Может, так бы сразу стало легче.

Но не умела она, да и чем слёзы сейчас помогут?

Ещё душила обида, доставали вопросы, где каждый стремился будто выиграть в премии на мрачность и уничтожительную силу по отношению к владельцу, и пока лидировал следующий: «Что если они не найдут Сергея больше никогда?» И тогда последнее, на чём расстались Разумовский и Снегирёва, станет та дурацкая ссора, которая произошла больше из-за цепляния к фразам, неумения слышать и слушать, а теперь и вовсе казалась такой дурацкой!

Не стоило она их дружбы — ни единого рубля и даже миллионов.

Марго помедлила, когда остановился Олег. Оба взяли передышку — непросто ехать по улицам, пускай и на скейтах, но на постоянном нервном напряжении. Снегирёва попыталась восстановить душевное равновесие. Выходило скверно, тогда она посмотрела в поисках поддержки на Волкова.

Друг выглядел таким же растрёпанным и нервным, но, вроде бы, чуть спокойнее. И, наверное, тому причина детство на улицах Питера — Олег всегда говорил об этом неохотно, но, проработав в магазине почти больше года, Марго поняла: на улицах случалось всякое куда страшнее, чем учиняла братва в баторе. Хотя куда, казалось бы, хуже.

Олег, поймав её внимание, улыбнулся и кивнул, и как-то сразу стало чуть легче. Марго была уверена: у Волкова был план, а значит и не время падать в разрушительные мысли.

— Готова?

— Угу. — Снегирёва кивнула.

Вместе продолжили катиться по вечерним улицам.

Спустя несколько кварталов Олег остановился, подхватил скейт и поспешил к высокому старому дому, какие Марго видела только во время прогулки по городу, но никогда не бывала внутри. Расстояние между этажами здесь — точнее, если судить снаружи, расстояние между окнами — огромное, отчего создавалось впечатление, будто весь дом просто вытянули в высоту, вот и получилось… Странное.

— Здесь? — уточнила Марго, когда оба помедлили.

— Думаю, да. — Олег закрепил скейт на рюкзаке, также поступила и Марго со своим.

— Но, — она посмотрела на него, — почему?

Волков, продолжая изучать горящие окна здания, небрежно произнёс:

— Тайник мой был здесь. И Сергей знает о нём. — Он прошёл чуть дальше, удерживая в поле зрения самое верхнее тёмное окно, затем опустил взгляд и осмотрел дом. Меж тем Марго не сразу сообразила последовать за другом — что-то внутри глухо ёкнуло на слова, потому и переживания все словно разом заморозило.

После этот невозможный клубок холода упал вниз живота. Марго сглотнула, отбросила это незнакомое в сторону и сосредоточилась на главном — поиске Сергея, однако почему его поиски вдруг не вызывали прежних эмоций?

— Придётся через парадную, — выдохнул Волков, покосившись на высокие двери.

А там изнутри донёсся шум. Вместе переглянулись, и случай решил за них — они бросились внутрь.

Парадная дома была такой же вытянутой с голубыми стенами и жуткой лестницей с шахтой, не внушающей доверия. Пахло сыростью и затхлостью — как во всех старых престарых местах. Марго украдкой скользнула взглядом по относительно чуждой белой коморке вахтёрши, пустой, и отвлеклась, когда откуда-то сверху повторился резкий женский голос и гомон, следом отчётливый стук. Олег, бросившись наверх, перешагивал за раз несколько ступеней, Марго пыталась также, хватаясь рукой за перила.

Так Вместе взметнулись на последний этаж, где уже собрались несколько жильцов в «домашней» растянутой одежде и впереди них стояла широкая в объёмах престарелая женщина, пытавшаяся достучаться наверх через деревянную швабру. Не успела Марго спросить, что делать дальше, как Олег, чуть помедлив, кинулся вперёд, и воспитанники моментально приковали к себе внимание.

— Опять ты! — вспыхнула женщина, поворачиваясь к ним.

— Здравствуйте, Евгения Петровна, — почти спокойно произнёс Олег, шокируя собравшихся.

Жильцы расступились, покосились на воспитанников, больше внимания, конечно, досталось Олегу, который прошёл мимо к лестнице, ведшей на чердак. Марго, совершенно запутавшись, метнулась за ним и только скользила взглядом по собравшимся, подмечая возможные проявления агрессии или ещё чего. В разговор, какой случился дальше, она не встревала.

Евгения Петровна — по крику и образу как раз вахтёрша — отмерла, ударила шваброй о пол и перегородила путь наверх.

— Ваш забился наверх, — пухлая рука с пухлым указательным пальцем вскинулась на закрытый люк. — Дак мало того! Сломал замок, который против вас только на днях установили! — Марго осмотрела этаж и вправду приметила отброшенный чуть дальше стальной замок — крупный и по виду тяжёлый с достаточно толстым кольцом фиксатора. Она удивлённо покосилась на люк, снова на замок и припомнила Сергея…

Сломал?

Такой замок?

Как это?..

С его тощестью и постоянными неудачами на физкультуре?..

— Вы не живёте в этом доме, — гаркнула она, продолжая повышать голос и отчитывать. Вокруг зашептались престарелые жильцы и сразу ясным стало: если Евгения Петровна физически по формам не могла залезть наверх, то другие не могли по параметру старости. — Зато повадились ходить сюда! Ещё и третью привели! — Вахтёрша указала шваброй на Марго, шёпоты и поддерживающая речь стала громче, и Снегирёва стушевалась, втянув голову в плечи. Меж тем Евгения Петровна, ощутив поддержку, разошлась совсем:

— Чего вообще повадились? По крышам лазать?! А как сорвётесь, так не вам же претензии выставят и вашим родителям, а?! Ну?! Неужели некому переживать за вас?! Хоть бы о близких подумали, шпана треклятая!

— Да нет у нас никого, — спокойно на ор проговорил Олег, вскидывая голову. — И жил я здесь, Евгения Петровна, когда вы ещё только к нам устраиваться пришли.

«Что?» — Марго удивлённо осмотрела друга, как и притихли вышедшие поглазеть жильцы с вахтёршей. В шумном до сих пор подъезде разом как-то тихо стало — настолько, что слышался шум начавшегося снега с дождём и гомон улицы. Снегирёва в какой-то момент ощутила себя лишней: не только от того, что всё внимание обратилось на сказавшего и смолкнувшего Олега, но и от чувства собственной бесполезности. Выходит, в этой ситуации она больше ничем не могла помочь, да и…

Падкая мрачная мысль так и не нашла своё завершение. Заговорила Евгения Петровна:

— Подгорный? — Она наклонилась чуть ниже, прищурилась и стала рассматривать Олега.

Волков косонул в ответ. Несколько секунд — показавшиеся вечностью — оба осматривали друг друга, а Марго видела больше: сколь сильно потемнели глаза друга, стиснулись челюсти, из-за чего лицо ожесточилось. Руки в карманах натянули куртку вниз, и Снегирёва поняла — Волков едва скрывал рвущуюся из него неприязнь, потому, не став отвечать, он лишь уверенно кивнул.

А дальше произошло то, чего не ожидала ни Марго, ни каждый.

— Олежа Подгорный? — Голос разом как-то подобрел и перестал походить на крикливую птицу, полнился сомнением и некоторой теплотой. Хотя Марго сомневалась — она вообще перестала понимать происходящего.

Вахтёрша улыбнулась — слегка дёргано, будто склабилась. Но пускай будет улыбкой.

— Здравствуйте, Евгения Петровна, — повторил Олег.

— Вырос-то как, — выдохнула вахтёрша, разгибаясь.

— Ну дети имеют такое свойство, — небрежно отмахнулся он от фразы. — Дайте пройти, — требовательнее попросил Олег, покосившись на люк крыши. — Заберём мы его и уйдём. Рыжий же?

— Рыжий-рыжий. — Вахтёрша поступилась.

Стальные тиски на сердце Марго разом будто испарились или осыпались — Олег оказался прав, оставалось только выкурить испуганного Сергея. Или дозваться до него. Снегирёва облегчённо выдохнула и, приметив, как Волков сдёрнул с плеч рюкзаки, подошла к нему, где перехватила вещи за ручки.

— Олег? — шепнула она, словила взгляд друга и посмотрела наверх с невысказанным вопросом о помощи там, наверху.

— Сам, — Олег коротко улыбнулся. — Посторожи вещи. — Он направился к лестнице, но остановился, когда вахтёрша вдруг шепнула:

— Но как же твои…

Марго обернулась на Евгению Петровну, посмотрела обратно на застывшего на ступенях лестницы друга и посторонилась, приметив, как стояла ровно между ними. Снегирёва отошла к стене, где сгрузила вещи друзей и свои, а там до слуха донёсся резкий выдох и почти озлобленное, полное боли: