Когда Мари может взглянуть в эти глаза, которые буквально отправляют тебя на седьмое небо, все остальное становится таким блеклым. Когда Лана вновь попыталась поцеловать Мари, девушка уклонилась в сторону и приложила указательный палец к губам девушки.
— Нет, нет, нет! Постой, милая! Я не хочу, чтобы у тебя была передозировка поцелуев и обнимашек!
Поучительно протянула девушка, будто объясняла маленькому ребенку то, что есть пуд конфет не полезно, довольно улыбаясь при этом. Ей и самой было тяжело противиться этому желанию, но раз уж у нее это получилось, то был и весьма явный повод для гордости.
— Ты же сама знаешь, что ничем хорошим это не закончится.
Мари убрала палец и нежно чмокнула свою возлюбленную в уголок губ напоследок, а после отстранилась, опуская взгляд и загадочно улыбаясь.
Варг изумленно уставилась на девушку. Бровь ритмично задергалась, как индикатор тревоги, а когда Мари и вовсе отдалилась, зверюга нервно отвернулась, закрыв пекущие губы тыльной стороной ладони. Раздражение почти что облачком напряжения ощущалось около зверюги, ловилось в резких движениях, растерявших свою соблазнительность, ставших жесткими, как удары клинка.
—Айри покажет тебе комнату. Мне нужно… Потренироваться.
На ходу придумывая причину, хищница в два прыжка оказалась у двери, которую отворила и вылетела в коридор. Будто кипятком облили. Рука отдалилась от губ, которые теперь покусывали с остервенением и злобой, а ладонь сжалась в кулак до хруста костяшек. Гриву пышных волос колыхал каждый шаг. Вот вам и свирепый зверь, которого в книжках описывали при упоминании варга.
Впрочем, служанку так быстро привели к Мари, что по ее испуганному виду можно было понять, что такой хозяйку видела Айри редко. Слишком бурная для бесполезных взмахов клинком, Лана ушла в конюшню, где плюхнулась в стог сена прямо возле своего своенравного коня. Похоже только боевой товарищ привык к таким перепадам настроения и смирился с тем, что сено часто достается уже отделенное на клочки сухой травы.
Слова Мари похоже обидели Лану. Темноволосая вздохнула и печально опустила взгляд на ухоженные хрупкие ручки, которые покрывали самые разные драгоценные персты. И их еще долго бы рассматривали в потоке дум, если бы не шорох, а затем стук, оповестивший о приходе служанки. Когда в комнату вошла Айри, девушка поднялась с дивана и присела в реверансе, мило ей улыбаясь.
— Спасибо, Айри, но ты можешь идти. Я могу о себе позаботиться и найду свою комнату, когда будет такая необходимость. Благодарю за заботу
Заверила девушку Мари. И, если Айри считала своим долгом в обыкновении неукоснительно исполнять приказы своей госпожи, то в этот раз после небольших препирательств гостье удалось отвоевать возможность спокойно перемещаться по поместью. Успокоив служанку, Мари вышла из комнаты и, тяжело вздохнув, девушка пошла искать свою возлюбленную. Всё же нельзя было вот так вот оставлять Лану, ведь Мари совсем не хотела её расстраивать и оставлять об отношениях, не окрепших и хрупких самые нелестные впечатления. Следовало только напомнить о том, что им пока нельзя заходить так далеко в целях хотя бы безопасности Ланы.
Вот только немного побродив по коридору, вдоль одинаковых ламп, освещающих стены ровным теплым светом, вдоль рядов фамильных портретов и картин, Мари вдруг осознала, что она не представляла себе куда идет.Понимание того, что девушка потерялась пришло еще чуть позднее, когда холст с аккуратной гравировкой на рамке «миледи Драйфорд Крайзер» попался на глаза уже в третий раз. И было бы чему удивляться, если бы не знание того, что Мари могла потеряться даже в трёх стенах, особенно если заблудиться. Одно всегда успокаивало брюнетку в такие моменты: это то, что спустя некоторое время замкнутый круг путешествий в неправильном направлении размыкался и удавалось находить правильную дорогу.
Так случилось и в этот раз. Мари спустилась по лестнице, которую до сих пор просто не замечала, погруженная в свои глубокие размышления о том, насколько же сильно могла обидеться возлюбленная на, казалось бы, самый безобидный отказ. Магессе и самой ведь было очень тяжело.
Но мысли вытекали одна за другой, то вгоняя девушку в грусть, то заставляли её злиться и хмуриться. Наконец нашелся выход из этого замкнутого круга и Мари оказалась в коридоре, в конце которого пробивался дневной свет. На него то и пошла темноволосая, влекомая веселыми бликами на дорогих вазах.
Стоило ей покинуть поместье, как перед глазами растянулся ухоженный сад и небольшая тропинка, которая вела между молодыми деревцами прямиком к стойлу, из которого доносилось ржание лошадей. Мари неспешно прошлась по тропинке, любуясь прекрасной беседкой и цветами, что украшали сад поместья семьи Драйфорд. Но путь магессы окончился, когда ножки её переступили порог стойла, в котором отдыхала и Лана. Темноволосая медленным и очень тихим шагом зашла в конюшню и бросила взгляд на свою возлюбленную, которая устроилась на высоком стоге сена. Она подошла к ней и тяжело вздохнула, понурив виновато свою голову.
— Ну и чего ты здесь делаешь? Уже поздно, пошли в дом. И вообще… прекращай дуться!
Мари тихо вздохнула, опустившись на стог сена рядом с варгом, совсем осторожно, будто боялась спугнуть её.
Зверюга ослабила вновь хватку, ком сухой травы пустив в полет нарванными пучками сухих стеблей и листьев. Взгляд голубых глаз задумчиво ловил полет каждой травинки. Вот рука вновь подняла клубок оборванных желтых трав, которые также полетели вниз до последней. Выдохнув, девушка обернулась, взглядом обвела возлюбленную.
Ее точеную фигуру, изгиб талии, округлые бедра, положение ног в этой позе так органично вписавшиеся, будто на картине художника. Форма груди, ярко выраженной при тонком стане и пропорциональные хрупкие плечи, тонкие ручки, которыми так ласково прикасалась Мари, созданные далеко не для меча, не для физического труда. Такие ручки созданы для поцелуев, прикосновений, чтобы ведать своей хозяйке, что ее любят.
И наконец взгляд соскользнул вверх по тоненькой шее до личика, от которого перехватило дыхание, сердце начинало биться чаще в немом восторге. Яркие губы, пылкие, пухлые, при взгляде на которые в горле начинало сушить, длинные ресницы, обрамляющие алые глаза, взмахами напоминающие крылья бабочек. И тепло, то безграничное, обжигающее естество при одном лишь взгляде. Мари. В груди болезненно сжалось, а на губах очертилась нежная улыбка. Драйфорд прильнула к телу возлюбленной, лбом уперевшись в плечико, лишь руками обвила ее стан и сжала в объятиях.
—Мари.
С чувством, словно сладкий тягучий мед, прозвучал голос, глазки варга благоговейно зажмурились.
—Мари, хочешь… покататься?
Спросила зверюга и встала гораздо раньше, чем дождалась ответа. Девушку подхватили на руки и закинули гнедому на спину, а следом влетели сзади, прижав тонкий стан к своему.
Ответ, которого так ждала Мари, не прозвучал, вырвав печальный вздох из груди девушки. Совсем не желая ссориться, брюнетка в ответ обняла возлюбленную и запустила пальцы в ее пушистые лоснящиеся волосы. Они напоминали мех Руфа, невольно вызвав улыбку на устах, а еще желание к ним прикасаться вновь и вновь. Поддавшись последнему, девушка стала аккуратно поглаживать варга по голове.
Мари с удовольствием прижалась к груди Ланы, слушая беспокойное сердце. Оно билось слишком быстро, но с силой и жизнью, вечной жизнью, что была для этого создания беспокойным чередом битв и риска. Какой была жизнь девушки до их встречи? Какой она была в детстве?
Целый ряд мыслей заполонил темную голову магессы, а пальцы не прекращали перебирать прядки золотых волос возлюбленной Мари. С уст девушки тихо потянулась мелодия колыбельной, которую пела ей в прошлом другая женщина, не менее важная, ее собственная горячо любимая бабушка в дремучие времена полу-разумного отрочества.
Но вот теплые объятья закончились. Мари смотрела на Лану, которая выбралась из объятий темноволосой. Неожиданное предложение, которое не требовало ответа очень удивило магессу и, не успела она даже пикнуть, как оказалась на спине верного товарища Ланы.
