– А если он невиновен?
– Если же он невиновен, то это трагическая ошибка. Запомни, даже высокоточные приборы могут ошибаться, а уж у человека больше несовершенств. Но! Пойми, что если Фёдоров невиноват, то он отсидит назначенное и вернётся к жизни. И это будет ошибкой! Но ошибкой, за которую я не ответственен, так как четыре, пойми, четыре человека до меня пришли к выводу о виновности Фёдорова! И хватит, на этом я считаю тему исчерпанной.
– Сергей Сергеевич, можно было хотя бы допросить свидетеля, этого, как его, Костина. И Плотников настаивал на его допросе. То, что свидетеля не нашли, не является основанием для оглашения его показаний.
– Всё это штучки адвоката. Я Плотникова давно знаю, он для защиты своего клиента сделает всё что угодно. Заплатили они этому свидетелю, вот он и пропал.
– А как же статистика телефонных соединений Фёдорова? Согласно ей он в момент убийства находился чуть ли не в другой части города.
– Путаешь ты всё. В другой части города находился не Фёдоров, а его телефон.
– Но по телефону разговаривали!
– И что? Значит, разговаривал кто-то другой. Ведь второго собеседника не нашли.
– Но его необходимо было найти и допросить! Тогда мы точно знали бы, кто пользовался телефоном Фёдорова.
– Бредни. Агата Кристи, Рекс Стаут и Александра Маринина в одном флаконе. Лишняя трата времени и сил, которые бы ни к чему не привели.
– А как же презумпция невиновности?! – с отчаянием в голосе спросил Павел.
– Чёрт! – в сердцах вскрикнул Сергеев. – Павел, когда я был молод, чуть старше тебя, я рассуждал также, как ты. Да, я также, как и ты старался разобраться в каждой мелочи, рассмотреть все детали под микроскопом. А потом устал этим заниматься и понял, что так называемая презумпция направлена на то, чтобы преступники уходили от ответственности. Каждый второй в суде заявляет, что он невиновен. И на половину из них практически нет доказательств. И что всех оправдывать? Ко всем ним надо относиться равнодушно, абстрагироваться от них. И когда я стал так делать, всё стало работать, всё стало складываться.
– И у вас никогда не было сомнений в своей правоте?
– Почему же? Были и есть. Но я просто не обращаю внимания на эти сомнения, забываю о них и выношу решение.
– А если те, четверо, думают также как вы?
– Всё, – Сергеев вскочил на ноги, – этот разговор меня утомил. Иди домой, отдохни, а завтра с новыми силами приходи на работу. Я сам доведу приговор до ума.
Лебедев, больше не задавая вопросов и, не возражая, взял свою сумку и вышел из совещательной комнаты, оставив Сергеева одного.
Последний встал у окна, приоткрыл его и закурил сигарету. Странно, но слова молодого студента задели его, что-то тронули внутри. В глубокой задумчивости Сергеев выкурил сигарету, после чего уселся за компьютер и углубился в чтение проекта приговора, который для него составил Лебедев. Закончив чтение и сделав несколько правок больше стилистического, а не смыслового значения, судья остановился на сроке. В первоначальном варианте, он установил, что Фёдорову необходимо назначить 15 лет лишения свободы, но сейчас он решил, что 14-ти будет достаточно. Затем он вновь подошёл к окну и закурил. Что бы он не говорил Лебедеву, в словах последнего был смысл. Смысл, о котором судья давно забыл. Выбросив окурок в окно, он вновь уселся к компьютеру и задумчиво уставился на монитор.
– Чёрт тебя подери, Паша! – воскликнул в сердцах Сергеев и исправил 14 на 13.
5.
Если вам кто-то скажет, что изучение уголовного дела – увлекательное занятие, плюньте ему в лицо. По своей сути это адский труд. Представьте себе, что вам необходимо прочитать книгу, которую вы никогда не хотели читать и никогда не собирались этого делать; книгу, которая написана языком, который вас раздражает; книгу, содержание которой вам становится понятным лишь после привлечения дополнительной специальной литературы; книгу, в которой больше половины написанного заведомо лишнее, но и это лишнее тоже следует в обязательном порядке прочитать. Представили? Уверен, если хорошее воображение – представили. А теперь добавьте к этому, что часть этой книги написана нечитаемым почерком, другая часть в ужасном состоянии, которая непригодна для прочтения из-за блеклого текста. Захотели бы тратить время на такое чтиво? Сомневаюсь.
Материалы уголовного дела меня не удивили. Три тома, половина из которых по своей сути – макулатура. К 21 часам ситуация с господином Фёдоровым стала понятной. Удивило лишь, что Сергеев дал ему всего 13 лет. Сегодня у нас 06 ноября. Всё же произошло 28 июня 2019 года.
Труп Костомарова Ильи Петровича был обнаружен в его собственной квартире в Смоленском районе города, ул. Кировская, д. 5, кв. 73. Тело около 16 часов обнаружила соседка – Вероника Арбузова, которая, возвращаясь домой с работы, обнаружила дверь в квартиру Костомарова открытой. Когда она зашла внутрь, то увидела, что Илья лежит в гостиной, на полу с ножом в груди. Она сразу же позвонила в полицию, и следственно-оперативная группа была на месте уже в 16.30. После осмотра места происшествия и опроса соседей картина ясной не стала. Орудие убийства было оставлено на месте, я бы даже сказал, в трупе, так как убийца нож из раны не извлёк. Тело отправили в морг. На следующий день судебный медицинский эксперт дал предварительное заключение: проникающее колото-резаное ранение грудной клетки с поражением сердца, которое и привело к смерти. Иных телесных повреждений на трупе обнаружено не было: ни ссадин, ни царапин. Зато в области локтевого сгиба левой руки имелись многочисленные следы от инъекций, образовавшие единый кровоподтёк. По результатам проведённой экспертизы итоговая причина смерти не поменялась, что меня не удивило. Из интересного: в крови трупа или как было написано экспертом «в биологических средах и внутренних органах» наркотических, психотропных, сильнодействующих лекарственных веществ и препаратов обнаружено не было; обнаружен этиловый спирт в концентрации 0,94%0, в моче – 1,51%0, что свидетельствовало о том, что на момент смерти он находился в состоянии алкогольного опьянения легкой степени. Смерть Костомарова «исходя из выраженности посмертных изменений, зафиксированных на месте происшествия 28.06.2019 года в 16.45, могла наступить в срок не более 3 часов до момента их регистрации на месте происшествия», то есть убили его не ранее 13.45 часов дня. Кровь Костомарова относится к группе Оαβ. Также эксперт в своём заключении указал, что «направление раневого канала спереди назад, сверху вниз, справа налево» и предположил, что «ударное воздействие производилось в направлении спереди назад, сверху вниз, справа налево» (да простит его Бог за такой язык). Переводя на русский язык – нож в Костомарова воткнул, скорее всего, человек, который выше него и который стоял лицом к лицу с ним («сверху вниз», «спереди назад»). Можно предположить, что нож он держал в правой руке («справа налево»). То, что человек, который воткнул нож в Илью был выше него, не удивляло, так как его рост при исследовании трупа – 164 см.
В квартире следов, свидетельствующих об употреблении спиртного, обнаружено не было: ни пустых бокалов либо рюмок, ни пустых либо полупустых бутылок.
Арбузова, обнаружившая Костомарова, о происшествии ничего сообщить не смогла, с её слов, ничего не слышала и не видела. О Костомарове сообщила лишь, что он наркоман и алкоголик, но тихий и нешумный. Друзей и знакомых Ильи она не знала, с самим потерпевшим общалась редко, лишь обменивалась приветствиями при случайных встречах. Возможно, это было связано с тем, что Костомаров вёл в основном ночной образ жизни.
Допрошенная по поводу Костомарова его мать – Костомарова Ольга Викторовна, добавить к вышесказанному ничего не смогла. Да, сын наркоман, злоупотреблял спиртным, нигде не работал, но за помощью никогда не обращался. На что он жил и откуда у него брались деньги, мать не знала. Из-за пагубных пристрастий сына, Костомарова О.В. с ним практически не общалась. Рассказала, что сына пытались лечить, но ничего не получилось. 28.06.2019 года она с сыном не разговаривала, как и задолго до этого. Последний раз видела сына в мае 2019 года, когда он пришёл поздравить её с днём рождения. Друзья и знакомые сына ей были неизвестны. С её слов, у Ильи врагов не было, конфликтов он старался избегать.
