— Да, сэр- кивнул Уильям, отчего-то мило покрасневший. Джон решил дать юноше отдохнуть с дороги:
— Ну, что же, располагайтесь. Завтра к 8 жду вас в кабинете. Все необходимое вам принесут слуги. Не стесняйтесь их просить.
Уильям прошел мимо него, зайдя в комнату. Она была выдержана в приглушённых тонах, с минимумом украшений- сразу видно, что ее готовили для мужчины. Уильям снял сюртук, кинув его на кровать, потёр затекшие плечи и шею- приходилось смотреть на Джона снизу вверх. Следом за сюртуком полетела рубашка, а затем- ткань, что стягивала грудь. И вот в комнате появилась Уиллоу. Девушка не боялась, что кто-нибудь может войти- этикет обязывал хозяев давать гостям отдохнуть, а ванна и еда уже стояли в комнате, что означало- слуг тоже ожидать не стоило.
Медленно погружаясь в теплую воду, Уиллоу коснулась кончиков своих волос- так странно, но Джон оказался единственным мужчиной, с которым она пожалела, что их остригла. Ей бы хотелось показаться перед ним во всей красе, с прической. А как он хорош….
Уиллоу, отогнав от себя сладострастные мысли, которым была очень удивлена (она боялась и не доверяла мужчинам, особенно молодым), продолжила мыться.
Вдруг в комнате (о, Боги, она забыла закрыть двери) раздался топот маленьких ножек. И изумлённый вздох:
— Ой, а вы- женщина?!
Уиллоу обернулась, прикрыв грудь руками. У ванны стояла маленькая девочка, лет 6, с ехидством и интересом глядя на нее. Уиллоу поняла, что с этим ребенком ее спасет только правда:
— Да, увы, это так. Я могу надеяться, что ты не выдашь моей тайны? — сердце Уиллоу стучало как сумасшедшее. Столько лет ей удавалось скрывать, что она- женщина. И эта малышка вывела ее на чистую воду меньше, чем за день.
— А вдруг вы хотите навредить моему папе- задумчиво водя пальчиком по украшавшим ванну изразцам протянула девочка.
— Что ты, малышка. Наборот, я приехала помочь ему — то, что перед ней- дочь Джона, было понятно и без слов. Слишком похожи они были.
— А зачем же тогда вы переоделись мужчиной? Уиллоу чуть не засмеялась искреннему детскому недоумению в голосе и взгляде малышки, но ей удалось сделать серьезное лицо:
— Понимаешь….как бы тебе это сказать. Ну, в нашем мире считается, что удел женщины- дом, семья. А не работа. Женщину на место секретаря не взял бы никто…
— А я вас понимаю! — с жаром воскликнула малышка- мои гувернантки мне все время твердят то же самое. Что я должна уметь вышивать, петь, подавать чай. А когда я сказала мисс Франсин, что хочу стать учёной, она побежала жаловаться папе….
В этот вечер малышка Милли ещё долго оставалась в комнате Уиллоу, радуя тутсвоей детской непосредственностью. Словно одна из ее сестрёнок ненадолго вернулась к ней. Уиллоу, смахнув слезу, проводила девочку в детскую, не удержавшись от поцелуя в щёчку на прощание…
Знакомство
Мистер Свенсон оказался представителем буржуазии- мелкий торговец, сумевший нажить небольшое состояние, он отчаянно пытался найти свое место в высшем свете. Поэтому и нанял детям лучших преподавателей. Что же до Уиллоу, то, как ей казалось, он принял ее из жалости. Чем-то она напоминала его самого в детстве, как он любил повторять.
У Свенсона было два сына- младший, Эрик, чудесный пухлый мальчишка 8 лет. И старший, Джозеф, 15 лет. Джозеф настолько был не похож на кроткого и смешливого брата, что Уиллоу только диву давалась.
Занимались мальчики вместе, но Джозеф всегда старался то уколоть Уиллоу, то — сделать ей пакость исподтишка. А порой смотрел на нее так, что Уиллоу пробирал озноб.
Уиллоу понимала, что она делает огромные успехи в обучении, и это не могло не задевать старшего сына, на которого отец собирался оставить все свое дело. Отец не раз приводил в пример сыну старание и успехи Уиллоу, но Джозеф только становился озлобленнее, а его пакости- все хуже.
Вот и сегодня он будто случайно вылил на нее чернила. Дома Уиллоу в спешке до прихода отца пыталась застирать единственный сюртук, который носила в образе Уильяма, на учебу в дом Свенсонов.
Но сегодня ей не везло- раздался пьяный гогот, и в комнату ввалились отец и его закадычный дружок, Томми Пёс. Друг отца похотливо окинул фигурку Уиллоу взглядом:
— Слышь, Френк, а твоя девчонка подросла- он подмигнул Уиллоу, шатаясь на месте.
Френк спьяну и не понял, о ком ему толкует дружок- за те три года, что Уиллоу училась, он так привык к образу Уильяма, и даже гордился- его дочь обставила богатеев, думающих, что она- парень. И тут его взгляд упал на Уиллоу- а девчонка действительно выросла. И как он раньше не замечал? Все — бредни Джаннет, решившей, что их девчонке нужно образование. Вон, Фрида ушла в услужение викарию- и хоть какие-то деньги домой приносила. Печально, конечно, что калека. А то бы и ее продал.
А вот Уиллоу- отец окинул ее оценивающим взглядом. Она принесет ему то, о чем он уже и забыл- большие деньги. После продажи старших сестер Френк уходил в загулы на несколько месяцев.
— А верно! Сегодня ты пойдешь со мной, вымойся и надень что-нибудь девчачье. Жаль, волосы ты остригла, за них…
Но он не успел продолжить- кашляя, из каморки вышла мать. Она держала в руке кочергу:
— Нет, Френк. Не выйдет, хоть одну, но я спасу.
Видно было, как позеленело лицо отца- он считал, что мать оскорбила его при постороннем. Глаза Френка налились кровью, он схватил мать за руку, выворачивая, заставляя бросить кочергу. Уиллоу кинулась было к матери, но та крикнула ей:
— Беги, Уилли. Беги к Фриде.
Уиллоу ещё в нерешительности топталась на месте- она не могла бросить мать, зная, что отец может ее покалечить, как вдруг Джаннет, извернувшись, крепко схватила мужа за талию, и, улыбнувшись дочери, с силой рванула их с отцом к окну. Уиллоу закричала от ужаса, понимая, что собиралась сделать мать. Раздался звук падения- мать и отец лежали внизу, на мостовой, словно сломанные куклы….
— О, мама- рыдала позже Уиллоу у Фриды. Та работала помощницей в доме викария, уже два года.
Фрида гладила сестру по коротким волосам, утешая- эту ночь Уиллоу могла провести у сестры, а завтра придет викарий, у которого можно попросить оставить и Уиллоу.
Наутро Фрида приготовила завтрак, прихрамывая, зашла за Уиллоу. Сегодня должен был вернуться викарий, и сестры никак не могли решить, кем перед ним предстанет Уиллоу. Сама девушка была за Уильяма, она боялась того, что ее секрет узнают, да и в образе юноши ей было гораздо спокойнее. Фрида же боялась, что для юноши викарий может не найти работы в доме. Но в то же время разделяла мнение сестры, что в мальчишеской одежде безопаснее.
Весь день девушки поддерживали друг друга, негласно не говоря о семье, о прошлом.
Вечером вернулся викарий. Это был грузный мужчина в годах, его живот смешно приподнимал черную сутану, издалека казалось, что это- беременная вдова. Его глаза засветились голодным блеском, едва он увидел Фриду. Затем, заметив, что они не одни, он вопросительно кивнул на другую девушку, что сидела за столом (сестры сошлись на том, что Уиллоу останется собой):
— Это Уиллоу, моя сестра. Если вы позволите, она хотела бы остаться, помогать вам — Фрида затараторила от испуга, не дождавшись вопроса.
— Помогать…хммм, ну, это можно будет обсудить позже, а пока — я голоден.
Мужчина опустился на стул, буравя взглядом Уиллоу.
Фрида же бросилась накладывать еду. После молитвы викарий набросился на еду так, словно бы не ел очень давно.
В этот вечер викарий рано ушел спать. Фрида, домыв посуду, бросилась за ним. Уиллоу пошла в комнату сестры, ожидая, что та вскоре тоже придет спать. Но Фриды все не было. Уиллоу начала переживать- а вдруг сестра вышла в свой любимый небольшой огородик, что высадила у дома. И нога ее подвела в темноте. И сейчас она лежит там, одна, не в силах встать…
Уиллоу, надев халат, бросилась вниз. Но тут услышала звуки из комнаты викария. Уиллоу подошла ближе- и ее глаза расширились от ужаса: на ее хрупкой сестре лежало полное тело викария, содрогавшееся от удовольствия. Оба были голыми, сестра казалась такой маленькой по сравнению с мужчиной. Внезапное Уиллоу перехватила взгляд Фриды- в нем стояли стыд и слезы.
