Рядом с нами ужинали две немолодые пары. Чуть дальше, около стойки трактирщика за столом восседали пятеро бородатых горожан; грохотали кружками, громко разговаривали. Три компании молодых людей (в светлых халатах, с бритыми подбородками) вели беседы у дальней от нас стены. В углу, неподалёку от входа, сидел седовласый старик, посматривал в нашу сторону (положил глаз на Мирашу?). А около лестницы пила кофе рыжая девица.

Увидев меня, она вскочила с места и устремилась к нашему столу. Без спроса уселась рядом с Мирашей. Положила кулаки на столешницу и сказала:

- Ты мне должен, мальчик. Согласен с этим?

- Что тебе нужно? – спросил я.

- Вчера я помогла тебе. Теперь хочу, чтобы ты оказал мне ответную услугу.

Я посмотрел в её сощуренные глаза. Спросил:

- Какую?

- Ответь мне на насколько вопросов, - сказала рыжая. – Только не ври!

- Ответить на вопросы? И всё?

- Да.

- Хорошо, - сказал я. – Спрашивай.

Рассматривал лицо девчонки. И всё больше убеждался, что Мираша права. Рыжая, без сомнения, охотник. Об этом кричал даже её запах! Почему раньше я его не замечал?

- Ты не местный, правда? – спросила девица.

- Это так заметно?

- Да, если присмотреться к тебе внимательно. Откуда ты? И как давно явился в Селену?

- Я в столице всего несколько дней. А родился на севере. Далеко отсюда.

- Как зовут твоих родителей?

Заметил, что вопрос рыжей удивил Мирашу. Спросил:

- Зачем тебе это знать?

- Раз спросила, значит нужно! Отвечай!

- Ладно, - сказал я. - Моего отца звали Тошир. На языке охотников это значит «чужак». А маму – Олуна, «белая». Довольна?

Девчонка нахмурилась. Постучала ногтями по столу.

- У них всегда были такие имена? – спросила она.

- Нет, - сказал я. - Так их назвали на совете племени, когда принимали в стаю. Так принято. Каждый должен носить имя, которое ему подходит.

Рыжая кивнула, словно в чём-то согласилась со мной.

- Давно?

- Что, давно?

- Когда их приняли в эту… стаю?

- Еще до моего рождения, - сказал я.

- А какие у них были имена раньше?

- До того, как они пришли в наше поселение?

- Да.

- Я не знаю. Ни отец, ни мама об этом не говорили.

- Ясно.

- Что тебе ясно?

- Где сейчас твои родители? – спросила рыжая. - Чем они занимаются? Тоже собираются перебраться в Селену? Что вы здесь забыли?

- Нет, - сказал я. - Они уже никуда не собираются.

- Почему?

- Они умерли. Оба.

- Когда?

- Мама – пять зим назад. Отец пережил её почти на две зимы.

Девица дернула головой, словно хотела обернуться, но вдруг передумала.

- От чего? Я имела ввиду… что с ними случилось?

- Мама долго болела…

- Что она делала? – переспросила девчонка.

Выпрямила спину, чуть склонила голову на бок. Чем-то напомнила мне кошку.

- Знаю, что охотники не болеют, - сказал я. - Никто, кроме неё. А маме не помогло даже то, что она обращалась.

- Как такое может быть?

- Папа говорил что-то об испорченной ауре – не очень понимаю, что это. Но мама болела. В последние дни, помню, едва могла ходить. Видел, что ей больно… но мне она всегда улыбалась. И умерла. А отец лишился удачи. Погиб на охоте. Его убил Зверь.

- Что за Зверь?

Я придвинул к себе тарелку. Обтёр о рукав халата ложку.

Сказал:

- Тот, что охраняет Лес. Тебе это ни о чём не скажет. А объяснять долго. Может, хватит меня расспрашивать? И расскажешь что-нибудь о себе? Как тебя зовут?

Девчонка постучала ногтями по столу.

Вздохнула.

- Это ты мне должен, тупица, - сказала она. - А не я тебе. Так что рассказывать тебе ничего не собираюсь. Лучше пожалуйся, зачем явился в Селену. Что тебе здесь нужно? Кого ты здесь ищешь?

- Даже своё имя не скажешь? – спросил я.

- Нет. Отвечай на мой вопрос.

- Не буду.

Я взял с тарелки кусок мяса, затолкал в рот.

Девчонка приподняла брови.

- Капец! – сказала она. - Ты обещал!

Я прожевал. И лишь потом произнёс:

- И выполнил обещание. Ты задала много вопросов. Я на все честно ответил. Так что… прости. Мы с тобой незнакомы. С чего вдруг мне делиться с тобой своими планами?

- Я тебе помогла!

Я покачал головой.

- Спасибо тебе, конечно. Что не оставила меня вчера на улице. И что отрезала уши тем тёмным. Но больше я тебе ничего рассказывать не буду.

- Почему? Ответь на последний!

- Нет, - сказал я. – Хватит с тебя ответов. Но я с удовольствием послушал бы о том, кто ты такая. И что тебе от меня нужно.

Рыжая усмехнулась.

- Мне? От тебя?

Встала из-за стола.

Сказала:

- Ничего. Главное я узнала. Не хочешь больше говорить – не надо. Как-нибудь переживу это. Но раз так… Некогда мне с тобой сидеть. Оставайся тут… со своими никому не нужными тайнами.

И направилась к выходу из трактира.

Мы с Мирашей переглянулись.

Женщина сказала:

- Даже я не поняла, чего она от тебя хотела. Зачем ей имена твоих родителей? Странно. Но ты молодец, Линур. Правильно сделал, что не стал делиться с ней нашими планами. История о твоих родителях ничего ей не даст. И вряд ли нам навредит. Хотя мне всё же интересно, зачем она ей понадобилась. А вот о магии… Девчонка и так о тебе слишком много знает.

- Помню, - сказал я. – Магия не для оборотней.

Вечером я пробрался к дому семьи Вега без особых хлопот. Заметил рядом с ним всего нескольких слуг вар Руиса. Да и те не особенно меня высматривали – должно быть доверили это дело Тайному клану.

Охранники пропустили меня на территорию. Рабы впустили в дом. Гита провела в комнату Белины.

Там я узнал, что сиера вар Вега ещё не вернулась с прогулки. Но велела впустить меня в спальню, вымыть. Приказала своей рабыне развлекать меня до её возвращения.

От возможности поплескаться в ванне я не отказался, как и от… других предложенных мне Гитой развлечений – в том числе, с удовольствием выпил кофе. Кофе, как утверждала Двадцатая, избавлял от сонливости. Но я этого не заметил: разлёгся на кровати Белины и почти сразу уснул.

Сиера вар Вега растолкала меня утром. Сказала, что пожалела, не стала будить раньше. Но я-то слышал, что она только-только пришла. Впервые накормила меня лёгким завтраком (явилась голодная). Пожелала удачи, когда доложили о том, что явился её жених.

Утром снова удивился: вар Руис даже не взглянул в мою сторону, его слуг рядом с домом Белины не увидел – ни одного.

День начинался со странностей.

Ими же и продолжился: Мираша не встретила меня в оговоренном месте. Я прождал её до полудня. Потом отыскал свободного извозчика и в коляске отправился к вчерашнему трактиру.

А зале трактира меня дожидался вар Минан кит Луар – тот самый тёмный, о лоб которого я когда-то разбил чашку. В этот раз он явился один. Без свиты из бойцов.

- Ищешь Иглу? – спросил вар Минан.

- Где она?! – спросил я.

- Спокойно!

Тёмный показал ладони.

- Я здесь не для того, чтобы драться с тобой, - сказал он. – Хотя с удовольствием покромсал бы тебе потроха. Спокойно! Слышишь?! Игла жива-здорова. Не ссы, пацан. Она у нас в гостях. И я могу тебя к ней отвезти. Для этого меня сюда и послали. Карета ждёт около входа. Погнали?

В карете мы ехали вдвоём: вар Минан и я. Молча.

Я смотрел в окно. На дома, на людей. Следил за положением своего подбородка, за дыханием. Вар Минан разглядывал меня, постукивал подошвами сандалий по полу. И курил чиману, наполняя салон густым, пахучим дымом (помню, Двадцатая утверждала, что курение не прижилось в столице – видимо, она нечасто общалась с тёмными).

Я очень хотел выспросить у вар Минана всё, что тот знал о Мираше. Куда её увезли? Что с ней? Но молчал. Мысленно воспроизводил короткий диалог, что произошёл между мной и тёмным до того, как я согласился пройти в карету.