— Почему трое? Вроде двое должно быть? — недовольно спросил он.

— Не по адресу обращаешься, лейтенант. Нам дали разнарядку, дали осужденных, и мы доставили их в целости и сохранности. Так что… — Майор развел руками, взял у своего помощника тощую папку с тремя делами и протянул лейтенанту. — Проверять будешь?

— А зачем? — усмехнулся тот. — Сам говоришь: трое. Три дела, три головы. Все нормально! Пока! — Он козырнул, тут же отвернулся от майора и взглянул на осужденных. — Руки вперед! — выкрикнул он и сплюнул в их сторону. — Быдло!

— Сам ты быдло, сосунок! Мать твою… — Фомич смачно выругался и тоже плюнул ему под ноги. — Ты напрасно так с ними… — начал тихо майор, но лейтенант окрысился и на него.

— Ты сдал, я принял! Бывай, у нас здесь свои порядки!

— Как знаешь! — Майор пожал плечами и вскочил на подножку. Поезд дернулся и стал медленно набирать скорость.

— Ты чего, падла, пасть разеваешь? — Лейтенант, не зная с кем имеет дело, попер на Фомича, решив покачать права перед новичком.

— Ты чо бакланишь, сосунок? Ты знаешь, с кем бакланишь? Да я из тебя ремней настригу, паскуда! — Начав очень тихо, Фомич все больше распалялся.

— Что? — Не ожидая такой наглости от новичка, лейтенант бросился к нему, но споткнулся о подставленную ногу Савелия, который тут же наклонился и ловко подхватил автомат, выпавший из его рук.

— Фильтруй базар, парень! — тихо сказал он на ухо лейтенату и помог ему встать на ноги.

Конвойные были ошеломлены. Они не знали, что делать, понимая, что в любой момент этот странный парень со шрамом может открыть по ним огонь из автомата их начальника.

— Ты чо? — крикнул лейтенант. — Ты чо, парень? — Он явно испугался.

— Кинь мне ствол, я его кончу, паскуду! — бесновался Фомич.

— Вы чо, парни? Вы чо? Не надо, пошутил я! Бля буду, пошутил!

— Ладно, веди! — спокойно проговорил Савелий, возвращая автомат лейтенанту.

Ошеломленный, не веря своим глазам, тот схватил оружие, потом повернулся к своим подчиненным:

— Что смотрите, мать вашу… Надеть наручники осужденным!

— Не нужно наручников, и так поедем! — попытался возразить Савелий.

— Не имею права! — как бы извиняясь, произнес лейтенант, все еще переживая случившийся инцидент, который мог окончиться для него трагически. — Не положено! — Он развел руками.

— Какой-то ты малохольный, — прошептал Фомич Савелию. — Такой шанс упустил!

— Ты сам посмотри! — ответил Савелий. — Горы кругом. Подохли бы!

— Все лучше… — начал Фомич, но замолчал: подошли конвойные, застегнули на их руках наручники и посадили в машину.

Они ехали по извилистой горной дороге около двух часов. Все молчали, пока машина не подъехала к каменной стене, поросшей зеленью.

— Что, заплутал, мальчик? — язвительно усмехулся Фомич.

Парень, сидящий за рулем, презрительно посмотрел на него, высунул в окошко руку с каким-то прибором, напоминающим дистанционный пульт, нажал на кнопку — и каменная преграда неожиданно дрогнула, начала медленно сдвигаться в сторону, открывая въезд в тоннель, который тут же осветился электричеством.

— Ни хрена себе! — восхищенно заметил Фомич. — Техника на грани фантастики!

По тоннелю они ехали минут пятнадцать и вскоре оказались на узкой дороге: с одной стороны пропасть, с другой — отвесная скала из гранита. Спустя несколько минут они очутились перед мощными воротами.

Лейтенант вышел из машины и коротко бросил:

— Ждать!

Он отсутствовал минут пять, потом вернулся. Ворота открылись, но вскоре машина снова остановилась, уже перед другими воротами с калиткой посередине. Прибывших с конвоем вновь остановили перед воротами, а лейтенант с водителем прошли внутрь.

Савелий внимательно присматривался, стараясь ничего не упустить из виду. На сей раз ждать пришлось долго. Разговаривать не хотелось: каждый думал о своем, переминаясь с ноги на ногу. Первым не выдержал Фомич.

— Они чо, суки, забыли про нас? — спросил он конвоира.

— Документы оформят и вернутся, — спокойно ответил тот.

— Жду еще пять минут и начинаю «нервничать»! — бросил Фомич.

Конвоиры переглянулись и передернули затворы автоматов.

— Бешеный, ты посмотри на этих придурков! Они подумали, что я через пять минут на их автоматы брошусь. Нашли Александра Матросова! Да я просто ваши ворота обоссу! — Он фыркнул, и в этот же момент железная дверь распахнулась.

— Заждались? — весело бросил лейтенант. — Не серчайте: дежурного пришлось разыскивать. Пошли! — Он отошел в сторону, пропуская вперед осужденных.

Первым вошел Фомич, за ним Савелий и третий парень. Сопровождающие остались снаружи. Дверь тут же закрылась, и они оказались перед небольшим окошечком с металлической решеткой. В нем виднелось помятое красноватое лицо мужчины лет сорока. Прибывшие приготовились к тому, что их начнут сейчас вызывать пофамильно, но мужчина хмуро оглядел их, затем нажал кнопку, и внутренняя дверь распахнулась.

— Вперед! — приказал он. Заключенные вошли в небольшую комнату, где, кроме стола, ничего не было. Там их ожидал майор с обвисшим брюшком. Он поигрывал резиновой дубинкой, постукивая ей по голенищам надраенных до зеркального блеска сапог. Окинув прибывших усталым взглядом, он представился:

— Заместитель начальника колонии по режиму майор Колосников. Вытряхивайте свои мешки!

— Слушай, начальник, мы ж с этапа, а не с воли. Нас столько шмонали, что скоро стошнит! — ухмыльнулся Фомич, а парень быстро развязал свой мешок и вывалил на стол нехитрые пожитки.

— Если ты такой умный, то почему здесь, а не на воле? — осклабился майор. — А ну, быстро шмотки на стол!

— Тебе жена сегодня не дала, что ли? Ревешь, как потерпевший! — Фомич не успел договорить, как майор взмахнул дубинкой и опустил ее на голову Фомича. Он проделал это с совершенно бесстрастным лицом, словно выполнял нудную и обыденную работу. Фомич медленно осел на пол и потерял сознание.

— Зарубите себе на носу: вы попали в «Райский уголок», а здесь порядки не те, с которыми вы сталкивались на других зонах! Если хотите выжить, подчиняйтесь нашим законам, работайте на совесть. Тогда будете иметь послабления, даже женщину раз в неделю! Поди плохо? — Майор говорил спокойно, чуть устало, словно повторяя ежедневную лекцию.

Даже Савелий, внутренне готовый к чему-то подобному, был несколько ошарашен неожиданной жестокостью майора и не сразу нашелся, что сказать. Если так себя ведет «режимник», то что можно ожидать от низших чинов?

— Послушай, майор, ты не убил его? — выдавил наконец из себя Савелий.

— Да нет, — равнодушно махнул рукой Колосников. — От такого удара он только с кривой рожей пару месяцев походит, а чтобы убить — раза три приложиться нужно. — Майор говорил уверенно, было ясно, что такое он проделывал не раз и не два. Он быстро прощупал мешок парня, вывалил вещи Фомича, взял в руки блок «Мальборо» и криво усмехнулся.

— Даже я не часто курю такие! — Он сунул блок под мышку, потом крикнул: — Гаврилов!

Вбежал тшедушный парень лет тридцати пяти. — Я, товарищ майор!

— Пошмонай-ка здесь! — Майор кивнул на вещи Фомича. — Крутой больно, а значит, и богатый.

— Это вы тонко подметили, товарищ майор! — польстил сержант, профессионально прощупывая те вещи, которые у него вызывали подозрение. Вскоре его поиски увенчались успехом. Он отложил ботинок на довольно толстой подошве, наконец вытащил из-за голенища штык-нож, решительно вспорол подошву и извлек несколько стодолларовых купюр. — Вы, как всегда, правы, товарищ майор. Пять сотен! — Сержант одну сунул себе в карман, а остальные протянул Колосникову.

— Длинный язык всегда вредил глупым людям, — назидательно заметил тот. — По башке получил? Получил. Денег лишился? Лишился. Да еще и «пятнашку» отсидит! — Он небрежно сунул доллары в карман и кивнул парню, у которого сам шмонал вещи: — Собери все!

Когда тот суетливо и беспорядочно забросал их в мешок, майор с издевкой сказал:

— Добро пожаловать в «Райский уголок»! Гаврилов, ты останься, оформи этого на «пятнашку», а я пока отведу новичков в баньку.