Она чуть больше вытянула голову. Регулус поморщился и убрал её волосы с его лица, но она проигнорировала его, просматривая толпу на наличие знакомой макушки, с непослушными каштановыми волосами. Она предположила, что он уже где-то заметил Лили Эванс. Раздался внезапный кашель. Она оглянулась и увидела, что Люсинда смотрит на неё. Эмма подняла брови, — Что?

— Иногда я ненавижу тебя, Эмма! — крикнула она выбегая из купе.

Рабастан только пожал плечами. Эван выглядел так, словно ему было все равно. Эмма вздохнула и открыла дверь. Люсинда всегда была эмоциональной, но она выглядела хорошо три дня назад на вечеринке.

— Джеймс! — воскликнула она. Как обычно, он был со своей группой из трех других гриффиндорцев. Лу вероятно, была со своими приятелями из Рейвенкло.

Он поднял руку в знак приветствия, и она полетела обнять его.

— Не могу… дышать… Эмс, — выдохнул он, но Эмма только крепче обняла его. Ремус засмеялся, и Джеймс обнял сестру, — Знаешь, это была самая ужасная неделя.

Или это то, что он сказал бы, если бы она осмелилась обнять его перед друзьями. Вместо этого, она просто неловко стояла в дверях, желая, чтобы Джеймс вышел в коридор. Три гриффиндорца уставились на неё — она ​​явно чему-то помешала.

— Извините, я не вовремя? — сказал знакомый голос.

— Хмм, — протянул Джеймс, разрываясь между его сестрой и девушкой, которую он любил.

— Совсем нет, Лили, — ярко улыбнулась Эмма. Что-то, казалось, сжало её сердце, и она подавила все свои вопросы. Она найдёт своего брата позже, — Он весь твой.

— Но я не хочу, чтобы он был… — заикалась Лили, когда Джеймс побагровел.

— Думаю, ты ему нравишься, — прошептала Эмма, оставляя Лили в дверях.

***

Она нашла Люсинду в туалете. Что ж, ей повезло, потому что она бросила алохамору на замок. Кто знал, что могло скрываться за этой дверью?

— Как ты узнала, что это я? — фыркнула блондинка.

— Ну, твой плачь слышал весь поезд.

— Это не смешно! — начала рыдать Люсинда ещё сильнее.

Эмма вздохнула, села на раковину напротив, — Ну и из-за чего это?

— Прекрати это делать, — пожаловалась она, сев на крышку унитаза.

— Прекратить делать что?

— Просто… Мерлин, как ты можешь быть такой? По крайней мере, дай нам шанс, другим девушкам.

— Итак, позволь мне понять это правильно, — медленно сказала Эмма, — Ты хочешь, чтобы у меня был срыв, так что… На самом деле нет, я не понимаю.

Была пауза, в которой Эмма думала обо всех случаях, когда она плакала перед Регулусом или Джеймсом, именно для того, чтобы продолжать свой «жёсткий» поступок. Внешность была всем, это она узнала на пятом курсе. Лучше было скрывать любые уязвимости, даже с Люсиндой и Алекто: её лучшими друзьями.

— Хотела бы я быть такой же, как ты, — вздохнула Люсинда, — Тебя все уважают, все Слизеринские парни смотрят на тебя.

«Я усердно работала над этим образом» — подумала Эмма с внутренней улыбкой.

— Но ты тоже всем нравишься, — указала Эмма, не уверенная, куда это идёт, — И ты всегда звезда вечеринок.

Родители Люсинды работали в индустрии бобов Берти Боттс, и Эмма всегда думала, что игристая персона Люсинды появилась из-за того, что она ела слишком много сладостей, когда была маленькой. Она была одной из самых популярных девушек в школе, с беззаботным отношением и способностью к забавным идеям. Даже учителя улыбались, когда она входила в класс, за заметным исключением профессора МакГонагалл, которая никогда не думала, что слизеринцы приложили достаточно усилий для её занятий. Одна из причин, почему Люсинда решила бросить Трансфигурацию.

— Но я никогда не буду достаточно хороша для него, — печально сказала Люсинда, как будто это был конец света.

— Для кого? Сириуса?

— Мерлин, нет! Я говорю о Регулусе!

— Регулусе? — Спросила Эмма.

» О, милая, я теперь наверняка потеряла уважения Регулуса, после того как вторглась в жизнь его семьи через воспоминания»

— Разве он не замечательный? — мечтательно произнесла Люсинда.

— Можно и так сказать, — ответила Эмма, но та продолжала.

— Ты знаешь, я всегда говорила, что он хорошо выглядит. Но он такой, такой спокойный, такой уверенный в себе. Знаешь, ничто не может его коснуться. Ту ночь мы провели вместе… Я просто лежала у него на руках, думая что с ним я в безопасности. Он чистокровный и, о, такой умный…

— Подожди, вы… — замолчала Эмма.

— О, я не должна была это говорить! — хихикнула Люсинда, — Но ты будешь держать это в секрете, не так ли? Он говорит, что это более особенное, если это только между нами двумя. Секрет делает все слаще. А потом я проснулась, и мне сказали, что он пошёл с тобой домой! — Люсинда долго смотрела на неё, и Эмма поняла, что не случайно она рассказала ей о Новом году. Она сдержала улыбку. Это была более безопасная территория. Это была сплетня Люсинды, которая пыталась выяснить, что произошло между ними и пыталась найти способ использовать информацию.

— Я думала, что это была просто шутка, но сегодня утром ты все время крутилась возле него…

— Прошу прощения? — нахмурилась Эмма.

— О, да ладно, «наклонится, чтобы посмотреть в окно»? Это самый старый трюк в книге! — откинула волосы назад Люсинда.

«По крайней мере, она чувствует себя лучше», — подумала Эмма.

— Я просто хочу знать, как ты это делаешь? — спросила Люсинда. Она вытерла слезы и выглядела немного вызывающе.

— Что делаю?

— Привлекаешь его внимание, — нетерпеливо сказала она, — Вы говорите, что вы друзья, и вы всегда вместе, но большую часть времени вы просто сидите в тишине. Когда тебя нет, он спрашивает о тебе.

— Как ты и сказала, мы друзья, — сказала Эмма.

— Я тебе не верю, — сразу сказала Люсинда, а затем уныло вздохнула, — Вы ведете себя так, как будто вы можете сделать что-нибудь, и люди просто позволяют вам. Нечестно играть с чувствами людей.

— Жизнь — это игра, Люсинда. Тебе просто нужно выучить правила.

— Ты делаешь это специально, чтобы быть такой загадочной?

Эмма улыбнулась и разгладила кудрявые пряди подруги.

— Послушай, несмотря на то, что ты сегодня говоришь такие ужасные вещи, ты мне нравишься, Люсинда, — сказала она, — Вот почему я дам тебе подсказку. Если ты раскроешь все карты, то все равно проиграешь, какими бы они не были.

Комментарий к Глава 24. Люсинда.

Новая часть.

Я хочу вас попросить, чтобы вы писали свои отзывы в комментариях, мне будет очень интересно их прочитать, какими бы они не были.

Приятного чтения. ✨

========== Глава 25. Встреча в Хогсмиде. ==========

Через две недели Эмма ушла из класса Астрономии, задумавшись. Хотя, она даже не хотела признаваться в этом себе, но она была расстроена. От её родителей пришло письмо, содержащее всего две строчки, поспешного почерка её матери:

«Дорогая Эмма, Джеймс сказал нам, что ты все ещё в Хогвартсе. Слава Богу. Твой отец не имел в виду то, что он сказал. Люблю тебя.

Мама.»

Что-то было не так — она ​​просто знала это. Но мысль, в глубине ее сознания подсказывала ей, что она просто надеется, что что-то не так, надеясь, что её семья всё ещё остаётся её семьей. Она не говорила с Регулусом о его доме. Каким-то образом это казалось… навязчивым. Было очевидно, что он любил свою семью, и тоже имел семейные проблемы. Но вместо того, чтобы говорить об этом, он хранил это в себе. Это или — что еще более тревожно — он не знал, что всё было иначе. Она вспомнила первый год, времена, когда пришли Сириус и Регулус, время, когда братья ещё разговаривали.

У матери Регулуса был характер, но она всегда была мила с Эммой. Она и Орион с радостью приняли Эмму в дом. Орион, возможно, не часто присутствовал дома, но было очевидно, что он любил своих сыновей. Она вспомнила, что сказал Регулус, когда еще действовало то зелье. Орион был наказан за попытку помочь Сириусу, и тот даже не удосужился связаться с ним. Это был Сириус, который выбрал её семью не смотря ни на что, так же как это был Сириус, который разрушал её отношения с её же собственными родителями. Что-то подсказывало ей, что это несправедливо, но она не цеплялась за эту идею. Она не была готова к чему-либо ещё.