– Интересно, зачем арханту отказываться от жестокости? – спросил Иларем, – Мне понятно желание избавиться от трусости, лени или зависти. Эти качества не идут никому, даже архантам. Но каким образом темному духу могла помешать жестокость? Это выглядит так, словно архант не признал свою суть и попытался изменить собственную природу.

– Чем бы он ни был мотивирован, благодаря ему у нас появилась возможность увеличить боевой потенциал, – я открыл урну с жестокостью.

Густая серая жидкость наполняла ее доверху.

– «Выпив это, ты, безусловно, приумножишь воинские качества, но эффект продлится недолго, поскольку твой дух сразу же начнет отторгать чужое», – предупредил Хоррморр.

Я разлил флюид в две материализованные фляги и одну протянул Иларему.

– Продолжаешь удивлять, – он привязал флягу к поясу, – Пожалуйста, скажи, что не пообещал этому существу слишком много.

– Только знания в обмен на знания, – ответил я, шагая вдоль полок, нагруженных барахлом.

– И как ощущения от того, что кто-то сидит внутри? – в голосе друга слышались нотки осуждения.

– Хочешь попробовать?

– Нет!

Я окинул взглядом все то, что здесь хранилось: флаконы с сухими травами, сосуды с зельями и отварами, пыльные механизмы, резные фигуры и тотемы, кристаллы и жеоды, чучела животных и прочие предметы неясного назначения.

– Хоррморр, как считаешь, здесь есть что-то достойное внимания?

– «Не чувствую значимости. Мертвые или сломанные – они бесполезны» – ответил дух, – «Все вещи пустые».

Дойдя до небольшой деревянной дверцы, я толкнул ее. Заперто. В прошлый раз ее открыл Люше, но что делать сейчас? На вид это самая обыкновенная дверь с замочной скважиной. Так где же ключ?

– «Ключа здесь нет, иначе я бы почувствовал его» – предугадал мой вопрос Хоррморр.

Я приказал двери открыться, но ничего не произошло. Попробовал растворить ее мыслью, испепелить, изменить структуру, но она оставалась глуха и неприступна. Даже энергия Хоррморра здесь оказалась бессильна. От злости я стукнул по ней кулаком.

– Кгхм, – кашлянул Иларем, подойдя к дверце, – Помнишь печать, которую я приобрел у Феленгира? – он неуверенно провел по дверце ладонью, будто прислушиваясь.

– Да. Она позволяет найти выход из любой ловушки! Разве ты ее до сих пор не использовал?

– Не представилось случая, – ответил друг, – Надеюсь, сработает.

Я отошел в сторону, чтобы не мешать.

Голубым светом Иларем нарисовал окружность, вписал какие-то символы, знаки, а после перечеркнул их несколькими линиями. И – о чудо! Дверь растаяла, открывая проход в центральный трофейный зал!

– Обалдеть, – прошептал он, рассматривая экспонаты из человеческих тел, – Арханты – больные ублюдки…

Со всех сторон на нас отрешенно смотрели бледные лица. Безжизненные тела сплетались в различных образах и фигурах, такие идеальные и обнаженные. Подвешенные на цепях мертвые парили над нами как эквилибристы.

Я осторожно осмотрелся.

Кроме меня, здесь только пустые оболочки, да Иларем.

Альенис лежала прямо на полу. В том месте, где я ее оставил, поскольку кровать, на которую я ее тогда положил, уже исчезла. Присев рядом, я дотронулся до девушки. Ее неожиданно твердое тело треснуло и рассыпалось в пыль.

– Это же чья-то Идея, – прошептал Иларем.

– Идея, – согласился я, – Но кто ее создал?

– И кто питал ее все это время, отдавая свою энергию, чтобы она не рассеивалась?

– Причем ценой собственной жизни, ведь энергия у создателя этой формы уже закончилась, – я провел пальцем по сухой пыли, – Что скажешь, Хоррморр?

– «Мне ничего об этом неизвестно» – ответил дух.

– Значит, будем разбираться дальше. Веди в лабиринты!

Золотое пламя окутало нас с Иларемом, превращая в драконов.

– Может спалить всю эту коллекцию к чертям? – предложил Иларем, взмывая вверх.

– Не будем тратить время напрасно, у нас его слишком мало, – я вылетел из трофейных залов, следуя указаниям обитателя Хаоса.

Тот велел вернуться к каменному многоглавому змею.

– Скорей всего, после случившегося, там собралась половина обитателей Рохаса и выжидает злостных нарушителей здешнего порядка, – прокричал Иларем, не отставая.

– Значит, устроим им небольшое шоу, – и я поделился с Иларемом своей идеей.

* * *

В колонном зале Черной башни шеренга вооруженных архантов охраняла каждую из голов каменного змея, а карлики, пыхтя, отмывали пол и стены от кровавых подтеков.

– Посвящение прошло на ура, – недовольно проскрипел лысый коротышка, – Верховные знатно повеселились, а нам теперь – оттирай.

– Заткнись, Снаргер! – рявкнул другой, – Если они узнают, что ты несешь, оттирать придется тебя!

– Думаете, сколько еще мы протянем? – присоединился еще один карлик с большой бородавкой на носу, – Посвященные уже давно идут только на корм. Рохас переполнен, сами слыхали. Так может и нас скоро того?

– Мы – исконно ямные, а не падшие, – сказал Снаргер, – Ничего нам не станется, а иначе кто будет выполнять всю грязную работу?

– Сайзары! – выпалил карлик с бородавкой.

– Совсем рехнулся? – Снаргер оторвался от мытья стен и увидел, как из раскрытых пастей каменных змеиных голов повалили светлые ангелы.

Им не было счета, а сияние, исходившее от них, ослепляло каждого в этом зале. Карлики закричали, закрывая глаза и убегая прочь, а армия архантов в первую же минуту потерпела крах в бою: оказалось, что сайзаров нельзя ни ранить, ни обезвредить.

– Их сияние ядовито! – закричал один из архантов, а после выкинул копье и бросился в бегство.

Остальные последовали его примеру, создавая в колонном зале еще большую сумятицу, чем на сегодняшнем посвящении. Воспользовавшись эффектом от иллюзии, мы с Иларемом, под видом таких же сайзаров, проскочили в крайнюю змеиную голову. По заверению Хоррморра, именно она ведет в лабиринт.

Как только голова захлопнулась, в темном туннеле, помимо уже привычных перешептывающихся теней, вспыхнули огромные, ядовитые, насмехающиеся глаза. Они глядели в самую суть наших душ. Я уже видел их раньше, когда-то очень давно, когда кошмарные видения преследовали изо дня в день, пока я не научился их отгонять.

– Верховные определенно следят за нами, – заключил Иларем, ежась от взгляда призрачного наблюдателя, – И глумятся.

Едва проход открылся, мы на предельной скорости покинули зловещую тьму. За спиной звонко клацнули каменные клыки змея. Впереди возвышалась бесконечная стена лабиринта с единственным входом напротив нас.

– Думаешь, разбегающиеся в страхе от «сайзаров» арханты – тоже иллюзия? – спросил я друга, направляясь к воротам, – Так сказать, ответочка на наш обман?

Мое чутье сейчас металось как зверь, загнанный в клетку.

Иларем посмотрел мрачно, если не обреченно:

– Рохас, конечно, не самое комфортное место для интуиции, и обмануться здесь проще простого, но я пытаюсь трезво оценивать события. Если бы Верховные арханты не захотели нас подпускать к трофейным залам или в лабиринт – нас бы не подпустили.

– Согласен. Полагать, что они не в курсе наших похождений – глупо, – размеренные шаги гулко раздавались в тишине.

– «Лабиринт Древиана Смоура – некрополь, из которого еще никто не выбирался», – вмешался Хоррморр, – «И Верховных забавляет то, что вы добровольно идете на погибель. Но они не знают, что с вами я. И не узнают!».

Судя по выражению лица Иларема, он тоже услышал это объяснение.

– Сильно не полегчало, – усмехнулся он, глядя на кованные ворота, увитые сухими зарослями.

Не решаясь переступить порог лабиринта, я повернулся к другу:

– Точно хочешь пойти?

– Ну, во-первых, хрен знает, как теперь выбраться отсюда. Во-вторых, я ни за что не могу пропустить такое захватывающее приключение. Так пусть же наш поход станет легендарным!

И мы одновременно шагнули вперед.

Испытания преобразуют.