Ну вот почему его так переклинило именно на Артуре?! В дозоре же полно симпатичных ведьм, магов, вампиров и вервольфов. Но ни один из них не вызывал физического желания. Даже красоткой-Алиной Антон с удовольствием любовался, но ни разу не представил себя с ней в постели. Мысли же об Артуре носили отнюдь не невинный характер. Однако Антон уже знал, насколько непостоянен Завулон в отношениях — спасибо коллегам, ведьмы с радостью его просветили. Рассказали и о погибшей Алисе Донниковой, и о тех, кто был до и после нее.

Возможно, поэтому Антон и боролся со своими желаниями. Понимал, что разделяющая их с Завулоном пропасть слишком велика. А к мимолетной и ничего не значащей интрижке он был не готов. Артур слишком много для него значил. Собственно, с тех пор, как Антон вернулся, Артур постоянно был рядом. Поддерживал его, помогал вспомнить, учил, направлял… Нет, Антон слишком ценил их общение, чтобы испортить все одноразовым сексом. Но как же хотелось!

— А как Иные получают сумеречный облик? — чтобы отвлечься, спросил Антон.

— По-разному.

— Ух ты, какой подробный и конкретный ответ! Прямо-таки исчерпывающий! Ну а все же?

— Ты мне доверяешь?

— Конечно. Я же пустил тебя в свои сны, — это была не совсем правда. На самом деле Антон понимал, что если Завулону будет выгодно, то он его с легкостью подставит. Но он искренне надеялся, что такой ситуации не возникнет. И… ох уж эти мечты! Умом он понимал, насколько глупо надеяться стать для Завулона кем-то особенным, но… все-таки, человеку тяжело быть в мире совсем одному. Без семьи, без друзей, даже без воспоминаний о старых школьных приятелях. Тут невольно привяжешься к тому, с кем общаешься чаще всего. Хотя кого Антон пытается обмануть? Все это глупости! Просто Артур ему нравится. Нравится, несмотря на склонность к интригам и на то, что никому и ничего не обещает. А, может, именно благодаря этому.

— Тогда просто поверь: сумеречный облик у тебя скоро будет. А как — предоставь техническую сторону мне.

Артур явно чего-то не договаривал. И Антон, решив, что днем обязательно зайдет в библиотеку и поищет интересующую его информацию в древних книгах, сказал:

— Хорошо. Только поторопись, пожалуйста. Время идет. Я чувствую, что его у нас остается все меньше.

— Не беспокойся. Мы успеем.

— Надеюсь.— Антон вдруг подумал: что, если Артур — его враг? Что, если он специально тормозит расследование? Но нет. Тогда бы он не стал помогать Антону запоминать сны. Не стал бы учить его вновь входить в сумрак.

И все же, все же, когда имеешь дело с высшими темными, ни одну версию нельзя сбрасывать со счетов. А значит, Антон и сам должен сделать все возможное, чтобы как можно быстрее научиться превращаться в демона. Он не будет рассчитывать на Артура. Если тот поможет — хорошо, ну а если нет — он справится сам. Должен справиться!

— Спи, — Артур вдруг придвинулся к нему и обнял, прижимая к своей груди. Антон ткнулся носом в его ключицу и вдохнул присущий ему одному запах. Рука Артура неторопливо погладила его по спине, но не возбуждая, а успокаивая, даря чувство защищенности и уюта. Антон обнял его в ответ и почти сразу заснул.

***

Густой свинцовый туман окутывал все вокруг. Очертания дороги, домов по обе стороны от нее, камней и деревьев лишь угадывались, но так смутно, что порой невозможно было понять, где скала, а где здание. Кусты и коряги казались тенями выпущенных подсознанием монстров: было в них что-то злое, агрессивное, отталкивающе-чужое. Низкое небо нависало над головой тяжелыми тучами, сквозь которые лишь изредка пробивался свет трех тусклых лун. Алые отблески одной из них придавали небу тревожный, болезненный вид.

Идти было сложно. Вязкий воздух сопротивлялся всякому движению. Холод пробирал до костей, в ушах шумело от повышенного давления.

Антон остановился на полушаге и глубоко вдохнул. Легкие тут же обожгло леденящей болью. Антон поморщился. Впервые с момента своего возвращения, он отправился в сумрак один. Сразу — на второй слой, сразу — вне здания дневного дозора. Возможно, это было ошибкой. Он не ожидал, что все здесь будет восприниматься так ярко, что ставшие уже почти привычными во время тренировок с Завулоном ощущения возрастут многократно. Давление, холод, общая тяжесть — все эти обычные характеристики второго слоя сумрака вдруг сделались гипертрофированными, и теперь наотмашь били по всем органам восприятия. Били, словно пытались сломать или прорваться сквозь некий защитный барьер. Прорваться, подчинить, поглотить, уничтожить…

Антон усмехнулся собственным паническим мыслям и упрямо шагнул вперед. Может, то, что он сейчас делает — глупость, слишком похожая на самоубийство, но у него нет времени на что-то другое. После ночного разговора с Завулоном он твердо решил как можно быстрее обрести свою сумеречную форму, и весь день потратил на чтение посвященных этому вопросу книг. Методы в них описывались самые разные, но по сути все они были похожи. Чтобы обрести сумеречный облик, нужно испытать в сумраке сильные эмоции, выпустить на волю голые инстинкты. Но не просто так, а то бы умирающие здесь не развоплощались, а переходили в новую форму. Нет, сильные эмоции нужно было испытать, находясь в очень специфическом состоянии. Оно подробно описывалось в найденных Антоном книгах, и, насколько он понял, представляло собой одновременно и единение с окружающим миром, и нежелание растворяться в нем. Дружбу, симпатию, любовь, но с четко выверенными личностными границами. Достигнуть этого состояния могли лишь сильные маги. Минимум второго, а лучше — первого уровня силы. Да и то обычно приходилось пользоваться специальными артефактами и методиками.

Но Антону все это было не нужно. Он и так ощущал сумрак, словно живое существо. Порой — взбалмошное и капризное, но родное. Как мама, как ребенок, как семья… Стоило подумать об этом, как вдоль позвоночника пробежала волна тепла, словно его погладила чья-то ласковая рука. Антон хихикнул, совсем как Завулон, и подумал, что пусть даже все считают его сумасшедшим, но для него сумрак — живой и разумный, нужно только научиться общаться с ним. Научиться слушать и понимать.

— Помоги, — произнес Антон в полный голос, но окружающий туман поглотил звуки, так что вышел лишь тихий шепот. — Подскажи. Что я должен сделать? Кому и как помочь? Я помню: я обещал… но забыл, что именно. Я чувствую, что время на исходе, и не только мое. Я пытаюсь разобраться, и уже даже нашел путь в мир демонов, но человека туда не пускают. Если ты слышишь меня — помоги, позволь обрести нужную форму.

Разговаривать с окружающим миром и ждать от него ответа — было в этом что-то шизофреническое. Но ведь люди тоже обращаются к Богу. Молятся, в минуты отчаяния приходят с просьбами в храм. И порой получают ответ. От Бога, от мирозданья… От сумрака?

Словно бы и в самом деле ожидая, что сейчас что-то произойдет, Антон постоял на месте, вглядываясь в окружающий туман, затем расхохотался, поражаясь собственному безумию, и зашагал дальше. Эмоции, эмоции… ему необходимо было найти источник ярких эмоций.

Невольно вспомнился Артур и его обещание помочь с обретением сумеречной формы. Интересно, что он придумал? На каких инстинктах хотел сыграть? Любопытно… и все же Антон надеялся, что никогда не узнает ответа на этот вопрос. Завулон и так много ему помогает. Слишком много для высшего темного мага. Хотя главе московского дневного дозора, конечно, тоже необходимо разобраться в происходящем, но… ох уж это «но»! Антон и сам не понимал, что им движет, что заставляет хотя бы пытаться действовать независимо от Завулона. Глубинное инстинктивное недоверие? Отголоски памяти? Или… наоборот, желание произвести впечатление? Ведь если задуматься, Антон и в самом деле хотел бы стать для Артура кем-то особенным. Не просто симпатичным мальчиком, с которым было бы приятно провести пару ночей, но интересной, привлекательной личностью. Хотя от приятных ночей он бы тоже не отказался.

Вдруг резко хлынул дождь. Крупные капли зашелестели по земле и камням. Антон промок моментально, словно кто-то толкнул его в душ. Антон вспомнил свои последние мысли и рассмеялся. Это сумрак, что ли, решил его остудить? Хороши шуточки! Вот ведь… мир, а чувство юмора, как у подростка.