— Кстати, о возрасте… Утолишь моё любопытство в данном вопросе? Самую малость секретной информации. У главы, увы, так и не получилось найти упоминаний о том, сколько тебе минуло годочков, потому что всё проворачивал её самостоятельный муженёк. Так что ничего не попишешь. Лучше узнать в лоб, чем гадать по предрассветному небу, — завораживая своим бархатом голоса, произнесла Лана, ласково поправляя одеяло около супруги, выправляя простынь, которой прежде укрывалась Ирен, когда спала. Девушка не поправила постель, а учитывая поздний час, её не заправили служанки. Стоило бы им напомнить это делать в новом режиме, вот только сейчас волновало совсем другое, что едва ли выражалось в голубых кусочках льда.
— Как ты интересно заговорила… — протянула вампирша и отвела взгляд в сторону.
Не ожидала вовсе Ирен подобного действия от супруги, не ждала и не гадала, что будет очередной шаг вперёд, да ещё и настолько большой навстречу. Даже тогда, когда неловкость подкатывала по спине волной скованности, когда девушка была готова взвизгнуть и отпрыгнуть, вместо этого Ирен противиться не стала, теперь оказавшись на мягкой кровати. Терпко-сладкий аромат зверюги ударил в нос вновь, раздражая все рецепторы вампирши. Ирен с трудом удержалась от указания варгу на её место и села поудобнее, смотря в глаза Ланы. Такие хитрые, полные лукавого коварства, но удивительно прямолинейные. Все, кто прежде лгал, никогда не смотрели так прямо. Никто, кто хотел бы обвести вокруг пальца вампиршу, не пытался присматриваться к Ирен так долго. А здесь всё было наоборот, что было по-новому, было совсем, совсем по-настоящему. Аловолосая осторожно приподнялась на локотках и собрала подушку под собой, оказавшись на одном уровне с личиком варга. Так лучше, хотя бы давление частично ушло.
— Я же говорила, что достигла совершеннолетия уже как пять лет, ну, а раз ты знаешь арифметику, то и сделай выводы, пожалуйста, — нехотя отозвалась девушка и прикрыла вредные тёмно-алые глаза. Она явно не хотела этого говорить, но как тут откажешь? Ещё действительно будет докапывать тётушку, а может, и прямой запрос сделает в родовое поместье, раз уж с отцом нашла общий язык. И каким же образом ей удавалось так? Постоянно идти на шаг впереди, когда Ирен считала, что лидирует, обгонять беспардонно и пакостно, и задорно улыбаясь, указывать на то, что ей, наследнице Цепеш, не хватает скорости или навыков, чтобы её победить. Неугомонная зверюга!
— Иногда жить становится так скучно! — фыркнула вампирша, выплёскивая недовольство.
Немного девушка приукрасила свой возраст, но ей же поверят, не так ли? Стоило перевести тему. Эта уже надоела, начала раздражать. Брови Ирен приняли капризные, недовольные очертания. Дыхание зверюги ощутимо всколыхнуло прядку волос слева и обожгло висок, от чего вампирша напряглась, собрав пальчики в кулачки, прижав к беззащитной ладони. Ложь? Любопытно. Яркая жёлтая нить эмоции обрисовала хищное выражение губ с демонстрацией острого ряда ровненьких зубов и более длинных и широких клычков. Раз так, зверюга не собиралась уступать, но даже бровью не повела, чтобы не выдавать недовольства поступком вампирши. К тому же, лгут всё. Абсолютно. И рано или поздно эти двое начнут общаться чисто на лжи. От этой истины даже не пытались укрыться, а принимали её с ласковой гостеприимной улыбкой. Лана, усмехнувшись ещё раз на опрометчивое поведение супруги, теперь уже коснулась указательным пальцем губ девушки. Этот жест без лишних слов означал одно: тем самым варг требовала от Ирен молчания.
— А теперь, дорогая, скажи честно, кто в твоём вкусе: мужской или женский пол в принципе, — пропела девушка своим нежным голосом, играя плавно интонациями. Вот так, согласились со всеми выпадами вампирши, проигнорировали раздражение и недовольство. Порой казалось, варг и вовсе ничего не чувствует или же так уверенно игнорирует, что её едва ли можно было считать чтецом чужих чувств. Пальчик медленно соскользнул с пухлых тёплых губ вампирши, позволяя говорить.
«Зверюга! Вновь и вновь играет палитрой эмоций, только их и дожидаясь» — проклинала мысленно клыкастая свою избранницу. Но на самом деле Лана не сильно дожидалась, когда же Ирен отреагирует, а главное — ещё меньше волновалась о том, как поведёт себя супруга. Можно было заметить, как девушка ещё немного приблизилась, опираясь ручками на постель, возле ножек вампирши, будто кошка своими лапками приближается к хозяину, чтобы потребовать от него порцию ласки.
Однако взгляд — этот источник более ста разных смесей выражений — выдавал совсем другое. Холодные кусочки голубых камешков, которые безупречно поблёскивали в лунном свете, смотрели так же холодно, как отражение в стекле. В них не было ничего: ни радости, ни игривости, ни даже иронии. Да что же она такое? Даже такая доверительная обстановка с Ирен, её беспокойство, её чувства — казалось, вовсе всё это не трогало варга. Что-то слишком ровное и слишком спокойное говорило в девушке. Гордость, самообладание? Вряд ли. Слишком легко. Лана остановилась в пяти дюймах от личика девушки, всматриваясь в алые, налитые кровью глаза Ирен. Вампирша кожей ощущала более долгое и глубокое дыхание, от которого в перепад ночной прохладе пошли мурашки по бледной коже.
— Но не самый лучший способ развеять свою скуку, взяв в партию самый неудачный вариант, крошка-вампирёнок, — прошипела резко окаянная зверюга, в тот же миг толкнув в плечи Ирен, отправляя её приземлением на постель.
Вот так, одно властное движение, и вновь объятия перины, а варг на сей раз устроилась сверху, как пару дней назад Ирен. Именно тогда, когда вампирше вдруг вздумалось помочь перед тем, как обжечь шею Ланы. Взгляд вновь изменился и оказался таким ревностно колким, практически воплощением самой лютой, злостной ненависти, что если бы была возможность сбежать у вампирши, то Ирен воспользовалась бы ей, непременно, не задумываясь о последствиях.
«Сейчас ударит или укусит, как тогда, когда на нежной белой коже шее алел поцелуй языков пламени» — думала вампирша, ощущая, как в горле стучит сжатым ядром клубочек сердца, объятый волнением. Однако Лана вновь улыбнулась. Всего лишь хищная улыбка, которая продемонстрировала красивые зубки и клыки, выдававшие всю хищную натуру. Лапка зверюги скользнула по животу Ирен, легонько поглаживая сквозь тонкую нежную ткань, будто прицениваясь к тому, что может произойти, если варг воспользуется выигранным положением. И будто в подтверждение этому выражение лица девушки изменилось. Брови искривились, но полностью противоположно друг другу, будто были отражениями в кривом зеркале. Одна взлетела вверх и изгиб её подчеркнул эксцентричность натуры, а вторая опустилась вниз, отражая внутренний конфликт рассуждений.
Вампирша вздёрнула бровь, не понимая причины для столь игривого поведения. Нет, теперь в голове Ирен едва ли находилась хотя бы одна точная мысль о причине таких поступков. Лана умела ставить в тупик своими поступками, особенно когда к этому стремилась. И теперь алые глаза рассматривали каждую чёрточку, это подтверждение своенравия, в надежде хоть немного уловить то, чем руководствовалась прямо сейчас зверюга. Девушка внимательно всматривалась в её глаза, но с ответом пока не спешила, ожидая продолжения, которое сама и инициировала. Ирен протянула правую руку к затылку варга, осторожно скользнув по её шее до заветной цели, таким образом, слегка наклонив её личико к своему.
Пальцами левой руки вампирша взяла прядь её светлых, вьющихся лёгкими волнами шелковистых волос и поднесла к пылким губам, позволив этому локону проскользить по нежной коже губ. Аромат от прядки волос, на удивление, был менее пряным, но понять это удалось тогда, когда волна тёмно-золотого цвета выскользнула из тонких пальчиков, оказавшись на щеке, а взгляд алых глаз опустился ниже, на тонкие линии шеи, выраженные мышцы, защищающие столь уязвимую зону, столь ранимую, чувствительную кожу. Улыбнувшись довольно, Ирен чуть приоткрыла ротик и пустила тёплый воздух на шею. Реакции долго ждать не придётся. Наклоненная к Ирен, Лана уронила завитки своих пышных, мягких волос на щёку девушки. Взгляд голубых глаз непокорный, бурный подчёркивал лучше всего дикую натуру, напротив губам зверюги которые приняли сдержанное выражение.
