой. Что же получается?
