Затем Волан-де-Морт выбросил такое мощное заклинание, что ударные волны прокатились по кладбищу, вздыбив траву и расколов надгробия, и он ударил Мерлина в грудь. Быстрее, чем он успел среагировать, его палочка была выбита из руки, когда он был подброшен в воздух, пролетая над могилами, прежде чем его полет был прерван довольно болезненно высоким, мстительным ангелом, который наблюдал за участком надгробий.

Ребра Мерлина хрустнули, когда он врезался в статую, а затем снова, когда он не смог сдержать свое падение ни магией, ни руками, он упал прямо на землю. Он закашлялся, брызгая кровью на траву, которая в тусклом лунном свете казалась скорее черной, чем красной. Он лениво подумал, проявятся ли Красные Колпаки.

Инстинкт подталкивал его встать, встать, встать! но как только он попытался оттолкнуться от травы, он закричал, когда агония хлестнула его по груди. Определенно проколотые легкие, которые, если их не залечить, приведут к смерти через 3-15 минут. Не то чтобы смерть обязательно была проблемой, но он не мог оставить Гарри одного против Волдеморта.

Стиснув зубы, Мерлин потянулся к миру и потянул магию через свое тело, обернув ее вокруг себя, пытаясь исцелить худшие из своих внутренних повреждений. Медленно, медленно, медленно, все время жалея, что не потратил так много времени, сосредоточившись на техниках исцеления друидов, он остановил внутреннее кровотечение и подавил крик, когда его ребра снова встали на место.

Когда он, наконец, сумел подняться на ноги и посмотреть через кладбище на Гарри и Волдеморта, ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что происходит. Гарри и Волдеморт сражались на дуэли, но их палочки были соединены ярким, почти ослепительным золотым заклинанием, которое бешено вибрировало. Зубы Гарри были стиснуты, а кровь капала с его руки с палочкой из глубокой раны, Мерлин мог только предположить, что сделал Червехвост, и он выглядел так, словно был на грани обморока.

Волдеморт, с другой стороны, торжествующе ухмылялся. Мерлин, спотыкаясь, подошел ближе и увидел, что на золотой нити появились маленькие светящиеся бусинки, и что Волдеморт медленно подталкивает их к Гарри.

Мерлин, увидев, что его палочка теперь находится по другую сторону Волдеморта, нырнул за надгробие. Не обращая внимания на колющую боль в груди, пульсирующую боль в обожженной руке, полузажившую рваную рану на боку и глубокую рану на плече, которая вновь открылась благодаря его воздушным приключениям, он ждал.

В конце концов, бусины замедлились и остановились всего в нескольких дюймах от кончика палочки Гарри. Затем они начали пробираться обратно к Волдеморту. Мерлин понятия не имел, что это была за магия, но инстинктивно чувствовал, что она возникла из-за связи между двумя палочками.

Кроваво-красные глаза Волдеморта расширились, когда его рука сильно затряслась, когда бусинки двинулись вверх по золотой нити к нему, и Мерлин услышал призрачное эхо песни феникса. Как только палочка Волдеморта завибрировала так сильно, что казалось, в любую секунду она разлетится на тысячу осколков, Мерлин выскочил из-за надгробия и поднял руку над головой.

Давление воздуха резко возросло, когда у Мерлина заложило уши, небо загрохотало, и с небес ударила молния, ударив Волдеморта прямо в грудь.

Связь между ним и волшебными палочками Гарри оборвалась, и его тело рухнуло на влажную траву, не двигаясь.

Как можно быстрее Мерлин подбежал к телу Волдеморта и потянулся к нему всеми своими чувствами. Он мог видеть, что нить души, которая появилась из груди Гарри, была связана с частицей души в трупе Волдеморта, и эта частица изо всех сил пыталась убежать.

Не думая об этом, Мерлин схватил маленький, сопротивляющийся кусочек искалеченной души и заключил его в себя. Почти сразу же скрежещущий, ужасающий крик, лишенный слов, вырвался из его черепа, душа Волдеморта угрожала захлестнуть чувства Мерлина и захватить его тело.

Глаза Мерлина вспыхнули золотом.

- Я Мерлин Эмрис, - сказал он частице души громовым голосом. Я - Магия, Я-Равновесие, Я - Величайший колдун, который когда-либо жил. Ты, жалкое извивающееся существо, всего лишь жалкий червяк, притворяющийся человеком. Ты расколол свою душу пополам семь раз и осмеливаешься взять верх надо мной - надо мной, прожившим восемьсот лет. Ты для меня ничто.

Визг прекратился, и душа Волдеморта погрузилась в тишину внутри Мерлина. Он даже не осознавал, что упал на колени, пока руки Гарри не опустились на его плечи, четырнадцатилетний мальчик присел перед Мерлином с широко раскрытыми, недоверчивыми глазами.

- Ты только что… Он…? - заикнулся Гарри.

- Не совсем, - ответил Мерлин тонким и ломким голосом, когда адреналин начал утихать и боль от ран появилась в полную силу. - Все очень сложно.

- Не усложняй, - сказал Гарри. - Я заслуживаю знать.

Мерлин посмотрел в глаза этому молодому, худощавому, решительному четырнадцатилетнему парню, который еще минуту назад нес на своих плечах тяжесть всего мира, который, без сомнения, был самым сильным человеком, которого Мерлин когда-либо знал. Этот подросток, у которого никогда не было шанса стать ребенком, почувствовать объятия своих родителей, вырасти любимым в доме, который заслуживал его, который прошел через каждый день, зная, что однажды ему придется уничтожить величайшую угрозу, которую видел мир.

- Конечно, заслуживаешь, - сказал Мерлин. Он ни на секунду в этом не сомневался. - Волдеморт, по сути, расколол свою душу на семь частей.

- Он что? - пролепетал Гарри, сбитый с толку. В этот момент только руки Гарри на его плечах удерживали Мерлина от падения вперед лицом в могильную грязь.

- Он открыл древний Темный ритуал друидов времен Древней Магии, который теоретически позволил бы ему стать бессмертным. Расщепляя душу, она гарантирует, что душа индивидуума останется привязанной к миру, если его тело будет убито, и они будут жить дальше, - объяснил Мерлин. - Вот почему он не умер в ту ночь, когда пытался убить тебя. У него уже было шесть Крестражей.

- Ты сказал, что их было семеро, - возразил Гарри, усаживаясь на икры.

- Да, - ответил Мерлин, впечатленный тем, как остро Гарри схватывал все на лету для мальчика, который ненавидел учебу и только наскребал по большинству предметов. - Чтобы сделать Крестраж, нужно хладнокровно убить другого. Это действие настолько отвратительно, что разрывает душу на части, и тогда оно может быть сохранено в объекте. В ту ночь, когда Волдеморт убил твоих родителей и пытался убить тебя, его душа была уже настолько ослаблена другими Крестражами, что снова раскололась.

- Что-то в доме моих родителей - Крестраж? - задыхаясь, спросил Гарри.

Мерлин грустно улыбнулся Гарри. - Нет.

- Я не понимаю, Морган.

- В большинстве случаев создание крестража намеренно. Частица души точно знает, в какой объект нужно войти. Когда его оставляют не привязанным и неподготовленным… он тянется к ближайшему живому существу, надеясь, что оно снова даст ему жизнь, - сказал Мерлин.

На лице Гарри отразилось понимание.

- Ты седьмой Крестраж Волдеморта.

- Ты имеешь в виду… - выдохнул Гарри. - Он у меня внутри?

- Вот почему у тебя есть связь с ним, - сказал Мерлин. – Вот почему у ваших палочек такая же сердцевина - я предполагаю это по тому световому шоу раньше, во всяком случае. Он разделил свою душу семь раз – одну половину, одну четверть, одну восьмую, одну шестнадцатую, одну тридцать вторую, одну шестьдесят четвертую и одну сто двадцать восьмую. Частичка души внутри тебя мизерна, и все же это такое же количество, которое было у самого Волдеморта… кусок, который у меня теперь.

Руки Гарри дернулись на плечах Мерлина, как будто он хотел отпрянуть в ужасе, но отказался делать это из принципа. - У тебя внутри душа Волдеморта?

- Он пытался сбежать, - сказал Мерлин. Из-за сломанных ребер дышать становилось все труднее. - Я остановил его. Я могу держать его здесь, надежно спрятанным, пока не уничтожу остальные Крестражи. Тогда я смогу уничтожить эту последнюю часть, которая когда-то была Волдемортом, и он исчезнет навсегда. И тебе не придется даже пальцем пошевелить.