А вот малявка уделала всех и загнала меня в тупик. С ней сложно и нервно. Она смотрит на меня без интереса и никак не реагирует на мое проявление внимания. Но я не хочу ее отпускать.

Так все, подобрал слюни, собрал ягодицы в кучу. Пока она стучит по экрану, с кем-то переписываясь, нужно придумать весомую причину, зачем ей стоит остаться со мной. Может попросить ее проследить за Алефаровым или сделать несколько незаметных снимков с любовницей? У него вроде ревнивая жена, а мне это на руку. Нет, звучит как-то глупо и мой правильный на все пушинки Одуванчик на это не пойдет. Ну же, голова, включай процессор. Может попросить составить договор на снижение цены аренды, если мне удастся договориться с Алефаровым? И пусть она не юрист и сделает это с ошибками, все равно для нее серьезное задание. Да, нормальная идея.



Время неумолимо бежало вперед. Я глянул на наручные часы, где стрелка скользила к одиннадцати вечера, и решил поторопить вредного Одуванчика, которая опустив ладонь с телефоном вниз, поникла, как дождливый день.

— Олесия, переодевайся, некогда. Я сейчас дам тебе договор аренды, заполни на ноутбуке шапку и реквизиты, он мне понадобится. Остальное потом, — я добавил голосу строгости, потому что и так потерял слишком много времени на ее уговоры.

Девчонка наморщила хорошенький острый нос, обернулась к двери, ожидая, по-видимому, спасения. Но мы с Максом все обсудили, он больше не станет вламываться в наш дом без причины. Так что пусть малявка не надеется.

Я подхватил коричневый шуршащий пакет с джинсами и кроссовками и, не дожидаясь ее ответа, отправился за ноутбуком, который лежал у меня на кровати, мысленно надеясь, что девушка, оставшись наедине, быстрее переварит полученную информацию и сделает то, что я сказал. Разве ей непонятно, что пора бы уже стать посговорчивее, потому что ночью никто не повезет ее домой.

Я переодел удобные джинсы. И хотя моя толстовка промокла под дождем, я не стал менять ее на рубашке, решив, что она высохнет на мне. Завязал кроссовки и, подхватив свой компьютер, вернулся в часть дома Одуванчика. Как и ожидалось, девчонка уже пришла в себя, сменила одежду на спортивный красно-черный костюм, подобранный моей переводчицей. И усевшись на стул, хмуро ожидала моего появления.

Я посмотрел на Олесию и подумал. Мне нравится, когда она доверчиво мне улыбается. Когда в ее глазах светится радость и покой. Когда она не дергается от моих прикосновений и открыто болтает, ничего не стесняясь. Я видел это всего лишь раз, но мне хватило, чтобы понять — это доставляет мне удовольствие. Но вслух ничего не произнес. Только поставил ноутбук перед ней на стол и нажал клавишу пуск.



От лица Олеси

Я по-настоящему расстроилась. Сообщения от Саши так и не пришло, часы тикали, за окном становилось все темнее, и я сдалась. Покорно переоделась в довольно симпатичный бордово-черный спортивный костюм, привезенный водителем Кристиана, и занялась документами начальника, решив, что если не могу удрать из рыболовной усадьбы, то хотя бы воспользуюсь предложением и сокращу половину своего долга. Главное, чтобы это не добавило мне проблем.

Я недолго возилась с договором. На филологическом факультете есть отдельный предмет, где обучают правильному заполнению документов. О поцелуе я старалась не думать, хотя губы горели огнем, списав все на временное помутнение рассудка Кристиана и его импульсивность. Я искренне надеялась, что он, вкусив пощечину, все поймет и больше ко мне не полезет. Либо я снова распсихуюсь и устрою ему настоящий Армагеддон.

Мужчина все это время вел себя вполне прилично. Меня не касался, не дергал и не приставал. Мы доделали договор, распечатали конечный вариант на мини-принтере и, сложив бумаги в папку, оставили их в доме на столе. Начальник сказал, что если Алефаров почувствует давление, то может пойти на попятную.

— Олесия, стой! — Скомандовал Кристиан, когда я уже выходила на улицу, чтобы отправиться в трехэтажный особняк, куда нас пригласили.

Зевки не давали мне покоя, накатывая раз за разом. Организм отчаянно хотел спать и на волю, но ни то ни другое ему было неподвластно. Я обернулась на Кристиана и, скрестив на груди руки, сурово глянула на мужчину. Что еще ему от меня нужно?! Уже ночь на дворе, а он до сих пор не дает мне покоя. Я, конечно, помню, что должна ему денег, но терпеть его сутки напролет не входило в мои обязанности!

— Давай поговорим, — начальник вздохнул, собираясь с мыслями. А я напряглась. Не нравится мне такое начало. Он засунул руки в спортивную куртку и застегнул замок, слегка оттягивая момент переговоров.

Я присмотрелась к высокому черноглазому мужчине, стоявшему напротив меня. В этой одежде Кристиан казался намного моложе. Словно вместе со строгим модным костюмом он скинул налет надменности и заодно пару лет.

Любопытный! Подумала я, прищурившись. Красивые губы, четко очерченные, чувственные; нос с небольшим бугорком, добавляющий его внешности остроты; жесткая темная щетина на подбородке и умные, насквозь пронизывающие глаза оттенка крепкого кофе. Жаль только, что у него слишком сложный и эгоистичный характер. А еще он старый. М-да. Не в моем вкусе.

Я хотела развернуться и выйти на улицу, но Кристиан продолжил:

— Я представил тебя, как свою девушку…поэтому придется вести себя соответственно… — он снова затянул свою песню, которая мне совсем не нравилась. Какой же он настырный!

— Нет! — Я перебила его, встав в позу. — Никаких прикосновений и остальное, либо я никуда не пойду! — Уперто сжала кулаки, вонзившись ногтями в ладони, и сделала грозный вид, чтобы он не стал на меня давить. А про себя подумала: когда же закончится этот день?! И так сил нет, охота спать, так еще начальник не отстает!

Не став ждать продолжения его речи, я отвернулась и шагнула на улицу, где хлестал холодный дождь, моментально приводящий в чувства.

Я набросила на голову глубокий капюшон, спрятала внутрь волосы и быстро зашагала к ярко освещенному особняку, расположенному у большого форелевого пруда. Во мне бурлило много неоформленных от усталости эмоций, но больше всего расстраивало то, что Саша так и не ответил на мое сообщение, просто проигнорировав вопрос. Подарил надежду и пропал. Это так подло с его стороны!

В расстроенных чувствах я подошла к дому и без стука распахнула входную дверь. К моему удивлению, внутри было тихо, темно и безлюдно, только в дальней комнате, похожей на гардеробную, мелькал огонек от фонаря телефона.

Я медленно прошла сквозь холл, оглядываясь и недоумевая, куда так поздно подевался весь народ, и заглянула в единственно освещенное помещение. Что я там увидела, привело меня в ступор.

Уже знакомая мне белобрысая девушка, которая недавно заходила к нам в гости, шустро шаря ловкими ручками с алым маникюром по карманам мужского пиджака, что-то там искала. Найдя желаемое, а именно портмоне, она вынула оттуда одну зеленую купюру и запихала ее себе в объемный выпирающий бюст.

— А, это ты? — Без страха бросила она, обернувшись и заметив мое появление. — Давай быстрее, присоединяйся, пока папики не вернулись. Немного потрясём толстосумов, никто не обеднеет от потери косаря. Они все равно пьяные и ничего не заметят, — она подхватила следующий пиджак и, перешерстив карманы, недовольно сморщилась. — Пусто, — выдала, расстроенно цокнув языком, и откинула его в сторону, в кучу одежды, лежащую на стуле. — Ну ничего, мне на сегодня достаточно. Хватит, чтобы с девчонками в общаге неделю продержаться, так что можешь продолжать сама, — деловито поправила опухший лифчик и шагом лани, от бедра, двинулась на выход.

Я ошарашенно обернулась назад, ожидая появление Кристиана, который мог все это застукать. Но он куда-то подевался и пока не шел.

Во мне вспыхнуло чувство справедливости. Разве можно воровать?! И пусть в кошельках этих мужчин много крупных и мелких купюр, и потери тысячи они, возможно, не заметят. Все равно это неправильно.