Осторожно отцепившись от левой руки Харгроува, он выставил колено сильнее, чувствуя себя также безумно, как ночью на автосвалке, подзывая демогоргонов. Осторожно, шаг за шагом, подбираясь и приманивая.

Билли не заметил этого движения, не понял, что задумал Король Стив. Было не до этого, он был занят своим делом и прекрасно справлялся: губы то и дело скользили по шее, язык заменял их на краткие секунды, а пальцы уже едва не изучили каждую вену на члене.

А потому нажим разлился предвкушающим трепетом. Член, далеко не такой твердый как у Харрингтона, медленно наливался жаром.

Прижавшись пахом к ноге Стива, Харгроув шумно выдохнул. Колено приподнялось чуть выше, усиливая давление, и новый выдох лег на шею парня. Билли стиснул его член у основания, повел вверх-вниз немного плавнее, словно что-то отвлекало. Кажется, это «что-то» несколько выбило почву из-под ног, лишило процентов на пятнадцать концентрации.

Попался, говнюк.

Мысленно ликуя, Стив дернулся, быстро проходясь костяшками пальцев вдоль пояса черных

спортивных шортов. Что ж, он сможет. И в его рукаве должен быть козырь.

Сделав короткий вдох, Харрингтон запустил пальцы под резинку, решительно направил руку ниже…Блять, этот мудак был без белья.

Ладонь обдало душным жаром, пальцы обхватили напряжённый член, выпрямляя, и скользнули по нему проталкивающим движением.

Теперь уже Билли хрипло выдохнул и закрыл глаза. Прикосновение стало неожиданностью, прошившей током с головы до пят, и отразилось в стискивании запястья Харрингтона до боли. Растекающийся в паху жар начинал окутывать все тело, вынуждая толкнуться вперед, в пальцы. Это желание сформировалось за секунду и Билли поддался ему. Двинулся, едва заметно скалясь.

Харрингтон мысленно усмехнулся: Один – один, Билли Харгроув!

Приоткрытый рот прижался к шее Стива, прошелся вниз к изгибу плеча, оставляя за собой влажную дорожку. Язык кончиком скользнул по углублению, щекоча и прижимаясь к коже.

Бедра Харгроува качнулись сильнее и требовательнее. Член прошелся головкой от запястья и выше по руке Харрингтона - тот словно забыл обхватить его пальцами, замешкался. Однако и простое трение плоти о что-то стало… Приятным бонусом. Возбуждающим, вынуждающим Билли едва слышно застонать.

Несколько повторных движений, и он засосал чувствительную кожу на шее Стива прямо под челюстью. А от услышанного сцеженного стона и вовсе заклеймил это место.

На что Стиву в данный момент было плевать.

Ему очень хотелось крикнуть Билли в лицо, обратить внимание на то, что теперь он толкается в мужскую руку, и даже без принуждения, без зажиманий, в которых оказался сам Харрингтон. Но понимал, что лучше не отсвечивать и вести свою линию максимально незаметно.

Как ниндзя. До нужного разгромного результата.

В очередном толчке Харгроува пальцы Стива прошлись по яйцам, обхватывая, чуть сжимая, а следом подставились кольцом под проскользнувшую головку члена. Это было странно, как-то… Неправильно и неудобно. Аморально.

Но Харрингтон тут же вспыхнул и со злостью отогнал от себя эти ощущения.

Аморально и неправильно? Нет, как раз то, что делал с ним Билли было аморально и неправильно. В остальном здесь нет ничего такого. У Харгроува в штанах такой же член, вполне себе человеческий, а не какая-то неведомая хрень, от которой может быть странно и мерзко.

Шумно выдохнув, Стив плотно сжал губы и принялся активно наращивать темп. Вот только он не учел того, что за притоком возбуждения, Билли отдаст ему избыток.

Шею под новым укусом обожгло в разы сильнее, а заскользивший ещё крепче по члену кулак едва не добил Харрингтона в следующие десять секунд.

Прилив напряжения стягивающего чувствительность к одной точке толкал к краю, но Стив упорно балансировал на нем, пытаясь оттянуть момент.

— Хах…хах… Нх, черт… — шепотом вырывалось на грани против воли.

Воздуха всерьез не хватало, лёгкие иссушались с каждым новым вздохом. Заведённая за голову рука уже начинала неметь, и Харрингтон отчаянно цеплялся именно за это неприятное покалывание, за боль в пояснице и лопатках от вдавливания в стеллажные полки.

Ему нельзя было отпустить себя раньше, чем это сделал бы Харгроув.

Ритм рос, запястье немело, пальцы скользили ускорено, примерно также как когда Билли пересёк черту нужной Харрингтону скорости. Стив быстро смекнул, что темпы у них были разными и Харгроуву нужно было быстрее и жёстче. Стоило поймать верную волну, как Билли ощутимо задрожал, сперва постаравшись провернуть с Харрингтоном тоже самое, но сбился с действий, подхваченный собственными ощущениями.

Один ритм? Выкуси, сволочь.

Неразборчивое бормотание, что-то на подобие «блядский боже» и «ты охуел, Харрингтон», потонуло на выдохе в шею. На несколько секунд выпав из реальности и отдавшись распаляющим действиям, Билли точно прыгнул в раскаленную лаву. И начал плавиться. Бедра подрагивали, член толкался быстрее в жесткий обхват. Мир вспыхивал и тускнел. Напряжение росло, росло, превращаясь в смертоносную шаровую молнию.

Харгроув никогда не был поэтичен и не страдал сентиментальной херней. Но бесконтрольное состояние поглощало его. В движении рук с двух сторон угадывалось сопротивление и желание. Они, точно два проводника замкнутой электрической цепи, искрили и стремились непрерывно не смотря на несогласие одной стороны к взрыву. Билли знал – ебаный закон Ома полетит к чертям. Все полетит к чертям. Рано или поздно «лампочка» вспыхнет ярким светом от переизбытка тока и лопнет, разлетится на куски.

Они и станут этими кусками.

Словно опомнившись, он ткнулся лбом в шею Стива и стиснул зубы. Блять, вот что задумал этот засранец?

«Сученыш Харрингтон … Хочешь, чтобы я первым кончил? Обыграть меня вздумал?» - сузив глаза, Билли сглотнул.

Хитрый план этого ублюдка отрезвил, но не убавил удовольствия, которое уже сконцентрировалось в паху. Нет, первым он не кончит. Харгроув бросил взгляд вниз.

Рука Стива хозяйничала в его шортах, двигаясь на члене правильно и крепко, но Билли не стал акцентировать на этом внимания. Похуй. Просто плевать. У него своя цель, а то, что делал Харрингтон… Да насрать, не важно. Это абсолютно не имело смысла. Стиви-бой не переиграет его, ни за что.

Харгроув устроил подбородок аккурат меж его поднятым вверх плечом и головой. Щека протерлась о чужую, увернуться Харрингтон не успел. Да и не смог бы в полной мере.

Разжав пальцы и выпустив член Стива, Билли прижал его ладонью к животу и массирующим движением прошелся сверху вниз, залезая пальцами вглубь джинсов. Так глубоко как мог, сгибая кисть и издавая довольный низкий смех. Блять, Харрингтон казалось на носки приподнялся от давления на яйцах, стоило их сжать и отпустить.

— Да у тебя настоящий пожар в штанах, амиго… — протянув, Харгроув облизнул губы и хмыкнул.

Харрингтон и так был охренеть какой горячий, но фразочка явно подбросила углей в костер. Билли с наслаждением заметил, как еще сильнее покраснело ухо Короля Стива, как покрылась пятнами шея. Хотя… Половина из них - его засосы. Он хорошо постарался. Утром Харрингтон будет выглядеть так, словно его шея оказалась под прицелом голодных нимфоманок.

— Пора тушить, Стиви-бой?

Разъяренно дернув рукой, по-прежнему заломленной за голову, и естественно не отвоевав себе свободы, Харрингтон зацепил одну из семейных фоторамок. Которая, к его огромному сожалению, не упала на голову ублюдку Харгроуву. Но идею зародила.

Однако Билли действовал на опережение: вытянул из расстегнутых джинсов руку и зацепил пуловер Стива. Ладонь скользнула под ткань, прошлась по прессу, продавила напрягшиеся мышцы и вернулась к члену. На этот раз движение кардинально отличалось от предыдущих – медленное, пробирающее, дающее прочувствовать всю узость крепкого обхвата пальцев.

От головки к основанию и по такому же безумно неспешному пути обратно.

Раз.

Обратно.

Два.

Три… И все.

Харгроува не хватило надолго. Или не хватило Стива? Задрожавшего так крупно и так сильно запрокинувшего назад голову, что не осыпать шею короткими укусами было невозможно. Также, как и не провести с необъяснимой жадностью языком по кадыку.