Мое сердце глухо стучит, а глаза не верят происходящему. В руках я держу свою собственную работу, ту, которую посвятила Сэму. Это был маяк на скалистом берегу.

Но как? Он ведь их выкинул.

Я отставляю картину в сторону. Другие подрамники я отодвигаю от места, где стояла моя работа и обнаруживаю возле самой стены, под толстым слоем пыли, две остальные свои картины.

Графический портрет Сэма и брызги на стене.

Я медленно сажусь на пол и смотрю на картины, которые посвятила бывшему, и задаюсь лишь одним вопросом: «Зачем они понадобились Джеймсу?»

София подходит ко мне и встает рядом.

– Это ведь те работы, которые были у вас на выставке?

– Да, – выдыхаю я, и словно призрак прошлой жизни смотрит на меня с этих картин.

– Зачем они понадобились мистеру Руису?

Я пожимаю плечами в ответ на вопрос Софии.

– Я не знаю.

Вопросы льются нескончаемым потоком, еще больше запутывая. В реальность меня возвращает неожиданный скрип лестницы, ведущей на второй этаж.

Я быстро поднимаюсь на ноги и возвращаю свои работы туда, где они стояли. Поворачиваюсь к Софии и шепчу ей:

– Мы ничего не видели.

Она согласно кивает. Я коротко улыбаюсь ей в ответ на ее безмолвное понимание и выхожу из комнаты. Внезапно сталкиваюсь с Джеймсом, который поддерживает меня за плечи, чтобы я не упала.

– Джесс, все в порядке? – он внимательно смотрит на меня, убирает руки в карманы и переключает взгляд на Софию.

Пока я раздумываю, что ответить Джеймсу, меня опережает София.

– Все в порядке, мистер Руис, – София чуть улыбается, а я, не задумываясь, недобро усмехаюсь ей в ответ.

– Он угрожал ей, Джеймс, – сквозь зубы шиплю я, – Джеймс, объясни, черт возьми, что происходит? Про какие копии говорила Джулиана?

Джеймс, ничего не ответив, быстро берет меня за локоть и заводит обратно в комнату. Мы отходим к окну, подальше от двери, видимо, чтобы никто не слышал разговора.

– София, подожди нас внизу, – просит Джеймс и девушка, понимая его с полуслова, покидает второй этаж.

Беспокойный взгляд Джеймса останавливается на мне, и он отпускает мою руку.

– Ты забыла, зачем мы здесь? – шепчет Джеймс, и в его голосе я улавливаю недовольство мной.

– Нет, – коротко отвечаю я, и пытаюсь понять, почему он недоволен.

– Тогда что опять за глупые вопросы?

Романтичный и счастливый Джеймс испарился после разговора с Бейном. Остался лишь целеустремленный и хладнокровный мистер Руис.

– Я пытаюсь вывести нас из этой ситуации любыми способами, придумать хоть что-нибудь, чтобы схватить Сантьяго с поличным. Может ты забыла наставления Росс? Без Бейна не возвращаться, либо обоим срок.

– Она дала нам месяц, к чему эта паника и спешка? – пытаюсь придумать более гуманный способ предоставить Бейна ФБР. – За это время можно все хорошо продумать.

– За это время он может ускользнуть от нас, как ты этого не понимаешь? – Джеймс начинает нервничать и морщит лоб. – Пока у Бейна здесь клиент, он не уедет отсюда. Нам нужно как можно быстрее написать эти две чертовых копии. Мы возьмем его и спокойно отдадим ФБР. В противном случае он найдет руку, отдаст клиенту его заказ и с круглой суммой денег улетит в закат. Ты этого хочешь?

– Нет! – тихо возмущаюсь я. – Конечно, я этого не хочу, но меня не привлекает мысль о том, что нужно будет снова писать копии. Мы именно по этой причине здесь.

– У тебя есть другие предложения? – Джеймс разводит руками, и я поджимаю губы.

Других предложений у меня нет. Своими словами он загнал меня в угол. Джеймс говорит так слаженно и четко, будто уже давно это запланировал и на улице они с Бейном именно это и обсуждали.

– Джесс, послушай, – он берет меня за руки. – Я понимаю, тебе страшно. Понимаю, что это очень рискованно, но именно сейчас, на данный момент, это лучшая возможность избавиться от него.

Я стараюсь переварить информацию, поступающую от Джеймса, и, с каждым его словом понимаю, что все, сказанное им, начинает подтверждать правдивость ситуации. Бейн – контрабандист, который занимается распространением копий картин известных художников. Передать преступника с поличным федеральному бюро будет означать, что с нас, наконец-то, снимут оковы.

Боже… как я этого не хотела, как я старалась быть от этого подальше, но копии картин преследуют меня.

– Пожалуйста, Джесс, ради меня, – Джеймс сдавливает мои пальцы и умоляюще смотрит на меня. – Ты наша надежда.

Я поджимаю губы и чуть заметно киваю, осознавая всю тяжесть предстоящей работы. Снова работать на Бейна, чтобы вытащить нас из этого болота, это выше моих сил.

Джеймс аккуратно пришвартовывает катер возле причала и глушит мотор. Мы с Джулианой сидим на диванчиках в каюте друг напротив друга и молчим в ожидании дальнейших распоряжений Джеймса.

Мы плыли до этого места около часа. Водная дорога шла по Гранд-каналу, самому известному в Венеции, но при этом каналом он, по сути, не является. Это не искусственно созданная водная артерия, а бывший мелкий проток между островами лагуны. Мы остановились около дома теплого оранжевого цвета, подсвеченного тусклыми фонарями вдоль фасада здания.

Ничего не объяснив, Джеймс отдал распоряжение возникшему неожиданно Игнацио позаботиться о Софии и слишком быстро затащил меня в катер. Джулиана увязалась с нами, хотя Джеймс просил ее остаться дома, что весьма странно. Она, пропустив грозные речи Джеймса, разумеется, осталась в катере. Он, смирившись с присутствием давней подруги, профессионально вырулил из узкого канала, осторожно пробираясь между домами. Выплыв на центральный Большой канал, Джеймс выжал из двигателя катера всю его мощь, отчего мы с Джулией вцепились в диванчики, чтобы не упасть на пол. Катер подпрыгивал на волнах в ночных сумерках, мчась в неизвестность.

Видимо, разговор с Бейном сильно потревожил Джеймса, раз тот сорвался среди ночи на другой конец города. Зачем эта спешка? Иногда он меня пугает своими непредсказуемыми действиями.

– Выходим, дамы, – произносит Джеймс, глядя на меня.

Он пропускает нас вперед и, выйдя из каюты на небольшую палубу, я немного пугаюсь открывшегося мне вида.

Возле старинного здания из воды выросли гигантские руки, словно поддерживая стены дома. В высоту они были не менее пяти метров. Одна рука с широко расставленными пальцами крепко опиралась о здание, а вторая будто бы держалась за угол дома, а большой палец ее был совсем рядом с окнами второго этажа.

Скульптура весьма необычна, но ночью ее сильно не разглядишь. Нужно будет вернуться в это место днем и хорошенько рассмотреть ее.

Мы все вместе выходим на такой же маленький деревянный мостик, что постоянно попадались нам на пути сюда. Джеймс выходит на узкую дорожку, ведущую вдоль здания, которая почему-то не освещается и не спеша идет до конца дома, все больше углубляясь в темноту.

Странно, что лицевая часть дома освещена с канала, а причал и дорожка совершенно утонули в ночной тени. Пока мы идем неизвестно куда, я время от времени оглядываюсь назад, пытаясь разглядеть место, где мы находимся. Все, что я находила в Интернете про Венецию еще в Портленде, информация про достопримечательности и основные туристические маршруты, все это никак мне не помогло сориентироваться и понять, в какой части города мы находимся.

Замечаю подплывающую к зданию длинную гондолу с веселой компанией. Судно останавливается возле причала, где мы оставили свой катер, и вся компания людей выходит на шатающийся мостик. Они поворачивают в противоположную от нас сторону на освещенную дорожку, которая ведет прямо в здание, поддерживаемое руками-гигантами.

Значит в это здание, возле которого мы остановились, заходить мы не будем. Куда ведет нас Джеймс? И знает ли Джулиана, куда мы направляемся? Она слишком молчалива, что ей не свойственно.

Наконец мы доходим до конца дома, полностью погружаясь в длинную неосвещенную улицу. Через пару шагов за домом, Джеймс замирает, словно знает, где именно будет дверь, он открывает ее и пропускает нас вперед.