Пятнадцатого сентября тысяча девятьсот семьдесят седьмого года, Морган Эллиот Уилкс подал прошение о руке Эммы Джейн Поттер. Поскольку отец Эммы Джейн Поттер, Чарльз Флориан Поттер недавно скончался, а сама Эмма Джейн Поттер в настоящее время учится в Хогвартсе, ходатайство направляется ближайшей родственнице Эммы Джейн Поттер: Дореи Виолетте Блэк.

Дорея Виолетта Блэк передала петицию своему племяннику Сигнусу Поллуксу Блэку, поскольку гарантом Эммы Джейн Поттер является Нарцисса Друэлла Блэк. Как глава семьи Блэк, я не могу вмешиваться в процесс брака, но имею полный доступ к этим записям. Решение ещё не принято, поскольку Сигнус Поллукс Блэк желает обсудить этот вопрос с самой Эммой Джейн Поттер в её восемнадцатый день рождения, соблюдая шестимесячный льготный период.

Если тебе потребуется дополнительная информация, я остаюсь к твоим услугам,

Твой дедушка, Поллукс Регулус Блэк».

— Ты принес мне прошение о женитьбе Уилкса? — спросила Эмма, слегка нахмурившись, указывая на пергамент. — Это и есть та большая вещь, которую ты скрывал? Не считая того, что это совершенно архаично, я не могу поверить…

— Погоди, это ещё не всё, — прервал Регулус, разбирая бумагу, пока не нашел пергамент с тем, что Эмма узнала как его письмо. Он с опаской посмотрел на неё, протягивая ей бумагу.

— Я просто… Ну, я никак не находил момента, чтобы поговорить с тобой об этом.

«Уважаемый Поллукс Регулус Блэк,

Благодарю вас за всю информацию, которую вы собрали от моего имени. Теперь я хотел бы подать официальную петицию и вам, Поллукс Регулус Блэк, и моему дяде, Сигнусу Поллуксу Блэку, с просьбой о выдаче руки Эммы Джейн Поттер в браке…»

Письмо продолжалось, но остальные слова отказывались проникать в её сознание. Предложение было выделено жирным шрифтом, замаскировав остальную часть букв, остальные абзацы — понятными. Она потеряла дар речи. Регулус нервно провел рукой по волосам, прежде чем взять стопку пергамента и положить её под свой телескоп, чтобы её не сдуло ветром.

«Всегда такой ответственный», — пронеслась нежная мысль в голове Эммы.

— Смотри, — начал он, и Эмма увидела, как его грудь быстро поднимается и опускается под пледом, — Я знаю, что ты находишь эти прошения ужасными и устаревшими, и ты сказала, что с Уилксом нет никаких шансов, что ты когда-либо согласилась бы быть проданной его семье за ​​какое-то странное обратное приданое, но… я просто подумал, что Если бы это было неизбежно, ты бы предпочла, чтобы тебе пообещали… ну, я… и все, что нам нужно, это жениться, даже не жениться, ты можешь прекратить это, как только мы покинем Хогвартс, если хочешь. Я только подумал…

— Регулус, — улыбнулась Эмма, чувствуя, как весь её сдерживаемый гнев растворяется в его доброте. — Выдохни. Это очень мило с твоей стороны думать об этом. Возможно, это самое приятное, что кто-либо делал для меня, учитывая, что браки волшебников — на всю жизнь.

Она переползла через одеяло, пока не оказалась на его коленях, обнимая его со всей нежностью, чтобы передать свою точку зрения. Он раскрыл руки, чтобы освободить для неё место, и вскоре она оказалась в теплом коконе, уткнувшись лицом в уголок его шеи.

— У тебя холодный нос, — сказал Регулус, прежде чем смог подумать, и они оба засмеялись.

Эмма подняла лицо на достаточно долгое время, чтобы поцеловать его, прежде чем снова прижаться к нему. Руки Регулуса сомкнулись вокруг её спины, и мгновение спустя она почувствовала, как он прижался щекой к её волосам. Они оставались так некоторое время, прежде чем Регулус снова отстранился.

— Что это такое? — спросила Эмма, прежде чем вспомнить, из-за чего они ссорились. Её брови нахмурились. — Мне жаль, что я рассказала Барти о капитанстве до тебя. Мне жаль, что я даже не выбрала тебя, но я подумала, что у тебя уже много чего происходит.

— Дело не в этом, — ответил Регулус, прикрыв глаза, когда он обдумывал следующую фразу. — Я… Это ещё не все.

Эмма почувствовала, как его сердце снова начало биться сквозь ткань их одежды, и он нервно облизнул губы, прежде чем начать говорить, отстраняясь ещё больше, чтобы они могли как следует взглянуть друг на друга.

— Ты помнишь, как мы познакомились? — в конце концов спросил Регулус.

— Пушистик, — улыбнулась Эмма, вспомнив, что Регулус нашел её большого, черного кота много лет назад.

— Ну, я… с тех пор ты мне понравилась. На самом деле до этого. С тех пор, как я увидел тебя и твою семью смеющимися на платформе. Это так отличалось от всего, что я видел раньше, от моей собственной семьи, и ты выглядела такой счастливой и беззаботной, и я просто подумал про себя: «Вот чего я хочу». Думаю, в этом я был похож на Сириуса, желая семьи, отличной от моей собственной.

Он сделал паузу.

— Но моя семья больше не такая, Регулус, — мягко сказала Эмма. — У меня нет того, что ты ищешь, — она невесело рассмеялась. — Наша жизнь сейчас менее чем беззаботна.

— Подожди, пока я закончу. Я, конечно, понимаю это сейчас. Но это чувство никогда не угасало. Ты была первой, кто увидел во мне Регулуса, а не Блэка и не брата Сириуса. Конечно, позже был Рабастан, Люсинда и даже Алекто, но никто из них не нуждался друг в друге, как ты и я. Казалось, мы… выявляем друг в друге лучшее. Я думаю, что мы всё ещё это делаем. Как бы то ни было, к этому времени мы были лучшими друзьями, и все, что я мог думать, это то, что я все больше и больше влюбляюсь в тебя, но я сделал так, чтобы никто не заметил. В конце концов, ты никогда не проявляла никакого интереса, и я боялся, что, если скажу тебе, я все испорчу и потеряю тебя навсегда. В этот момент, я думаю, Рабастан заметил, но к пятому курсу я овладел окклюменцией с Беллой и решил, что для меня будет лучше попытаться преодолеть свои чувства. Как ты хорошо знаешь, все получилось не так, как планировалось. Ты можешь представить себе мой ужас, когда ты сказала, что хочешь забыть ту ночь на шестом курсе на квиддичном поле. Лучшая ночь в моей жизни, и ты просто хотела её проигнорировать? Полагаю, я пытаюсь сказать, что, хотя мы встречаемся всего несколько месяцев, я любил тебя почти половину своей жизни. Должен признаться: я взял Пушистика, чтобы мы могли встретиться. Тогда я думал, что просто хочу познакомиться с тобой, но теперь я думаю, что даже в одиннадцатилетнем возрасте я знал где-то глубоко в глубине души, что единственный человек, который будет меня любить так же сильно как и я его, вся моя жизнь, это ты. И если бы у нас была вся наша жизнь, возможно, я бы подождал ещё немного, но мы находимся в разгаре войны, которая с каждым днем ​​становится все более запутанной. Становится все труднее понять, что делать. Так что, имея это в виду, — заключил Регулус, заглядывая в карманы своей мантии. — Я хочу спросить тебя правильно — забудь о глупом брачном контракте, забудь об Уилксе, моей семье и войне. Эмма Поттер, ты выйдешь за меня замуж?

Эмма подумала, что она, возможно, забыла как дышать во время всего выступления Регулуса, её глаза все время смотрели на его бурные серые глаза. Когда он отвернулся, её мозг как будто перезапустился после долгого периода бездействия. Через пару секунд он нашел то, что искал, но не сдвинулся с места, ожидая её ответа. Его глаза были устремлены на неё, на этот раз выдавая всю суматоху внутри.

«Я только что открыл тебе свою душу», — казалось, говорили они. — «Пожалуйста, не дави её сейчас».

— Нам не нужно жениться сейчас, — поспешил добавить он, подняв руку, чтобы ещё раз взъерошить волосы. — Просто, однажды я хотел бы…

Эмма поймала его руку прежде, чем она достигла макушки, переплетая их пальцы вместе. Её рот дернулся, зная, что она счастлива, но не знала, как улыбнуться в такой сюрреалистической ситуации. Ни выражения, ни слова не показались достаточно хорошими.

— Да, я действительно хочу выйти за тебя, Регулус, — просто сказала она, прежде чем сообразить, что этого может быть недостаточно, чтобы он ей поверил. — Знаешь, я бы хотела выйти за тебя замуж даже без контракта с Уилксом. Я тебя люблю. Хотя я, возможно, сообразила это немного поздно, не думаю, что смогу полюбить кого-то ещё после всего, через что мы прошли вместе.