Движение началось в час дня. Сотрудники и сотрудницы по одному и компаниями потянулись в столовую. Обед по распорядку, в отличие от многого остального.

Денис и Павел сместились к барной стойке, где Алёна бодро принимала заказы и разливала жидкости из бутылок и пакетов. Заказы девушка вводила в компьютер, монитор светился на столе под прилавком. Из кухни блюда выносил носатый, оставлял на стойке, и только тогда Алёна называла номер заказа, а посетители забирали вкусноту.

В том, что это было вкусно, Денис не сомневался. На обоняние не жаловался. Качество еды определить по запаху легче лёгкого.

– Ух ты! – воскликнул он, когда на стойку водрузили чашку с каким-то варевом. – Нет, Паш, ты веришь, что может быть неприторная солянка? Надо узнать, что там за колбаса, и как получился такой бульон.

Павел улыбнулся:

– С чего ты взял, что это солянка, нам же даже не видно, что в чашке!

– А у тебя что, нос заложило? Аромат на всю столовую!

– Я бы не сказал, что на всю.

Когда волна обедающих схлынула, из кухни вышел безбровый.

– Пацаны! Солянку будете?

Денис кивнул, не веря счастью.

– А чего-то без мяса нет? – осторожно спросил Паша.

– Веган? – удивился шеф-повар.

– Нет, просто мясо не очень.

– Ахимса?

– Ну… Типа…

– Ладно сабджи у меня есть чутка. Наложу. Чего лыбишься? А! Могу накласть, если так вкуснее.

Солянка была божественна.

– Что это за колбаса? – спросил Денис у обедавшего рядом шеф-повара.

– Ребята привозят. Домашняя вареная. Мы магазинным практически не пользуемся. Каперсы итальянские. Мясо куриное. Свои продавцы на рынке работают. Водичка горная.

– Классно!

– Начальник на хорошие продукты не жалеет. Он сам покушать не дурак. Говорит, нет в этой дыре толковых ресторанов, только в нашей столовке и можно прилично похарчеваться. Чего смеешься? Он так и говорит «похарчеваться». Не я придумал.

– Нормальное слово – «харчеваться»! – начальник с порога внимательно разглядывал обедающих. – Держись основ, как говорится! Избегай крайностей! И всё срастется. Вы давайте, заканчивайте! Тут заказ на Кирова, 13. Там Алёна продублировала. Полчаса на готовку, двадцать минут на доставку. Время пошло. Я у себя.

Ровно через двадцать девять минут два свежеиспеченных сотрудника БДУ вышли из полуподвала с огромными рюкзаками за спиной. Чёрными рюкзаками, разумеется.

Денис отвечал за картофельное пюре и котлетки. Павел за маринованные огурчики и салаты.

День был прохладным. Солнце пряталось за облаками, редко выглядывало, торопливо улыбалось земле и снова скрывалось.

Озабоченные процессами выживания батайчане муравейно семенили по тротуарам.

– А ты когда из армии вернулся? – спросил Денис.

Паша встряхнул плечами, перекидывая лямки поудобнее.

– Не был я на срочной. Я ж в универе учился. Потом чуть «партизаном» послужил в Новочеркасске и домой.

– А чего на повара, ты ж философ?

– Люблю вкусную еду. Интересно, как это всё готовят. Научусь, буду друзей угощать.

– И родителей.

– Нет, родителей нет. А друзья, надеюсь, будут, когда научусь.

– А родители… Погибли?

Паша вдруг улыбнулся.

– Да я не знаю. Я ж детдомовский.

– В детдоме жил?

– У матери, ну не родной. Она меня взяла. Да тут рядом, на Заводской. Я и сейчас там живу, только мама уехала в Питер. У неё там новый муж, работа. А дом мне оставила, не насовсем, чтоб присмотрел.

Лавируя между лотками с зеленью, они прошли мимо Центрального рынка, и теперь справа струился желтый унылый забор городской больницы.

– А сколько тебе? – спросил Денис.

– Лет? Двадцать два. А тебе?

– Тоже. Слышь, Паш, а ты вот спрашивал. А у тебя девушка, ну ты понял, была?

– Я женатый был, Дэн.

– Как это был?

– Ну как… Развелся.

– А чего?

– Да так.

Павел помрачнел. Не надо с ним на эти темы. Потом расскажет, если захочет.

– Слушай, а ты почему в БДУ пошёл?

– А ты? – вернул вопрос Павел.

– Я ж от тебя и узнал. А тут говорят, приходи, возьмем. Я и пошёл.

– А я много слышал. Подумал, раз тут самая лучшая кухня, и учиться лучше тоже тут.

– Ну да. Солянка, кстати, классная. Зря ты отказался.

– Да сабджи тоже ничего.

– Это рагу? Которое тебе шеф готовил?

– Ага.

– А чего название странное?

– Индийское. Там ещё панир вкусный.

– Что за панир?

– Ну сыр обжаренный.

– А. Не знал.

– Мы мало что знаем. Думаем, что видим всё как есть. А потом случайный порыв ветра шевельнет занавеску и приоткроется что-то, что не должен был увидеть. И вся картина мира меняется.

Денис похолодел, вспомнив движения за занавеской в подсобке.

– Паша, вот сразу видно, ты философ. Глубоко копаешь. Я про такое и не думал.

Протопали весенний парк имени вождя мирового пролетариата. Вышли на улицу Кирова. Она же прогулочная аллея. Уютные лавочки, блуждающие толпы, прозрачные тени едва распустившихся лип.

– Вон та девятиэтажка? – спросил Павел.

– Да, смотри, номер нарисован на стене – 13.

– Тут вход с какой стороны?

– Со двора. Нужно обойти.

Набрали на домофоне номер квартиры. Гудки.

– Кто там?

Голос резкий, напряженный. Денис наклонился к панели:

– Доставка БДУ.

– Понял. Входите.

Запиликало. Щелкнул замок.

Лифт с гулом и скрипом двинулся вверх. Большой щит, залепленный мелкими рекламками, рассказал что мог о торговой жизни города. О продаже стройматериалов, скидках на куриное мясо в «Магните», старом, но очень прочном велосипеде в первом подъезде и Анатолии Ароровиче, преподающем каратэ во Дворце культуры.

Девятый этаж.

Дверь квартиры. Паша придавил кнопку звонка.

На пороге человек-невидимка. Не в смысле, что невидим. Очень даже видим. Но копия персонажа Уэллса. На голове чёрная шляпа, чёрные очки. Чёрный платок закрывает нос и рот, как у ковбоев Техаса, грабящих экспрессы. И, опять же, чёрный костюм работника БДУ.

Осмотрел доставщиков внимательно.

– Выкладывайте.

– Может, зайдем? – предложил Денис.

– Не надо, – отклонил ковбой. – Я всё приму здесь.

Выставили прямо за порог все тарелки. По подъезду пополз запах жареного мяса. Стало видно, что в глубине коридорного полумрака притаился второй парень в маске. Смотрит внимательно и недобро.

– Всё, пацаны. Деньги мы перечислили.

– Сейчас уточню, – отозвался Павел и набрал номер Олега Игоревича. – Это мы. Доставили. Получили? Хорошо. Возвращаемся. Скоро будем.

Невидимка кивнул и закрыл дверь.

Молча вышли из подъезда. Солнце, облака в просвете веток высоких акаций.

– Странные они, – заметил Денис.

– Очень! – согласился Павел. – Зачем ставить еду на пол, когда можно на стол.

– Я про маски!

– Что маски?

– Ну, спрятали лица за очками и повязками.

– Болеют или простыли. Вирус?

– Вряд ли.

Обошли дом. По аллее спешили разноцветные пешеходы. Напротив Кирова, 13, в ресторане «Осака» гудела то ли свадьба, то ли масштабный юбилей. Нарядно одетые граждане смачно курили и громко беседовали у входа. Внутри зажигали соучастники мероприятия. Пили, танцевали, просто балдели, откинувшись на спинки мягких диванчиков.

– Сюда меня не взяли! – сказал Денис.

– Вот видишь, к лучшему же! Теперь попал на самую крутую кухню города.

– Ну, в каком-то смысле да. Хотя, тут тоже неплохо готовят, но солянка…

– Ты теперь всю жизнь будешь эту солянку вспоминать? – засмеялся Павел.

Денис удивился:

– Так реально же вкусно!

– Разве мало других вкусностей в жизни?

– На самом деле, Паш, немного. Я давно заметил. Со вкусом никто не заморачивается. Ну сытно, ну не противно. Не более. Редко встретишь что-то в самом деле достойное. Вот ты что самое-самое ел в жизни?