— Что это только что было? — спросила среброволосая, стараясь себя держать уверенно, несмотря на смену привычного положения дел и то, что девушка сидела верхом. Можно было бы сказать прямо, но, увы, даже не подумали. Взгляд девушки еще выдавал огоньки гнева, и Лана своенравно улыбнулась, оголив клыки хищника. — Если тебе так интересно узнать это, то попробуй провести со мной ночь, и ты узнаешь, что такое варг

Крик и резкая реакция — что еще можно было ожидать от прижигания амулета на тело? Да, это было явно больно и жестоко, но оно того стоило, ведь вампирша держала амулет на руках, соответственно, он успел сильно прогреться.

— Это… я… просто хотела тебе вернуть кровь, — волосы девушки постепенно вернули свой прежний окрас, так же как и цвет глаз. Клыки? Ммм… забавно. — А что такого особенного в ночи с варгом?

— Опыт — лучший учитель, — подметила девушка, чуть наклонив голову в бок. Вернуть кровь? Да, Ирен издевается, и эта придавленная зверюга с огромной радостью сейчас бы пустила в ход свои когти, но пока что сдерживала гнев, который так явственно заставлял глаза становиться зверинно-свирепыми, а обладательница их уже неровно дышала. Кажется, еще чуть-чуть, и Ирен придется узнать о том, как же ссорятся варги. А, в отличие от вампиров, они при обиде всё выплескивают с таким шумом, что осколки предметов разлетаются в стороны, как порой и на клочья поделенная одежда.

— Но… но… Не надо так на меня смотреть. С чего бы на меня обижаться? Я ведь вернула тебе одну способность и отдала тебе свою кровь. Неблагодарная ты, — сказала вампирша, от которой не скрылся свирепый взгляд придавленной девушки. Вампирша провела пальцами по шее Ланы, отчего на шее появлялись ожоги, как от паяльника. Убрав руку, Ирен отвернула голову в сторону. — Ох, прости, я случайно…

От повторной боли, тем более в шее, девушка вжалась в постель, болезненно хрипло простонав. Звук был смешанным с грудным рыком, но по тому, как волосы опять меняли цвет, можно было не сомневаться в том, что теперь трёпки не миновать. И именно трёпки. Силы у варга взбешенного больше, чем у адекватного, как и скорость его тоже зашкаливает, ведь эффект сдерживающего сознания пропадает без следа. Тогда-то варга действительно стоит считать хищным зверем. А вот свирепый нрав, как оголенные провода, пестрит. И спровоцированная ярость — это то, на что пенять просто не получится, ибо это звериный рефлекс. Ирен теперь могла лишь удивляться, с каким напором ее желали подрать, скинув с себя, пуская в ход когти, от чего любая одежда с треском разлетелась. Видно, поэтому броня у варгов исключительно плотная, чтобы на психозе ее не разорвали и защититься от подобного.

— Да я тебя… Я тебя, — шипела, как разъяренная кошка, девушка, от которой лучше было уподобиться кошке, хоть и слабо, но побегать, ибо ярость в движении утихнет быстрее, а комнату восстановить легче, чем избавиться от всех проявлений сильных чувств варга. Добившись своего, Ирен не спешила отступать. Девушка лежала без движений некоторое время, смотря то в потолок, то на взбешенную зверюгу.

— Что? Что ты тогда? — уточнила в один момент Ирен, приподнявшись.

***

Несколько рваных ран уже показались на белоснежной коже, но это ничего не значило для вампирской регенерации. Да, это ничего не значило. Однако вид Ланы поражал. Сознание девушки явно помутилось, ибо на вопрос не ответили, а вот шум заставил отреагировать прислугу, которая, в свою очередь, застав такое положение дел хотя бы переключили внимание на себя. И теперь, помимо трёпки, вышел разнос целого этажа, прежде чем девушку кое-как усмирили. Доза лекарства, вколотого дротиком, немного сказалась, и Лана стала замедляться, а когда уже прибыл лекарь, то та мучилась головной болью от лекарства и лишь после него была отправлена в ванну, где должна была снять напряжение. Травмы её, оказывается, и так собирались лечить, но лекаря не предупредили, что будут еще и ожоги и приступы агрессии. Так постепенно лечением добрались и до Ирен. Девушка теперь подавленно лежала в парной, где было слишком жарко для гнева, и пыталась припомнить последнее, что происходило, а вот укусы, когти и прочие следы «нежностей» от провокации на Ирен предложили все же исцелить магически.

***

Оставшись одна, гостья спокойно приняла ванну с порошками, которые частично залечили её раны, но следы от укусов всё же на всём теле остались, так что бледная кожа почти вся была синей после потери крови.

— Что-то интересное за весь день, — задумчиво произнесла вампирша и, одевшись после ванны в футболку, шорты и укрывшись простыней, закрывая все тело, направилась по коридору в кабинет к дяде, который велел привести Лану. Через пять минут девушка стояла в кабинете у дяди, там же на диване сидела Ирен, которая пила обычный горячий шоколад, и все тело почему-то было закрыто простыней вплоть до рук. Дядя зло посмотрел на Лану и после перевел взгляд на вампиршу и заговорил:

— Хочешь, мы заставим Лану ответить перед законом посредством ста ударов плетьми? Или, может, отдадим тебе в служения? Или посадим в подвале на цепи?

Смотря на пришедшую и тепло улыбаясь, Ирен покачала головой.

— Простите, но думаю, что не стоит что-то делать моему жениху. Завтра мне ещё с ней домой возвращаться. Ничего страшного не произошло, лишь несколько разрезов, укусы на всём теле. Всё нормально. Я немного перестаралась, — произнесла Ирен, на что дядя недоуменно посмотрел на девушку и после зло на Лану.

— Ступайте обратно, и чтобы больше такого не было, — отдал приказ мужчина. Но, похоже, на приказ не будет прежнего согласия. Варг выглядела совсем непокорно. Бурный нрав не пропал, а от проявления звериных рефлексов, похоже, стал ещё более заметным.

— Кажется, старейшина превратился в пса, — произнесла Лана, придерживаясь за предметы. Заметный эффект лекарства, который тот знает наизусть. Укусы и когти обыденны, когда она выходит из себя, впрочем, как и любая варг. Сам дядя на себе такое не раз испытывал и может похвастаться, если не таким, то, скорее всего, более богатым арсеналом. А тут такие почести вампирше.

— Мне нужно поговорить с главой службы. Ибо я состою на ней, я воин, а не храмовник, так что, в случае чего, старейшина, напомню, что решать, что делать, а именно: отправить меня на задание или в тюрьму, решает глава стражи, а не вы, — не до конца избавившись от звериной агрессии, хрипя чаще, чем говоря привычным голосом, без вероятности добавить рык, произнесла девушка, пошатываясь и направившись прочь. Кажется, упасть от бессилия на улице в рубахе и штанах, забрав все же свой меч и вооружение, Лана согласится больше, чем задержаться хоть на секунду в этом здании. Несмотря на то, что юное и так утомлённое работой и неделей без сна, в боях, деятельностью, тело явно не выдерживает прикрас этой жизни. Лана выбралась из поместья, снарядившись так же, как была до встречи с Шель, и, забрав покоцанную броню, решила, что починит ее в пути. Путь отступления из Империи…

— Черт, о чем я думаю? — поймала себя Лана, когда уже шла прочь к родовому поместью. Если решится, Лана более не побывает здесь, вероятно. От этой идеи силы покидали тело, и, будто специально, в один момент подкосились колени. Слабо притормозив за калитку, Лана упала, ощутив, что колени все же повредились. Попыталась встать, но силы были явно на уровне нуля. — Дарг! Черт бы побрал тебя за дела твои! — выругалась девушка, почти прорычав сказанное. Сидя во мраке, Лана обдумывала, что делать, пока не услышала шорох, оповестивший об открытии двери. Удивленно подняв взгляд, девушка увидела сестру. — Алиссия? — спросила Лана, встреченная укором сестры, которая, подбежав, стала ей помогать добраться до поместья.

— Что за вопрос? Это мне нужно удивляться, почему моя сестра не вернулась домой, а потом приходит в таком состоянии и ругается у нас во дворе. Пойдем. Пойдем скорее, все расскажешь, — и, ощущая дрожь девушки, Лана поняла, что Алиссия имела в виду больше не физическое, а эмоциональное состояние сестры. Расположив ее в комнате Ланы, девушка встревоженно коснулась колен девушки, но ее уже поймала за руку Лана.