Лана ломала голову в порывах сострадания к возлюбленной. Что её так гнетет? Может виной столица? Мысли о родных краях и прежде вызывали у Мари муку. Не мудрено, если теперь, в гордом одиночестве девушка страдает от тоски. Но порой мысли улетали и в другие места, тогда, в потайных уголках сознания Лана ощущала новые уколы - уколы совести и гордости.
Возможно Мари было просто тошно с варгом. Светлые дни, полные душевных разговоров, блаженного присутствия рядом упорхнули перелетной птицей в более теплые края. Им было суждено ещё вернуться, но в свой срок. Неужели Мари не понимала этого и не могла подождать? Неужели не верила своей женщине и не могла хотя бы подождать, пока освоится в новой роли? В эти времена погода предвещала бурю, но вместе с редким гневом приходило бурное раскаяние и Лана тихо утыкалась в плечо возлюбленной, не смея ничего говорить. Спящую позволяли себе только обнимать и согревать своим теплом, а утром оставить короткую записку “я тебя люблю”.
Сомнения, поселившиеся в душе магессы пустили корни и теперь, напитавшись тревожных сил дали плоды. Разум из сложившейся ситуации девушки метался из стороны в сторону, но суженный кругозор твердил одно, а выход из ситуации напрашивался сам собой. Решение пришло уже давно, но могла ли Мари так быстро принять его, как данность? Могла ли она бросить любовь всей своей жизни ради…себя?
Девушка не раз ругала себя за то, что просто думала о подобном. Её уход принесёт немало страданий возлюбленной, которая так старалась ради них, а что же Мари? Она просто хотела сбежать и больше никогда не появляться в жизни любимой девушки, обрекая таким образом на муки и себя. Единственной мотивацией Мари было желание сохранить, не позволить скелетам прошлого вылезти из шкафа, показать свои уродливые головы миру и забрать Лану. Этого не могло произойти.
Мари раз за разом убеждала себя, что такая сильная девушка сможет обойтись без нее. Лана сможет забыть её, сможет найти себе другую любовь, более пылкую, нежную, прекрасную - которую она заслуживает, безопасную… Возможно, это даже будет её супруга?
Только мысли эти приводили к боли. Мари не понимала, почему же от подобных размышлений сердце начинало биться с натугой, будто загнанный зверь, почему воздух не желал поступать в лёгкие и его приходилось раз за разом хватать губами.
Нутро болело, терзаемое муками влюблённого, ослепленного коварными чувствами, среди которых родилась злость. Крыса ревность поднимала свою длинную мордочку и хитро смотрела кровавыми глазенками на бесполезные попытки Мари перебороть эти чувства. Память стала худшим врагом, ведь теперь она нашептывала видения прошлого, где у Ланы была Ирен - её законная, её единственно возможная супруга. А кем же была Мари? Всего лишь игрушкой? Развлечением? Может варгу пришлось по вкусу играть с ее чувствами, а Ирен согласилась на эти условия, чтобы дать ей время? Гнев рос, а вместе с ним и энергия начинала вихриться, задевая потоками стены сознания. Буря рушила восприятие, пробивая в нем бреши, из которых нашла выход в реальность. Самым настоящим чудом Мари до сих пор удавалось избежать последствий от таких вспышек собственных чувств.
Первый такой взрыв энергии произошел в саду во время дневной прогулки. Мари выбралась на улицу, решив, что в поместье ей не усидеть. Снова сказывалась беспокойная натура, юная, требующая движения хотя бы вперёд. Магесса прогуливалась по тонкой тропинке между кустов прекрасных белых и алых роз. Новые из них были красными. Вскользь Мари удалось узнать у Айри, что красный - цвет рода Цепеш. Быть может Лана посадила их для своей супруги, чтобы ей здесь было хорошо? Мысль встревожила тишину потока энергии, капля за каплей ударила ревность и накатила волной досада. Неужели то был звоночек, подтверждающий догадку? Неужели все нежные чувства Ланы лишь искусная ложь?
Энергия вырвалась неожиданно. Необузданными порывами режущего, словно острие клинка, ветра. Дружественная стихия обратилась во врага, разрезая лепестки нежных цветов, стебли и даже платье самой девушки.
Но если бы это был только раз, если бы Мари раскрыла свои глаза и увидела, где реальность, а где домыслы. Увы, плоды спели день ото дня, наливаясь соками. И следующий раз застал Мари прямо в постели. Ночные кошмары, казалось оставили в покое на время девушку. Ласковый рокот зверюги под ухом и нежные ее объятия творили чудеса, ведь они больше ни разу не вызывали атак на нее. Но что могло быть страшнее смерти любимой? Лишь то, что она будет счастливо любить другую.
И в этот раз темноволосая увидела в объятиях Ланы другую. Светлые волосы девушки струились по плечам водопадом золота, мягкие ручки оплетали шею варга и ласкали гриву женщины. Но Лана была не против. Обольстительная улыбка и листопад жарких слов влюблённого был предназначен ЕЙ - другой, чуждой, хотя и прекрасной. Но Мари остро осознала, что не желала видеть ту, что забрала у нее теплые объятия Ланы, внимание, нежность и жар поцелуев возлюбленной.
Мари была готова потопить ее, а очнулась на мягкой перине в толще воды. Словно после кораблекрушения выглядела выделенная гостевая комната. Обувь девушки плавала в прозрачной воде, как и рамки, смытые со стола. Служанкам пришлось со всей сноровкой и находчивостью разбираться с выходками гостьи Драйфорд. Только к позднему вечеру комнату удалось привести в прежний порядок и уют.
Но день сменился вечером и близилось то время, когда обычно возвращается со службы светловолосая. В этот вечер девушка решительно была настроена на разговор с Ланой, так продолжаться не могло, она была опасна и могла в любой момент навредить, ранить или даже убить, чего не желала ни единой своей клеточкой. Но вместе с тем она не желала заставлять светловолосую напрягаться, она всегда возвращалась очень поздно и не надо было иметь способностей, чтобы понимать то, в каком состоянии она после рабочего дня. Поэтому их отдых совместный, который стал очень уж редким, проходил в тишине и Мари старалась не мешать любимой.
За окном уже стемнело и огни города друг за другом гасли. Это ночные фонари приходило время тушить, дабы жители столицы, изнуренные дневным трудом, спали спокойно. Те же, кто создан для ночи мог всласть насладиться мраком - первозданным, смешанным с благами цивилизованных эпох.
Дверь отворилась и в поместье ступила нога главы службы империи. Не очень и юная, но преисполненная глубинной мудрости женской натуры служанка, Айри, вновь заботливо услуживала хозяйке поместья. Наверное, их многое связывало в прошлом, раз той не стоило труда угадать куда ступит хозяйка, когда подаст припорошенный песком пиджак и что скажет.
Снова отменив ужин, Лана отправилась по лестнице вверх, как и всегда. Это стало привычкой - варга словно магнитом тянуло к таинственной гостье, с которой госпожа не разлучалась, разве что только в службе. Но то и понятно, ведь даже проявивших себя слуг не пропускали за ворота цитадели.
Только сейчас госпожу сопровождал шлейф тонкого аромата. Рыжие и пурпурные розы. Странное изысканное сочетание, которое Лана решила лично преподнести своей возлюбленной, как и кольцо. Долго зрела эта идея и Лана всё-таки решилась - сделать кольцо с собственной частицей, кровью зачарователя взять свою, вложить свою энергию. Это конечно было рискованно и на бегу варга нынче насчитывалось три бутыля зелий восстанавливающих сил, за то камень играл синим пламенем, а тонкие узоры из белого золота добавляли ему колорита, почти, как натура истинного варга - сребровласого с льдистым взглядом зверя.
Подарок спрятался в одном из бутонов, что противился задумке хозяйки, желая раскрыть сердцевину только для демонстрации своего благоухания, но пока коробочка держалась внутри - её заметить должна была только хозяйка сего букета.
—Милая Мари, ты ещё не спишь?
Ласковой мелодией разлился голос, а взгляд обратился в поисках предмета очарования. Магесса порой выходила из комнаты, а иной раз к ней заходили самостоятельно - в спальню, не смотря на стеснение и тени неловкости.
