Хельсон смотрел во все глаза на папку. Острый нюх настоящего сыщика подсказывал, что в ней много вкусного, очень много. Он тронул кончиками пальцев картонные корочки, потом принял её из рук Алекса, взвесил, словно раздумывая, что делать, и аккуратно положил на тумбочку. В груди поднимался знакомый охотничий азарт.

Хельсон, особо не надеясь на положительный ответ, всё же спросил:

— А свидетели? Найдутся? Они есть вообще?

Эмар твёрдо кивнул:

— Есть. И они будут говорить. И я — буду.

Хельсон хлопнул ладонью по папке, подняв в воздух облачко тонкой пыли:

— Договорились!

И тут, словно по команде, все разом встали со своих мест и заговорили.

— Может, чаю? — Саш улыбнулся и первый раз за всё это время прямо и открыто посмотрел в лицо Эмару.

— И пожрать, — кивнул Серый.

Эмар притворно закатил глаза и негромко застонал.

Следующие десять минут были полны сумбура, какой-то неловкой, но необходимой им всем неразберихи. Все принялись двигать стулья, усаживаться за круглый обеденный стол, покрытый старенькой, но чистой клеенкой в задорный цветочек. Пытались болтать ни о чём, перекидываясь незамысловатыми шуточками. Словно они собрались на весёлый уик-энд за городом, а не обсудить судьбу Империи и её загадочного Советника.

Наконец все уселись за накрытым столом. Хельсон при помощи Шурочки и Саша раздал всем разнокалиберные кружки с горячим чаем. Горкой уложил бутерброды с толстыми ломтями варёной колбасы и деревенского розового сала. Тут же Шурочка водрузила вазочку с конфетами в ярких обёртках и небольшую коробочку с пирожными, которую принесла с собой и всё это время неловко вертела в руках.

Серый бесцеремонно сгрёб пяток конфет из вазочки, с громким шелестом их развернул и безмятежно захрустел твёрдокаменными карамельками.

Хельсон усмехнулся и поражённо покачал головой: эти конфеты помнили прошлый Новый год, на них даже вездесущие муравьи не покушались. Где их вообще Шурочка раскопала?

Алекс повернулся к Сашу и хитро ему подмигнул:

— Тебе ещё повезло, мне кое-кто в заботе о моём психическом здоровье вообще память стёр. Так решил. Сам. Не советуясь со мной. Хорошо, хоть не полностью. И то — спасибо!

Саш кивнул, покосился на насупившегося Серого и спросил:

— И что ты?

Алекс задумчиво поглядел, как во рту Серого исчезает третий бутерброд, и прихватил со стола парочку оставшихся. Один надкусил сам, а второй протянул Сашу. Пожевал и ответил:

— Сначала думал — не прощу. А потом представил, что этого кое-кого больше нет. Исчез из моей жизни. Навсегда. Ну, как мне хотелось в тот момент. И ты знаешь… Такая тоска меня взяла, что выть захотелось. И я махнул рукой. Куда мы без этих, которые «лучше знают, что нам надо», и не устают причинять нам добро?

— Причинять добро — это ты хорошо сказал, — Саш улыбнулся. — Отомстим?

Алекс хлопнул его по подставленной раскрытой ладони и кивнул:

— Отомстим, потом забудем, что отомстили, и ещё раз отомстим! Мы же люди незлопамятные!

Засмеялись все, даже мальчик-стилет, который всё это время с самым невозмутимым видом отхлёбывал маленькими глотками горячий несладкий чай, не обращая внимания на пирожное, подсунутое ему сердобольной Шурочкой.

Хельсон тоже улыбался, глядя на сына и его друзей, но не переставал тревожно коситься на тумбочку, где лежала заветная картонная папочка. Потом не выдержал, встал, перенёс её на стол и водрузил на папку локоть правой руки. Так всё же спокойнее.

========== Эпилог-I ==========

Серый в очередной раз сделал круг вокруг лесного озера, на берегу которого разместилась шумная и очень разношёрстная компания «охраняемых объектов». Хлопотное это дело всё же. Люди с маниакальным упорством стремились причинить самим себе физический вред разной степени тяжести. А рисков здесь было более чем достаточно. И открытый огонь, и этиловый спирт, щедро сдобренный разными химическими добавками, и достаточно глубокое озеро, да и лесопарк вокруг озера тоже таил в себе разные неприятные сюрпризы.

Закончив патрулирование и убедившись, что угроз жизнедеятельности людей нет, он присел на землю под высоким деревом неизвестной породы. Одно можно было сказать наверняка — дерево лиственное, так что смолой куртку не испачкает. Можно и спиной привалиться, так комфортнее всё же. Хоть и по-человечески совсем.

— Может, ты останешься здесь?

Серый заинтересованно вскинул голову. Что сюда направляются тепловые объекты, он почувствовал ещё несколько минут назад, идентифицировать их тоже труда не составило. А вот интонация, с которой говорил Эмар, явно была нестандартной для дружеской беседы.

Серый легко поднялся на ноги, упруго подпрыгнул, ухватился за ветку, подтянулся и, когда парочка «охраняемых объектов» поравнялась с деревом, уже скрылся в его кроне. Зачем мешать людям разговаривать? Но и на самотёк дело пускать было нельзя. Нужно держать руку на пульсе.

И вовсе ему не любопытно! Серый мысленно фыркнул, представив ироничную физиономию Кролика с насмешливо вскинутой бровью. Вот ещё! Просто он должен всё знать, чтобы вовремя отреагировать и — при необходимости — вмешаться. Просто он беспокоится за Кема. Это объяснимо и нормально. Ведь он часть команды. Он не просто человек Серого, он — его друг. А это очень высокая степень близости и личной ответственности для киборга. Воображаемый Кролик закатил глаза и, показав язык, исчез.

Двое остановились в нескольких метрах от места, где затаился Серый. Под ногой одного из них негромко хрустнула ветка. И повисло молчание. Наверное, люди бы назвали его неловким, а Серый просто видел: один из собеседников очень нервничает, настолько, что у него вспотели ладони и перехватило дыхание. Второй — намного спокойнее, он уверен в себе.

— Нет, Эмар, — Кем чуть качнул головой, — это слишком неправильно.

Эмар порывисто вздохнул и переступил с ноги на ногу.

Вот ведь удивительно, Эмару больше сотни лет, а он волнуется до дрожи в коленях. А Кем, самый молодой из всей их компании, спокоен и даже отстранён, как самый правильный киборг. Впрочем, нет, сканирование показало, что он тоже переживает. Но его чувства — другой природы, не те, что у Эмара. Серый задумался и понял, что Кем не хочет обидеть друга, боевого товарища.

— Потому что… — начал говорить Эмар, но Кем, неожиданно и с необычным для себя жаром, прервал его:

— Ты сейчас скажешь глупость. Сам придумаешь, сам обидишься. Потому что…

Кем смешался и замолчал. Было слышно лишь прерывистое дыхание. Наконец Эмар шевельнулся.

— Значит… — он сделал движение к Кему, но с места не тронулся, — я бы мог надеяться? Но почему ты тогда говоришь, что не можешь остаться?

Кем качнул головой и тяжело вздохнул:

— У вас уже был опыт с чашей. Скаляр и его избранные должны находиться там, где предначертано им быть. Ты сам это понимаешь.

Эмар помолчал и тихо-тихо, почти неслышно, сказал как выдохнул:

— Понимаю…

Серый аккуратно высунулся из своего укрытия, потому что эти двое слишком долго молчали. Киборгу показалось это подозрительным. А ну как Эмар уговорит Кема? Воспользуется гипнозом, например? В подсознании снова замаячили рыжая чёлка и глумливая физиономия. Как личный укор киборга. Но Серый сурово свёл брови. Так надо! И Кролик, пожав плечами, опять испарился.

Эмар протянул руку и легко, самыми кончиками пальцев, коснулся щеки Кема. Тот не отстранился, лишь слабо улыбнулся эльфу.

— Ты очень хороший мальчик, молодой Тёмный, — голос Эмара был полон грусти, — и у тебя доброе сердце. Ты непременно будешь счастлив.

Зашуршала ткань куртки, потом негромко звякнул металл.

— У меня кое-что есть для тебя, — Эмар что-то вложил в руку Кема. Какой-то медальон на длинной цепочке, слабо сверкнувшей в свете луны.

Кем бережно принял подарок и тут же надел его на шею. Хотел было что-то сказать, но Эмар мягко прикрыл его губы рукой:

— Ничего не говори. Просто иди к своим друзьям. Не переживай за меня. Мне просто недолго нужно побыть одному, но скоро я к вам присоединюсь.