Комментарий к Воровка колдунских книг

Надеюсь, за мной не придут посреди ночи, нависая с ножом

========== Новый Путь ==========

Намокший, идет под дождем,

Но песни достоин и этот путник,

Не только хаги в цвету.

— Басё

Сухие губы хватают воздух, на сколько это возможно. Не до конца осознавая, что происходит, он решает подняться.

Под ногами мокро. Такао ощущает отчетливый солоноватый запах воды, а затем магическим зрением сквозь повязку разглядывает арку. А за ней — бесконечное море. Переливается серебряным свечением небо.

Такао пытается понять, вспомнить…

— Но ведь только что я был на поле боя… Мэй, Кадзу, Масамунэ… Азатем…

Он ощутил сталь клинка, проведенного по горлу. Схватился за шею.

— Крови совсем нет.

Разговаривая с самим собой, он словно был в бреду: однако при этом чувствовал, что судит скорее здравым рассудком…

Урывчатый монолог прервал властный, но словно принадлежащий подростку, голос из ниоткуда.

— Пройди через арку, колдун.

Такао не сдвинулся с места, ответил не сразу:

— Кто со мной разговаривает?

— Какой нетерпеливый… — уже женский голос вступил в разговор.

Колдун напряг пальцы, призывая магию.

— И глупый. Ты уверена?

Такао пытался уловить голоса, казалось, двух людей… Или не людей. Судорожно оборачивался по сторонам…

— Да. Он достоин это знать. Мы не зря провели его через этот путь… — голос женщины был таким мягким и щедрым, но в глубине души дзенин понимал, что ее слушаются, значит, она главная. Наверно… — Он должен пройти через арку.

— Вдруг не выдержит?

— Ещё чего, он сильный.

Тонкие пальцы с длинными ногтями приложились к вискам. Может, он не в себе?

— Я схожу с ума, полагаю?

Полился, словно рекой, женский смех.

— Он точно достоин.

— Вот и я об этом.

Грозный голос третьего заставил воду подняться бурей. Такао занервничал. Холодным градом полился дождь, щекоча бледную кожу колдуна.

— Я не понял, может, нужно повторить?

— Я уже умер, и не боюсь. Сделаю так, как вы хотите.

Отчаявшийся колдун, не оборачиваясь, двинулся к арке. Только тело его соприкоснулось с магией портала, каждая мышца начала гореть. Боль была такой, что Такао на миг показалось, что у него началось внутреннее кровотечение. По устам полилась рекой алая жидкость, однако через несколько мгновений закончилась.

Тело колдуна дернулось в судороге, и он упал на землю.

Вокруг него светились три силуэта.

— Эбису, Бисямонтен… А Вы?

— Инари. Рада встречи, Такао. Я покровительница лис.

Колдун встал на колени, склонив голову наземь.

— Довольно вежливостей. Время летит, — голос Бисямонтена резал ледяным клинком.

— Такао, ты молодец. Мы боялись, не пройдешь испытание.

По телу колдуна пробежала вспышка гнева и страха.

— Что за… испытание?

Мужчины-Боги молчали, потому Инари смело, без единой нотки переживания продолжила:

— Привратник. Твои глаза. Пытки, — в горле мужчины бешено забился ком, — в конце концов — самоубийство и смерть.

— Наделал ты дел, дзёнин. Придется разгребать, — Бог Эбису, голосом напоминающий подростка, а лиц Богов так и не было видно, закашлялся.

Его перебил старший.

— Значится так: то, через что ты прошел, было лишь временной петлей. Путешествием во времени — называй, как хочешь. Это все с тобой не происходило… Кхм, вернее, может не произойти в будущем. И с твоими друзьями. Впрочем, боюсь, у Мэй не осталось времени… — он замолк.

— За одним условием мы возвращаем тебя в тот момент, когда ты отпускал Мэй в столицу.

Боги перестали говорить, и Такао отчаянно поинтересовался:

— Каким?

— Ха! Какой забавный. Он мне нравится. Хочет знать все и сразу… — голос богини плавно переливался, от неё веяло ароматом глицинии.

Эбису продолжил:

— Убьешь Привратника. Мы дадим указания, как это сделать грамотно, чтобы никто не пострадал. В частности, твои глаза.

Такао поклонился снова:

— Я благодарен за дар видеть через повязку. Это было необходимо.

— Так ты выполнишь?

— Кончай с ним. Коль откажется, не видать ему лисы… И других…

— Не будь так груб, Бисямон, он ведь наш защитник и друг.

Почему-то, Инари вступалась за колдуна. В тот момент он старался не выдать удивления.

— Безусловно, я… Согласен. Привратника следует убить, и я взял заказ. Но что пошло не так? Где я оступился?

— Всё потом, мой милый. Тебе все объяснят через сны. Мы будем тебя навещать, дорогой наш спаситель.

— Не понимаю, чем заслужил такого звания… — Такао длинными острыми ноготками почесал подбородок, — Привратник мешает Богам?

— Смышленый, — хмыкнул Эбису.

— Чудно!

Колдун лишь успел приоткрыть рот, и сильная рука богини оттолкнула его.

Мужчина открыл глаза… Потёр виски, не веря в происходящее. Перед глазами был родной потолок. На руках — привычные бинты. Все шрамы скрыты.

Он лежал на своем футоне. Рядом сидела…

— Мэй?!

Такао ринулся гладить по ее волосам. От малейшего прикосновения кицунэ слегка отстранилась, удивившись любвеобильности дзенина. Но он продолжал расцеловывать её лицо, прижимая к себе. Бешеный взгляд синих глаз был неузнаваем.

— Такао? Что… — девушка пыталась отдышаться от неловкости ситуации, — что-то случилось?

Колдуна словно поразило грозой, теперь он сам отстранился, надев маску хладнокровия. Пусть думает, что угодно. Может, дзёнину кошмар приснился? Так бывает.

— Это неважно. Сейчас все хорошо.

Они смотрели в растерянные глаза друг друга. Мэй заметно смутилась…

Каков темпераментный дурак.

— Прости, Мэй, я не должен был, — он отвёл взгляд в сторону полки с книгами и свитками. Родная комната. Без крови и грязи. Наконец. Затем колдун хитро покосился на кицунэ.

— Напомни, пожалуйста, как ты оказалась в моем доме?

Девушка одарила его недоумевающим взглядом, слегка склонив голову набок.

— Интересный ты сегодня. Необычный. Забыл?

Такао распахнул глаза, ожидая объяснений за дерзость.

Мэй вздохнула. Только сейчас мужчина понял, что она явно была уставшей.

— Ты ходил зачем-то в пещеру. Общался с ёкаями, полагаю? — она качнула головой, — Неважно. Вернулся в полуобмороке. Бледный очень…

— Что произошло дальше?

— Чонган залил тебе в рот эликсир. Сказал, должно стать лучше, только ты спать будешь. Попросил меня понаблюдать. Кадзу был занят.

Такао внимательно проследил, как гейша заламывала тонкие пальчики…

— Как-то так вышло. Прости, Такао, вероятно, мне нужно идти.

Девушка поклонилась и поднялась, взглядом задержавшись на окне. Скоро закат.

Мэй сделала шаг, однако её руку удержали.

— Нет…

Кицунэ повернулась лицом к тому, кто её остановил. Недоумённо вскинула бровь.

— То есть… Не сейчас… — Такао мотал головой, словно коря себя за неловкость и глупость, но слова и мысли не складывались…

— Что «не сейчас»?

Мужчина на мгновение прикрыл веки, мысленно усмехаясь над собой, и негромко, с мольбой ответил:

— Пожалуйста, не уходи сейчас.

— Такао?

Все ещё удивляясь неожиданно проявленному темпераменту дзёнина, Мэй искала в синих глазах хоть какую-то подсказку. Однако она не могла ничего прочитать. Как и всегда с ним.

— Останься. Мэй. Прошу.

Он бережно взял её руку, оставляя десятки легких поцелуев на ней.

Сапфировые глаза поблёскивали тенью опасения и грусти, кицунэ не верила увиденному.

Теперь перед ней стоял самый обыкновенный, уязвимый, хрупкий смертный.

— Мне ведь завтра уезжать…

— Да… ты права, — по лицу мужчины пробежала война отчаяния, — Ты должна отдыхать. Не стоит мне… Не нужно, — снова отрицание. Подавление эмоций…

Он отпустил её руку. Отвернулся. Стало больно дышать.

Затем тёмно-лазурного хаори коснулась легкая девичья рука. Кицунэ несильно сжала потрёпанный рукав.

— Если ты хочешь… Чтобы я…