– Мурад? Это который? – спросила Флора.

– А вот он, – Ирада показала на мужчину, застукавшего Флорупод дверью комнаты.

– И как давно Арзу работает у твоих родителей? –не унималась Альбина.

– Чуть больше двух лет. Она и живет тут, так захотел папа. Представляете – в нашей детской комнате?!

– А что, очень удобно, крестьянство всегда под рукой, – не выдержала Альбина.

Все дружно рассмеялись.

Флора продолжила рассматривать домработницу и обратила внимание, как та вдруг замерла с вилкой в руке и устремила куда-тос беспокойныйвзгляд. Проследивего направление, Флора уткнулась глазами в хозяина дома. Тот сидел поникший, без настроения. Теперь он выглядел тем, кем и был, – старым больным человеком, а не властным и цветущим мужчиной, как показалось им в начале вечера. Арзу оставила приборы и поспешила к Рустаму Мамедовичу. Флора с интересом наблюдала за тем, как та почти с материнской заботой хлопочет вокруг юбиляра.

– Но вам с ней повезло, – отметила Флора.

Ирада тоже посмотрела на отца с домработницей и сказала:

– А у нас так заведено. Все, кто работал в этом доме, рано или поздно становились членами нашей большой семьи.

– Как в дворянских фамилиях, – важно сказала Альбина.

Флора быстро посмотрела на нее, боясь, что за этим последует продолжение, но подруга была серьезна как никогда.

Пока они говорили, к стулу Рустама Мамедовича подошла его супруга. Поговорив с ним несколько минут, хозяйка дома кивнула и направилась к дочери. Подойдя к ней, она сказала:

– Папа очень устал, поэтому пора переходить к чаю с тортом.

Ирада забеспокоилась:

– Что с ним?

– Слишком шумно,– мать бросила на дочь выразительный взгляд.

Гюля ханум поспешила из комнаты, Ирада извинилась и проследовала за ней.

– Ну делаааа! Как бы он дуба не дал. Может, по домам?– с надеждой протянула Альбина.

– А что, ты уже сыта?

– Ты знаешь, вполне! И рыбой, и чужими семейными проблемами, – с упором произнесла Альбина.

Домработница, оставив Рустама Мамедовича на Аделю ханум, которая, заметив состояние брата, присела рядом с ним, поспешно стала собирать со стола приборы и грязные тарелки, подготавливая стол к чаепитию. Мужчин за столом практически не осталось – вероятно, вышли покурить. За столом также не было и Севиль. Она, по словам Ирады, сидела в кабинете хозяина со своим пьяным мужем. И тут в зале появилась Ирада с большим тортом в кремовых завитушках и цифрами 7 и 5. Следом за ней шли ее мать и поникшая Севиль. Мужчины появились в комнате, расселись по местам. Все дружно захлопали. К Флориному счастью – без всяких хяппибездей. В комнате отсутствовали два бывших сослуживца Рустама Мамедовича: незаметно для прочей публики они тихо распрощались и покинули торжество.

Ирада поставила торт на освободившееся посередине стола место, попросила у мужчин зажигалку и, улыбаясь, посмотрела на отца как бы спрашивая– поджигать эти цифры или нет. Юбиляр отрицательно помотал головой, и Ирада оставила эту затею. Вскоре появился и чай, и изящные тарелочки для торта. Альбина принялась разглядывать серебряную ложку как бы незаметно для окружающих, но не для Флоры. Найдя нужную пробу, удовлетворенно хмыкнула. Пришла очередь фарфора. Очень быстро и осторожно она перевернула тарелку вверх ногами и также стремительно вернула на место, успев рассмотреть знаменитое синее клеймо в виде двух перекрещенных сабель. И тут она не выдержала:

– Ну ни хрена себе!

– Я уже во время обеда поняла, просто ты была очень занята. Рыба затмила все! Я все ждала, когда ты обратишь внимание, – сказала Флора.

– Тут на столе половина моей ипотеки, – вдругохрипшим голосом сказала Альбина.

Несмотря на шок, она с удовольствием принялась за торт. Чтобы поддержать подругу, Флора с придыханием воскликнула:

– Какой десерт! Воздушный!

И Альбина, прожевав:

– На этом фарфоре любой десерт – воздушный. Положи мне еще кусочек.

Гюля ханум по виду мужа заподозрила неладное и присела рядом с ним.

– Хочешь отдохнуть?– заботливо спросила она.

– Да, ему тяжело сидеть весь вечер. Может, увести его в спальню, пусть полежит, – вторила ей Аделя ханум.

Рустам Мамедович сделал слабую попытку отказаться, но женщины были настойчивы.

– Надо позвать Ираду, чтобы она помогла мне отвести его в комнату, – решила Гюля ханум. Аделя возразила:

– Давай ты останешься с гостями, а Ираде пусть поможет Арзу.

Так и поступили.

Через некоторое время дочь и домработница, подхватив юбилярапод руки, помогли ему встать и направились вместе с ним в сторону двери в соседнюю комнату. На полпути остановились, и Ирада обратилась к гостям:

– Прошу прощения, но папе нужно отдохнуть.

Папа безвольно кивнул. Эстафету приняла Гюля ханум, которая поблагодарила всех собравшихся и предложила продолжать чаепитиев отсутствие виновника торжества. Рустам Мамедович со всеми попрощался и, опираясь на двух молодых женщин, побрел в спальню.

Глава 4. Флора и Фуад

Когда чай был выпит, а торт больше не влезал, не говоря уже о конфетах и фруктах, Альбина заторопилась домой. Флора вопросительно посмотрела на подругу:

– Все равно самое интересное ты пропустила, а икры мы не дождемся,– деловито пояснила Альбина.

Флора вынуждена была согласиться. Осталось вызвать такси.

– Куда вы собрались? Ирада пока не вышла от отца,– сказал Алик.

– Нет, уже поздно, да и Рустаму Мамедовичу нужен отдых, – ответила ему Флора.

– Далеко вам ехать? – спросил Алик.

– Мне к центральному универмагу, а Альбине– к статистике.

Оказалось, этот разговор внимательно слушал Фуад. Он внезапно нарушил обет молчания. Во всяком случае, до сих пор никто не слышал его голоса.

– Я могу подвезти, – сказал он.

Подруги от неожиданности вздрогнули. Голос мужчины был такой же приятный, как его нос и подбородок.

– Тоже вариант, и мы будем спокойны, – сказал Алик, многозначительно глядя на Альбину.

Флоре польстило предложение Фуада, но для вида она попыталась поломаться. Альбина пошла на опережение и в корне пресекла ее попытку, дабы не свершилось непоправимое.

– Не знаю, как вас благодарить, – протараторила она.

Фуад пристально следил за Флориной реакцией, пропустив мимо ушей реплики Альбины и Алика.

– Ну давайте, – несмело сказала Флора, – если ваша сестра не против.

– Сестра не против, – не сводя с нее глаз, без промедления ответил Фуад.

Саида была не в курсе, что за ее спиной брат набрал полную машину народу. Она в это время увлеченно слушала расстроенную Севиль.

– Вставай, идем прощаться, – засуетилась Альбина.

Подруги подошли к двери в спальню и тихонько постучали. Дверь открыла Ирада. Она была очень взволнована. Стало понятно, что подруги отвлекли ее от чего-то серьезного. Любопытная Альбина заглянула в глубину комнаты и увидела Арзу, которая развешивала на плечики выходной пиджак Рустама Мамедовича. В нем он просидел весь вечер. Самого юбиляра видно не было, по всей видимости, прилег на кровать.

– Девочки, я сейчас подойду, – виноватым голосом произнесла Ирада.

– Нет-нет, не беспокойся, – прервала ее Флора, – займись отцом, а нам уже пора.

– Мне очень неловко, – продолжала извиняться Ирада, – так и не смогли нормально пообщаться, но я не виновата. Папа очень ослаб.

Ирада все же вышла в зал, прикрыв за собой дверь в спальню. Женщины обнялись и, пожелав спокойной ночи, направились к хозяйке дома. Гюля ханум о чем-то тихо беседовала со своей золовкой. Та сочувственно кивала, иногда вставляя слова и поглядывая в сторону благополучно дремлющего мужа.

Альбина и Флора сказали несколько слов Гюле ханум и тепло распрощались с остальными.

– А где маленький Рустамчик?– спросила любопытная Альбина.

– Охраняет пьяный сон дядюшки, – брезгливо произнес Алик.

Покончив с церемониями, Флора, Альбина, Фуад и Саида наконец покинули дом и спустились во двор.