— «Мне не зачем знать ваш язык. Яшвары общаются иначе» — услышала девочка в своих мыслях чужой хриплый голос.

— Ты телепат! — восторженно воскликнула она, озарившись своей детской непосредственностью. — Здорово! Жаль я так не умею! Меня зовут Кьяра, а тебя?

— «Кирк. Сколько тебе лет, Кьяра?»

— Почти семь. Так почему ты здесь? Тебя наказали?

— «Меня боятся и ненавидят, потому что мы разные, и потому что яшвары не склоняются перед Великой Империей»

Кьяра нахмурилась, не совсем понимая, что же Кирк имеет в виду, и как его одного могут бояться столько солдат.

— Твои глаза как у ящерицы. Можно я тебя потрогаю?

Присев на корточки яшвар согласно кивнул. И, просунув свою ручонку между прутьями, Кьяра коснулась его щеки.

— Теплый и мягкий, — улыбнувшись, прошептала она. — А где же твои волосы?

— «Не люблю причёсываться. А теперь можно я потрогаю твои кудри?» — и протянув руку, Кирк властно положил ладонь Кьяре на голову, при этом безотрывно глядя ей в глаза. Кьяра почувствовала дурноту, голова вдруг закружилась и зашумела, и девочка возмущенно сбросила руку яшвара.

— Мне это не нравится! — насупившись, выдавила она. Затем подумав, всё-таки спросила. — Что теперь с тобой сделают?

— «Убьют. Тело сожгут, а пепел унесет ветром. Так твой народ поступает с моим народом»

— Кьяра!!! — в коридоре послышался громовой возглас перепуганного до смерти отца и топот десятка пар ног.

И уже через несколько секунд, Роберт иступлено прижимал к себе дочь, с ненавистью глядя на яшвара, который вдруг заговорил вслух:

— Подполковник! — с сильным акцентом бросил ему Кирк. — Перед смертью судьба неожиданно подарила мне такую удачу! Ты отнимешь мою жизнь, а я забрал твою дочь, которую ты так любишь! Твоя девочка больше не будет принадлежать Империи — теперь она собственность Яшвра, и когда-нибудь яшвары найдут её! Это испытание твоей преданности. Империя или дочь? Выберешь Империю — потеряешь душу, выберешь дочь …, - не договорив, яшвар лишь вызывающе усмехнулся.

— Алекс, немедленно увези Кьяру домой! Расскажи обо всём матери, пусть она проведёт её в исследовательский центр, я прибуду туда, как только освобожусь! — при этом отец посмотрел на сына таким уничтожающим взглядом, что Алекс сник на последующие несколько дней.

— Кьяра, доченька, как ты себя чувствуешь? — Розалин поправила её выбившийся локон. Рядом сидел мрачный отец, уставившись в пол.

— Мама, ты спрашиваешь меня об этом в сотый раз! — мотнула головой девочка. — Со мной всё хорошо. Он ничего мне не сделал, мы просто болтали. Кирк умеет читать мысли, это ведь как у супергероев из мультфильма. Папа, почему вы должны его убить?

— Потому что он враг Империи, а любой враг подлежит уничтожению. Империя это наш дом, наша защита и наша целостность. И если кто-то пытается разрушить твой дом — его нужно остановить! — серьёзно произнес подполковник, кивнув жене.

— Они точно всё проверили? — тихо проговорил он в коридоре, глядя на дочь через стекло. — Нам могут дать стопроцентную гарантию?

— Профессор, исследовавший её мозг, не обнаружил никаких внедрений, никаких отклонений в развитии. Наша дочь в порядке, Роберт. Видимо в конце, этот яшвар решил отравить нам жизнь подобными переживаниями. Сегодня мы все вместе поедем домой, и постараемся забыть об этом инциденте. Кьяре ничего не угрожает.

— Я просто не вынесу, если вдруг снова возникнет угроза её потерять. Мы слишком многое пережили. Она больше не будет умирать у меня на руках!

***

Он продрог до невозможности. Обнимая себя за плечи, Скай уже не в силах был унять эту проклятую колотящую его дрожь, ни секунды не забывая о мучавшем его голоде. Холодные струи дождя, ровно, как и этот взбесившийся ветер заставляли коченеть на ветру, но подросток продолжал упрямо брести дальше. Скай шел на запах, как бродячий пёс, туда, где пахло едой. Он попал на эту планету, спрятавшись в грузовом отсеке одного из торговых крейсеров, и как называлась эта планета — юному скворанину сейчас было всё равно, единственное чего он хотел — это положить в рот хотя бы крошку.

Он упал на подкосившихся ногах на пороге одной из захолустных забегаловок, откуда так вкусно пахло кислым хлебом.

— Пошёл прочь, бродяга! — грузный хозяин заведения с силой ударил его ногой. — Убирайся, пока я не спустил на тебя своих псов!

— Я могу отработать. … Хотя бы немного пищи, — слабо протянул Скай, шевеля посиневшими губами.

— Питайся падалью! — с пренебрежением бросили ему в ответ, с грохотом закрыв перед ним дверь.

Возле сидящего в грязи и умирающего от голода подростка, замедлив шаг, остановился кутающийся в плащ мужчина:

— Эй ты, пацан, заработать хочешь?

Подняв голову, Скай с готовностью кивнул, безошибочно определив в незнакомце пирата.

— Сколько тебе лет, бродяга? Оружие в руках держал?

— Четырнадцать. Покажи мне того, кого нужно задушить голыми руками, и если ты за это накормишь меня — я буду убивать, — ожесточенно бросил в ответ Скай.

— Годится, — удовлетворенно кивнул пират. — Следуй за мной, и возможно скоро ты набьёшь себе брюхо досыта.

***

Поджав ноги, сидя в пыльном чулане, где словно в вечности потерялись старые вещи и даже книги в твёрдом переплёте, с пожелтевшими от времени страницами, которые так влекли её к себе, Кьяра полностью погрузилась в чтение, бережно переворачивая их одну за другой.

«Судьба. Существует ли она, эта цепочка предопределенных событий?

А если существует, то по каким меридианам сплетаются судьбы всех живых существ? В каких точках соединяются? Имеют ли конец?

Тогда можно позволить себе и предположить, что судьба — это полотно, а каждое живое создание это ниточка, вплетенная в целостную ткань вечности.

А если шагнуть в своём представлении ещё дальше, можно представить себе, что твоя судьба — это звёздное небо над твоей головой, а мерцающие звёзды на нём — это судьбоносные пересечения, яркие вспышки в твоей жизни, которые и вырисовывают карту твоей судьбы».

Кьяра оторвалась от книги и глубоко задумалась. После чего спустившись на цыпочках вниз, и бесшумно прошмыгнув на улицу, она босиком побежала по влажной траве.

— Кьяра! Кьяра, отзовись немедленно! — уже десять минут как кричала Хайди, злясь на сестру.

— Я здесь, поднимайся! — окликнула её Кьяра, когда Хайди проходила под деревом, на котором умостилась девушка.

— Ты с ума сошла? Зачем ты забралась на такую высоту да ещё ночью? Если мама узнает, она отошлёт нас обратно на Арес! — ворча, но всё же взбираясь по ветвям, проговорила Хайди. — Кьяра тебе пятнадцать, а ты всё ещё ведешь себя, как ребёнок! За тобой нужно вечно присматривать и трястись, чтобы ты чего-нибудь эдакого не выкинула!

— Да ладно тебе, смотри какая здесь красота! Звёзды на Мендосе намного ярче, но я всё равно скучаю по дому. Карта звёздного неба, как на ладони. … Скажи, Хайди, а ты веришь в судьбу?

— Какой же всё-таки бардак у тебя в мозгу, Кьяра Сноу, — покачала головой старшая сестра, уцепившись за толстый сук у неё над головой двумя руками. — Какая ещё судьба? Каждый свою жизнь строит сам. Вот свалишься вниз и останешься калекой, а не полезла бы — всё было бы хорошо.

— Ты зануда! — фыркнула Кьяра, тряхнув волосами, взбираясь ещё выше, к самой макушке. — А в любовь веришь?

— Я начинаю верить, что ты ненормальная. Что на тебя нашло? Снова читала книги о всякой этой романтической ерунде?

— Хайди, неужели тебе никогда не хотелось помечтать? А вдруг, где-то там, среди звёзд, на другом конце галактики, живёт Он? Смеётся, запрокидывая голову, хмурится, глядя в маленькую точку на горизонте, или задумчиво закусив губу, мчится куда-то на сверхскоростном боте, даже не догадываясь о моём существовании? Что если когда-нибудь наши судьбы пересекутся, и мы с ним встретимся? А если я ошибусь в своей жизни и пройду мимо него? Как узнать, что ты строишь свою жизнь верно? Неужели тебя никогда не волновали такие вопросы?