После взаимных расшаркиваний, положенных по этикету встречи, генерал вызвал по инфодрону еще одного из своих сотрудников, кажется, ведущего специалиста по изучению Материи. Как странно – полковник тут же зафиксировал резкий скачок эмоций страха и напряжения, они исходили почти отовсюду, кроме генерала, но большой вонючей тучей концентрировались на адмирале. Что же это за специалист такой, если одно упоминание о нем вызывает у адмирала чуть ли приступ паники.

Кин сидел спиной ко входу и не видел, кто вошел, а оборачиваться не хотелось. Вдруг укол по коже – то же чувство, что довелось испытать перед входом сюда. Он поднял голову и первое, что увидел – сплошной поток бирюзы: внутренний ассоциативный цвет хлынул столь мощно, что мозг не успевал его обработать и связать с какой-то эмоцией. Кин даже на мгновенье растерялся, чего с ним не случалось очень давно. Бирюза плавно переходила в электрический синий, переливаясь оттенками индиго. Он был буквально ослеплен синевой! И из этого сияния наконец проявился силуэт – напротив Кина села хрупкая молодая девушка удивительной красоты. Хорошо, что свои эмоции капитан давным-давно научился прятать под маской серого равнодушия. Он сперва не поверил, действительно ли эта девочка и есть тот самый специалист. Но сомневаться долго не пришлось, генерал представил – ее зовут Ол, и он не смог почувствовать НИ ОДНОЙ ее эмоции! Был только «цвет», который Трис обычно чувствовал крайне редко в отличие от «запаха», но теперь в его разуме воцарилась любимая им бирюза. Как такое возможно?

Надо попытаться вытравить цветную дымку из головы во что бы то ни стало. Не хватало еще, чтоб своя же синестезия и эмпатическая система подводили, вдруг он резко перестал их контролировать? На всякий случай прислушался к царящим вокруг эмоциям, которые он на мгновенье отпустил из-за девчонки. То, что почувствовал, ох как не понравилось – в зале нарастала атмосфера давящего тяжёлого «запаха» злобы и страха, адмирал «развонялся» не на шутку, хотя говорил он при этом с Ол. Неужели его эмоции к ней столь ужасны? Да за что можно так ее ненавидеть? Ол отвечала спокойно и уверенно, ее голос был нежный и тихий, но твёрдый, даже жёсткий в обращении к адмиралу. Но опять – ни одной ее эмоции он не услышал. Она бесчувственна? Такого не может быть, не робот же она… или?

Вдруг от размышлений прервала сама мит Ол. Видимо, ей надоело выслушивать перепалку глав ведомств, разговор явно сворачивал с рабочего русла, переходя на личности. Кин не мог предугадать ее действий, потому как не чувствовал потока ее эмоций, это делало Ол непредсказуемой в буквальном смысле, а самого Кина – уязвимым перед ней. Он не знал, чего ожидать от этой девчонки, она для Кина теперь как закрытая книга.

Вдруг Ол резко встала, скорей всего, собираясь остановить начавшуюся брань, но ей не дали сказать и слова. Со всех сторон активировались лазеры тактических бластеров и нацелились прямо на нее. Что за? Только жёсткий самоконтроль не позволил вскочить следом и ликвидировать потенциальную для нее опасность. Но Кин смог подобрать нужные слова, чтоб дать понять адмиралу его тупость, а заодно принизить его в глазах других. При этом он мог лишь догадываться, что чувствует Ол в данный момент: то, в чем ее обвинял Колинс, было просто смехотворно. Генерал сделал правильно и под незначительным предлогом велел ей уйти с совещания.

Кин, как ни старался, после ее ухода не смог усидеть на месте. Исчезла бирюза – появилось странное ощущение пустоты. Он должен был понять и проверить, как это связано с мит Ол, а теперь он был уверен, что столь чудный цветовой «эффект» связан именно с этой девчонкой. И почти под таким же вымышленным предлогом поспешил выйти, дав понять, что его присутствие в конференц-зале уже необязательно.

Его позвали на это странное совещание, скорей всего, для отвода глаз, как того требовал протокол. Кин был назначен капитаном Зевса решением Совета Правления Земли и Марса, а не Миссии. И данный выбор МО явно пришёлся не по вкусу. Еще бы: Трис – житель Марса, в Колаборации выходцев с красной планеты всегда недолюбливали. Хоть по факту Кин и являлся уроженцем Земли, но об этом никто не знал, а тех, кто знал когда-то, давно уже нет в живых. Да и они бы помнили совсем другого человека – та секретная экспедиция на Оберон… Вернулся он после неё уже не таким, как прежде, и внешне, и внутренне. Хотя и этого ни в одном отчёте не найдут – все данные были уничтожены самим Кином.

Миссия Олбани является полностью земной организацией, и они, естественно, планировали на капитанскую должность своего протеже – проверенного человека с выдрессированным мозгом и безоговорочно преданным Миссии. А тут все планы рухнули, адмирал в гневе. Еще бы теперь понять, зачем им нужна конкретно Ол – почему на Зевс пригласили в качестве главного научного руководителя именно ту, которую адмирал на дух не переносил, обвинял в каких-то несуразностях, да к тому же боялся, как огня.

Все вопросы могла разрешить только она сама, но разговора не получилось. Ее можно понять: испытать такой шок для обычного гражданского, да еще и молодой девушки, очень тяжело. Захотелось поддержать мит Ол морально, а заодно вздернуть адмирала, чтоб держал своих псов на привязи. Но как только взглянул на Ол, в разум опять проникла бирюзовая волна, и смыла все адекватные мысли. Еле удержался, чтобы не дотронуться до этих солнечных волос, которые послушно легли ей на плечи, закрывая нежную шею, а ее ноги… Видимо от усталости разулась. Кин только с шумом втянул воздух, чтобы хоть как-то сдержать себя в руках: таких стройных ножек на Марсе не встретить, там даже женщины вырастают под два метра и выглядят почти как мужчины из-за местных мутаций и низкой гравитации. Даже самого Кина Марс изменил, хотя его основные изменения произошли намного раньше и не на красной планете. А здесь его все считают почти великаном: Ол приходится задирать голову, что ей, видимо, даётся с трудом. Еще в зале заметил, как она с трудом поворачивает шею в стороны – видимо, дает знать о себе скованность от кропотливой сидячей работы.

Разговор не получился – она ушла, даже не взяв обувь. Хотел остановить, но тут взгляд упал на подоконник – на нем остались две глубокие вмятины: металл был сжат, будто был мягкой губкой, а не усиленной стальной конструкцией. На поручне чётко остались видны отпечатки ладоней, причем слева гораздо сильней, чем справа – это сделала Ол?!

Размышления прервал резкий звук – ее туфли шлепнулись прямо у ног Кина, и когда он успел их взять? Кажется, рядом с ней Кин стал выпадать из реальности. А потом уже стало не до разговора – их вызвали обратно на совещание.

Мне бы такого летуна, посшибала бы бошки всем в Олбани, начиная с адмиральской. Я сидела в наиудобнейшем кресле, чётко прогнувшимся во всех нужных местах под моим задом. Немного портил ощущения капитан Трис – он сидел рядом, внимательно за мной наблюдая, и управлял этой машиной, которой даже имя дал – Нетопырь, это так мило мля. Название полностью соответствовало мегатонной махине неизвестной модели, которая была, скорей всего, новейшим секретным прототипом, но Трис об этом вряд ли расскажет.

Нам пришлось лететь вместе. Меня с головой окунули во все это дерьмо под названием «Зевс». При этом ни Колинс, ни Стомкинс даже по требованию генерала не дали внятного ответа по поводу безопасности всех махинаций с Материей на Зевсе. Ну не рассказывать же им про мифическое оружие Судного дня, каким-то образом работающее на ТМ, право слово…

Ограничились тем, что адмирал под свою ответственность гарантировал мою полную безопасность на борту корабля. Наивный адмиральчик – он и свою безопасность не может гарантировать, приходится всюду таскать за собой армию биопластиковых бойцов. А тут взвалил на свои «хрупкие плечи» такую ответственность. А Стомкинс ему в унисон стал поддакивать, что «прирученная» Материя «послужит новым источником энергии для кораблей будущего, отработка ее применения начнётся на Зевсе». Мля, новый источник им в зад – так я и поверила. Энергию ТМ они хотят получить, как торчок дозу крэга, это очевидно, но только для совсем других целей.