При словах Фаджа на поле воцарилась мертвая тишина, и пальцы Артура крепче сжали запястье Мерлина. Однако заговорил Гарри:

- Он Мерлин, - сказал он, выходя из-за Дамблдора со сжатыми кулаками и решительным огнем в глазах. - Я был свидетелем всего. Червехвост ударил его смертоносным проклятием, и менее чем через десять минут он снова был на ногах, одним заклинанием сбил всех Пожирателей Смерти и ударил Волдеморта молнией. Это невероятно, но это правда.

Фадж расхохотался. - Ты думаешь, я поверю, что этот мальчик-Мерлин? Кто, как мы все знаем, умер со времен короля Артура?

Мерлин шагнул вперед, переплел его пальцы с пальцами Артура и потянул гриффиндорца за собой. Их глаза сверкнули золотом, и Фадж сделал шаг назад.

- Я Мерлин Эмрис, - сказал он, и его голос был усилен, чтобы разнесся по полю. - Рядом со мной Артур Пендрагон, возрожденный король былого и грядущего. Сегодня ночью я убил Волдеморта, чтобы восстановить равновесие в мире и остановить войну, которая убила бы многих из вас еще до того, как она началась. Единственная причина, по которой я все еще здесь и не так далеко, заключается в том, что моим друзьям и всем, кого я знаю, угрожает шпион Волдеморта.

- Шпион был здесь весь год, - заговорил Артур. – Организация событий с самого начала-включение Гарри в Турнир Трех волшебников, обеспечение того, чтобы он занял первое место и мог войти в лабиринт первым, и, насколько я понимаю, превратил кубок в портключ и империализировал Виктора Крама. Ты должен слушать Мерлина.

Фадж фыркнул и открыл рот, чтобы возразить.

Вместо того чтобы пытаться убедить Фаджа еще больше – несмотря на то, что невозможно было аппарировать в Хогвартс, тем более с четырнадцатью телами, и аппарировать их без физического контакта, что само по себе должно было доказать, что Мерлин был намного больше, чем думал Фадж – Мерлин закрыл глаза и сосредоточился.

Окклюменция и легилименция были редкими магическими техниками, восходящими к эпохе друидов. Мордред был одним из самых сильных легилименов, которых он видел, даже спустя восемьсот лет, и Мерлину потребовалось много времени, чтобы овладеть искусством на таком уровне. Лишь немногие из современного магического сообщества могли научиться этому искусству, не говоря уже о том, чтобы овладеть им, и прошло уже много лет с тех пор, как Мерлин пробовал свои силы в этом искусстве.

Погрузившись в медитативное состояние, Мерлин протянул руку, которая не была привязана к Артуру, и расширил свой разум. Легилименция была улицей с двусторонним движением, вопреки распространенному мнению. Это не было искусством одного погружения в разум другого – это было одно открытие ума для получения мыслей и воспоминаний другого. Если бы это было сделано правильно кем-то с сильными способностями, можно было бы открыть свой разум многим, а не только одному. Однако, поскольку это была улица с двусторонним движением, нужно было быть еще более сведущим в окклюменции, чтобы защитить свой разум от проникновения других, как только он был открыт.

Один за другим Мерлин открывал себя мыслям окружающих. Он чувствовал, что Артур рядом, Гарри и Дамблдор чуть дальше, рядом с Помфри, мысли его ошеломленных друзей, кипящий океан сознания Фаджа – дальше, мимо профессоров, студентов, родителей, семей и безопасности, пока Мерлин не почувствовал сознание каждого живого человека на стадионе для квиддича.

Он схватил их всех и заставил говорить правду. Они не могли лгать, пока он был в их сознании – вы не можете скрыть правду от себя или своих мыслей.

- Один из вас-шпион Волдеморта, - сказал он. Его голос эхом отдавался в умах всех, с кем он был связан. - Один из вас поместил имя Гарри Поттера в Кубок Огня. Один из вас превратил Чашу Трех Волшебников в портключ. Один из вас работал весь год, чтобы убедиться, что Гарри Поттер присутствовал на Маленьком кладбище Хэнглтона, где был воскрешен лорд Волдеморт. Кто бы ни был шпион – вы немедленно выступите вперед.

Мерлин открыл глаза и подождал, пока замерзшая толпа начнет двигаться.

Затем какая-то фигура начала двигаться вперед беспомощно, неохотно, борясь с каждым шагом, когда она пересекли поле и вышли на свет.

Это был профессор Грюм, и Мерлин отпустил все мысли.

- Профессор Грюм? - выдохнул Гарри, нарушая тишину. - Ты его шпион? Ты аврор! Ты должен ловить темных магов, а не воскрешать их!

Дамблдор сделал шаг вперед, нахмурив брови, положил руку на грудь Гарри, защищая мальчика своим телом. - Аластор? - он спросил.

- Это не Аластор Грюм, - неожиданно сказал Артур. Мерлин оглянулся, увидел, что его глаза светятся теплым золотом Древней Магии, и поднял руку. Он произнес первое слово, которому научил его Мерлин, – fleoge. Но, как и вся Старая Магия, слова были открыты для интерпретации. Артур имел в виду не движение вперед, как в том случае, когда его толкают вперед, а отношение ко времени.

Всего на несколько минут вперед по времени шпиона хватило, чтобы зелье выветрилось. Грюм начал биться в конвульсиях, и сначала отскочил фальшивый глаз, а за ним и когтистая протезная нога, и он упал на пол в своем первоначальном виде – молодой человек с растрепанными темными волосами и диким взглядом.

Взмахом руки Мерлин связал его, и несколько пожилых людей в толпе ахнули, когда поняли, кто этот человек.

- Барти Крауч-младший, - выдохнула мадам Помфри, хватаясь за мантию. - Он должен быть мертв.

- Очевидно, нет, - сказал Дамблдор. Лицо Фаджа побелело, когда он посмотрел вниз на обезумевшего, ухмыляющегося человека, который лежал связанный на поле вместе с другими Пожирателями Смерти, которые, казалось, были в нескольких секундах от того, чтобы разразиться маниакальным смехом.

- На твоем месте я бы не был так счастлив, - сказал Мерлин, делая шаг вперед и становясь рядом с Артуром. - Ты потерпел неудачу. Волдеморт мертв.

- Он не может умереть! - Крауч рассмеялся. - Он бессмертен!

- А, ты имеешь в виду… - Мерлин помолчал, потом наклонился и прошептал на ухо Краучу: - Крестражи? - Он снова выпрямился. - Да, с этим я уже разобрался. На этот раз твой Темный Лорд ушел навсегда. Извини, что лопнул твой пузырь.

Крауч больше не смеялся и в ужасе смотрел на Мерлина. Мерлин просто повернулся и вызвал свой посох сидхе с того места, где он упал на поле, когда он трансгрессировал. Рядом с ним ухмылялся Артур, и Мерлин повернулся к Дамблдору.

– Директор, я рекомендую вам вызвать авроров, чтобы разобраться с Пожирателями Смерти. Они, и Крауч здесь, могут свидетельствовать в суде под Веритасерумом как военные преступники. Вон тот человек, которого Гарри назвал Червехвостом, и он, похоже, отвечает за заботу о Волдеморте, так что его показания, вероятно, будут самыми ценными для вас. Однако я хотел бы попросить, чтобы я сам позаботился о трупе Волдеморта, - сказал он, выпрямившись во весь рост и полностью отказавшись от своей личности Моргана Эмери. Его голос был вежливым и почтительным, но твердым, без сомнения, он не столько просил, сколько приказывал.

Глаза Дамблдора блеснули, и он склонил голову. - Конечно, Эмрис.

Друидический титул Мерлина, исходящий из уст Дамблдора, казалось, убедил всех, что он тот, за кого себя выдает, и Гарри усмехнулся, когда уровень звука на поле стремительно взлетел вверх. Волшебники безопасности, которые тоже были в шоке, были слишком заняты, чтобы остановить стайку четверокурсников и семикурсников, выбежавших на поле. Гермиона и Рон бросились на Гарри, Гермиона суетилась над кровью на его лице и заживающим шрамом на руке, в то время как Мерлин и друзья Артура остановились в нескольких футах.

- Так ты Мерлин, да? - спросила Кора, скрестив руки на груди.

- Э-э… да, - ответил Мерлин, покраснев. - Прости, что не сказал тебе.

- Он говорит, что не сказал нам! - взволнованно воскликнул Седрик. - Теперь все имеет гораздо больше смысла. Буквально каждый вопрос, который у меня был в течение всего этого года, был прояснен этим. Я имею в виду, мы не удивлены, что ты нам не сказал, и мы не злимся из-за этого.