Кристиан понимающе кивнул и задумчиво свел брови, о чем-то размышляя.

— Но ты так поешь…Я раньше ничего подобного не слышал. Это пробирает до костей. Разве можно прятать такой (talent) талант? — Восхищенно сообщил он, но тут же осёкся. — Хотя…ты права, не надо тебе в шоу-бизнес. Ты можешь просто петь для меня, — взяв мою ладонь в свою, он перевернул ее запястьем вверх и поднес к губам. Я застыла не в силах оторвать глаз, как волнующе это выглядело. — Не будем никому тебя показывать, пусть это сокровище будет только моим, — он оставил горячий поцелуй, словно печать на моей коже, от которого у меня запылали щеки.

Ну что он делает? За нами водитель подглядывает. Вон как скалится, смотря в зеркало заднего вида. И вообще, я начинаю нервничать и волноваться от всего того, что происходит.

— А ты когда-нибудь мне споешь? — Хитро прищурился Кристиан, перемещая губы в центр моей ладони. — Можно без свидетелей, меня это вполне устроит, — положил мою ладонь себе на плечо, а вторую руку опустил на талию и притянул к себе.

Я потерялась в глубине его черных глаз, они словно черная дыра засасывали мою волю и делали податливой этому мужчине.

От имени Кристиана

Умопомрачительная малышка, я не могу от нее оторваться. В ней столько света и неподдельной искренности, что кажется, сейчас над головой всплывет нимб. Я таких раньше никогда не встречал. Француженки хоть и мечтательные, но прагматичные и всегда себе на уме, а она какая-то воздушная и очень близкая. Даже страшно от того, сколько во мне сейчас искр. Такое ощущение, что меня скоро разорвет фейерверком, озарив красками темное небо.

Я тряхнул головой, пытаясь сбросить наваждение. Так нельзя. Все что я хочу, просто с ней переспать. Мне не нужны отношения, тем более с девчонкой, которая младше меня как минимум на десять лет. Это большая ответственность, а я никого не собираюсь воспитывать и нянчить.

Я притянул Одуванчика к себе, обнимая и прижимая к груди. Стало немного легче от того, что она не смотрит на меня своими чистыми, как гладь океана наивными глазами, а то я совсем в них тонул и пропадал. Перед тем, как пойти дальше, мне надо было немного успокоиться. Взять себя в руки, чтобы продолжить процесс приручения несговорчивой малявки, которая не подпускала меня к себе.

Дум, дум, дум!

Похоже это барабанит мое сердце так, что даже пульсирует кончик языка. Что же делать? Мне не хрена не становится легче! Надо выдохнуть, а то капец малявке, сейчас развернемся и снова поедем ко мне домой.

Машина, завернув во дворы, остановилась рядом с плохо освещённой девятиэтажкой, а я, отстранившись от красивой девчонки, выглянул в окно. Двор был очень темный, ничего не видно. Я заметил лишь один фонарь и то он был у противоположного края детской площадки, а его свет падал только на горки.



Да уж, российская реальность во всей красе! И неважно, что это столица, все равно все через одно место. Теперь я понимаю, почему ее родители беспокоятся, в такое время я и сам не отпустил бы Одуванчика домой одну. В будущем надо оправлять ее пораньше с работы или отвозить самому. Да.

— С вас семьсот рублей, будете оплачивать наличкой? — К нам обернулся усатый хрен с любопытными песочными глазами и лицом усыпанным оспами.

Олесия тут же от меня отодвинулась и закопошилась в рюкзаке, делая вид, что между нами ничего не происходило. А я, достав из внутреннего кармана портмоне, протянул усачу зеленую купюру и последовал за малявкой, которая от смущения уже успела выскочить на холодную улицу.

Разбитый асфальт, покосившиеся бордюры и неухоженные деревья были контрастом тому району, в котором я снял квартиру. И вроде до МКАДа далеко, но все по-другому. Машина умчалась вдаль, а я отправился за Олесией, которая, засунув руки в карманы кофты, потопала ко второму подъезду.

Пусть даже не думает, что я отпущу ее одну.

— Ну все, спасибо, что проводил, я пошла, — протараторила малявка аккуратными пальчиками набирая код на домофоне, — увидимся завтра, — попыталась прошмыгнуть в тускло освещенный подъезд, но я придержал дверь рукой.

Нет, так не пойдет. В таком районе даже подъезды небезопасны, особенно когда девушка так красива, как мой Одуванчик.

— Я доведу до квартиры, — безапелляционно заявил я, последовав за ней и понимая, что полумрак сыграет мне на руку, когда я буду целовать малышку на прощанье. Я давно это запланировал и не собирался оказываться от своих намерений.

В кармане джинс заиграл телефон, отвлекая от сладкого предвкушения снова попробовать малявку на вкус. Я достал смартфон, узнал номер Макса и тут же ответил. У нас с ним много пересечений в бизнесе, поэтому я всегда на связи.

— Привет, брат. Как сам? — Начал друг по-русски, но опомнившись, сразу перешел на мой родной язык. — Ты знаешь, кто в городе? Асайду тут. Ты же хотел с ним поговорить по поводу Мальдив. Мы в баре «Кактус», подтягивайся, все обсудим до отъезда, — я на секунду отвлекся от разговора с другом, не поняв, почему вместо того, чтобы ехать на лифте, моя малявка потопала по темной лестнице вверх.

— Олесия, ты куда? — Я окликнул девчонку с отличной попкой в форме перевернутого сердца и указал пальцем в сторону подъемника. — Разве так не проще?

— Не работает, — обернулась она и пожала хрупкими плечами, — у нас часто так бывает, — спокойно отправилась дальше. А я закатил глаза. Капец какой-то, а не страна!

Где-то сверху послышались мужские голоса, смешки и запахло табаком. Я посмотрел сквозь лестничные пролеты, ничего в полумраке не разглядел, но подумал, что хорошо, что увязался за малявкой, как чувствовал, что нельзя отпускать ее одну.

— Ты с ней? — Поинтересовался Макс, услышав на заднем плане голос Олесии. — Не сдаешься? — Хохотнул, раздражая меня своими издевками.

— Не твое дело, — выдал я беззлобно, ускорив шаг. — Я буду примерно минут через сорок. Придержи пока Асайду… — тут я потерял нить повествования, услышав бухой мужской голос, обращающийся к Олесие.

Переступая через три ступени, я двинулся наверх, чтобы глянуть, кто там вякает. Потому что немного отстал от девчонки, разговаривая с другом.

— Эй, глазастый хомячок, может, пощелкаешь со мной семки на брудершафт? — Заржал какой-то лохматый дрыщ, с застрявшей между зубами сигаретой. — Чо застыла, как дохлая муха на подоконнике? А это еще кто? — Увидев меня, подросток с недоразвитым телом поднялся с корточек, а Олеся дала деру.

Взбежав по лестнице на один пролет выше и, оказавшись в безопасности, она остановилась и с любопытством посмотрела вниз, где я решил пообщаться с нерадивым кавалером.

— Тшшш, — я приложил палец к губам, смотря на него в упор, чтобы этот прыщ не слетел с крючка, — тихо слился со стеной и превратился в плесень, — порекомендовал мальчишке строгим тоном, чтобы у него не осталось сомнений в необходимости стечь под пол и там прикинуться дохлым. — А если в дальнейшем возникнет желание крякнуть в сторону этой девушки, — я взглядом указал на замершую выше малявку, — то лучше этого не делать, потому что я приеду и переставлю тебе зубы местами. Ты меня понял? — Остановившись недалеко от суслика, вытянувшегося по стойке смирно, я подождал неминуемого согласия, в котором не сомневался.

Мальчишка даже не смог связать двух слов. Булькнув что-то невнятное, он с широко распахнутыми глазами кивнул и просочился в светящуюся щель своей квартиры, снова оставляя нас с малявкой наедине. Я полностью удовлетворённый капитуляцией врага приложил к уху смартфон, на том конце которого меня ожидал Макс, и продолжил путь наверх.

— Угости его за мой счет, я скоро буду, — как ни в чем небывало сказал другу и закруглился. Вообще-то у меня идеальная интимная обстановка для того, чтобы получить от красивой девушки желанный поцелуй, а он отвлекает.

— Все, мы дошли, — сообщила мне Олесия, указывая на обычную оббитую коричневым дерматином дверь, и полезла в рюкзак за ключами, хотя могла просто позвонить.