— Клянусь, это самая большая любовь, которую Регулус дарил кому-либо за всю свою жизнь, - пошутил Рабастан.

Регулус показал ему средний палец, даже не поднимая глаз.

— Эй, эй, - сказала Люсинда. — Ничего подобного в новой квартире Эммы.

Все закатили глаза. Люсинда проигнорировала их, вызывая в воображении пушистый белый коврик неизвестно откуда. Она подкатила его под мышку, прежде чем встать и критически осмотреть комнату.

— Что? – было все, что Рабастан мог сказать.

— Даже не спрашивай, - ответила Эмма. — Она исследовала тонны подобных заклинаний именно на сегодня.

— Собственно говоря, да, - ласково ответила Люсинда. — Теперь, если бы вы все могли вытащить свои палочки из своих задниц и левитировать мебель, это было бы большим подспорьем.

— Я думал, что ничего подобного в новой квартире Эммы не будет, - проворчал себе Регулус, но положил кота и выполнил приказ.

Вскоре стены были украшены движущимися фотографиями Черного озера, которые пятеро из них сделали за долгие годы. Эмма едва могла вспомнить некоторые из них, и была тронута тем, что Люсинда решила упаковать их всех куда-нибудь. Она была права, это было больше похоже на дом, хотя почти на всех фотографиях были только пейзажи вокруг Хогсмида и самого озера. Люсинда позволила Рабастану выбрать одну из них. Он пытался превратить их самые отвратительные выражения в портреты, которые нужно было повесить на стену. Его предложение было встречено таким решительным «нет», что он не разговаривал следующие полчаса.

— Пойдем на нижний этаж, - сказала Люсинда, положив белую скатерть на стол, и взмахом палочки отправила стаканы мыться.

— Но…

— Никаких «но», Эмма, я здесь, чтобы сделать твой дом домом, - сухо сказала Люсинда. — Если у тебя где-то валяется нижнее белье, что ж, ничего подобного мы все раньше не видели.

Эмма покраснела. Не обращая внимания на её слабые протесты, Люсинда повела всех вниз по лестнице. Рабастан, казалось, поправился, все время подшучивая над Эммой. Сама Эмма ломала голову, гадая, хватило ли у нее предусмотрительности сперва пнуть нижнее белье под кровать.

— Как ты не получила больше П в своих СОВАХ? - спросила Алекто, впечатленная работой Люсинды.

— Они не были достаточно интересными, - ответила Люсинда, пожимая плечами, и внезапно остановилась. — Ого, Эмма, здесь взорвалась бомба?

— Я пыталась сказать тебе, - покорно ответила девушка.

Там были груды одежды, которую явно выбросили в спешке, в углу лежал рюкзак - предположительно, после возвращения Эммы из колонии Гигантов - и книги заклинаний, разбросанные по всей кровати, на столе и на стуле. Лампы были настроены левитировать, чтобы освободить больше места. Бутылки с чернилами были аккуратно поставлены в ряд на столе, но это было все, что казалось упорядоченным. Там было Прытко пишущее перо, которое каким-то образом сумело врезаться в кровать, его зеленые перья развевались, как флаг, над неубранными покрывалами.

— Впечатляет, Поттер, - присвистнул Рабастан. — Я никогда не считал тебя одной из тех девушек…

— Что за девушки? - спросила Эмма, сразу же защищаясь. — Это не так уж плохо.

— О, Эмс, - вздохнула Люсинда. — Это очень плохо.

***

Час спустя они доедали свой обед в «Дырявом котле». У них было пятнадцать минут до того, как портключ активизируется и перенесет их на фабрику, так что пятнадцать минут, чтобы добраться до Гайд-парка в маггловском Лондоне и найти коричневую обувь в утином пруду. Судя по тому, как Люсинда пожирала свою еду, Эмма не осмелилась спросить, насколько велик был упомянутый утиный пруд.

Вместе им удалось организовать все бумаги Эммы воедино, что было трудной задачей, поскольку требовало небольшого количества магии. К счастью, она напечатала заглавными буквами тему заклинания в верхней части листа, так что оставалось просто разделить стопки. Люсинда создала ещё один пушистый белый ковер и темно-зеленое одеяло подозрительно слизеринского цвета, которое она швырнула в Эмму, приказав ей что-то сделать со своей кучей простыней. Эмма легко застелила кровать с помощью сбалансированного ‘Wingardium Leviosa’ и запихнула одежду в шкаф, несмотря на протесты Люсинды.

Регулус удивил их всех, открыв дверцу шкафа и аккуратно сложив все, что внутри - футболки, халаты, платья и джинсы, - одним изящным изгибом палочки. Без малейшего намека на смущение он сказал им, что Кричер научил его этому трюку. Рабастану пришлось очень постараться, чтобы не дразнить его. В конце концов, он потерпел неудачу и оказался залитым пятью бутылками чернил. Остаток времени в квартире он провел в ванной, пытаясь все вычистить с помощью нескольких чар ‘Scourgify’. Эмма предположила, что гербология время от времени действительно пригодилась.

После всего, что было сделано, Люсинда решила, что Эмме нужны красивые занавески, и все согласились, что это красивое заклинание с её стороны. Конечным результатом была вздымающаяся белая ткань, которая слегка двигалась под действием неестественного ветра. Эмма задалась вопросом, как долго это продлится и смогут ли они по-прежнему не спать без помощи магии. Она сделала мысленную заметку, чтобы купить справочник по маггловским приборам, например, шесту, чтобы не поднимать шторы.

Регулус исчез после своей уловки со шкафом, но они нашли его, когда возвращались наверх. Он создал корзину с красными бархатными подушками для Пушистик, а также проделал отверстие в нижней части её двери, чтобы он мог проскользнуть наружу и внутрь снова. Пушистый, конечно, пренебрегал корзиной и, когда они поднялись наверх, был занят мытьем в одном из кожаных кресел. Следы когтей уже были видны сбоку на одной из ручек.

Говоря о царапинах, Эмма заметила, что Регулус вздрогнул, когда на тыльной стороне поцарапанной руки оказалась соль. Он, должно быть, почувствовал на себе её смеющийся взгляд, потому что внезапно оторвался от еды.

— Тебе действительно нужно дать этому коту когтеточку.

— Что? - недоуменно спросила Люсинда. – Что не так?

— О, Рег раздражен тем, что кот Эммы не любит его наполовину так, как ему хочется, - ухмыльнулся Рабастан, подталкивая Регулуса в сторону.

— Заткнись, - ответил Регулус, закатывая глаза при использовании этого прозвища. — Пушистик любит меня.

— Не думай, что мы не заметили эти царапины на твоих руках до того, как ты их вылечил, - напомнила ему Эмма. — Судя по всему, ты забыл одну.

— Это знак привязанности!

— Ммм… – протянула Эмма жуя печенье.

— Что ж, по крайней мере, мы наконец-то нашли то, что волнует Регулуса, - поддразнила Алекто. — Кто знал, что это будет кот Эммы?

— Как бы мне ни нравился этот разговор, разве нам не нужно начинать? – Регулус адресовал этот вопрос в первую очередь Люсинде.

— Ага, пошли, - Люсинда бросила несколько золотых галеонов на стол и вытащила Рабастана на улицу

— Но я еще не закончил! - возмутился он, хватая оставшиеся конфеты

— Да ладно, тебе следовало подумать об этом, прежде чем ты решил быть таким болтливым. Ты хочешь прийти на завод или нет?

Это фактически перекрыло любую реплику, которую оставил Рабастан. Он ограничился тем, что засунул остатки еды в рот.

— Ты такая свинья, - с отвращением сказал Алекто.

Он улыбнулся в ответ, его щеки выпучились.

В конце концов, они нашли портключ только вовремя, потому что Регулус заметил большое количество странно одетых людей, болтающихся на одном конце пруда. Им не потребовалось много времени, чтобы определить, что они волшебники, особенно когда дочь одного человека заставляла уток окрашиваться в яркие цвета. Мать быстро вытащила её из бассейна и со страхом огляделась, чтобы увидеть, не заметили ли какие-нибудь маглы.

Когда портключ ушел, Алекто встала рядом с маленькой девочкой, чтобы она не споткнулась слишком сильно, когда они прибыли. Мать поблагодарила её, и Эмма увидела странную - почти задумчивую - улыбку, играющую на губах её подруги. Но прежде чем она успела спросить, мать Люсинда гнала их к VIP-входу, все время рассказывая разные анекдоты о работе фабрики. Когда они подошли к входу, они были очень взволнованы, но обнаружили, что он заблокирован толпой репортеров и недовольных посетителей.