На вражеские рубежи.
Мы так стремимся в компаньоны,
Рабов похмелья легионы,
Что пойло дружбы пьём одно –
Лосьон с метилом как вино.
А наш Онегин одинокий
По снисхождению души
В полях затерянной глуши
Призрел поэта зов далёкий,
Припомнив, точно наяву,
Прогулки с Другом на Неву.
15.
Он слушал Ленского с улыбкой,
Но не смеялся до конца,
Чтоб так своей манерой гибкой
Никак не обижать юнца.
Он полагал, что возраст барда
(Ещё нет даже бакенбарда!)
Ему способен всё простить
И что нельзя того винить
За романтизм и за наивность,
Сентиментальность и восторг
(Об этом неуместен торг),
За молодую примитивность
Во взглядах на людской порок –
Поймёт, когда наступит срок!
16.
Меж ими всё рождало споры,
Но к дракам вовсе не вело,
Мировоззренческие ссоры
Впервые видело село.
И физике от них досталось,
Как той, похоже, не мечталось,
И математики цена
Была для них подтверждена.
Им в химию пришлось внедриться
И астрономию задеть,
Сольфеджио немного спеть,
В историю чуть углубиться.
В итоге весь спектр бытия
Объят был так от А до Я.
17.
Но чаще занимали страсти
Места в беседах молодых,
В словах Онегина – отчасти,
У Ленского – аж на двоих.
Евгений с опытом бесценным
Предстал наставником отменным,
И ученик с открытым ртом
Внимал ему своим умом.
Но в общем всё сводилось к мненью
У рассуждавших визави:
Блажен здесь всяк в своей любви,
Пока подвергнут он волненью
И может слёзы проливать
Или от счастия сиять.
18.
Когда прибегнем мы под знамя
Пенсионерского житья,
Мы в сердце обнаружим пламя
Для курсов кройки и шитья.
Но больше всех нам интересны
Теперь лишь темы, что не пресны,
То бишь клубничный адюльтер,
Чем полн эфирный интерьер.
О нём вещают нам с экранов
И каждый день, и каждый час
Во всех деталях, без прикрас
Для нас, российских телеманов,
Гордон, Малахов, тёток ряд.
Ну что с них взять – пусть говорят!
19.
Зато и пламенная младость
Всем людям на Земле дана,
Чтоб эту ветреную сладость
Другим поведать и сполна.
А если ты ещё писатель,
Клейма поэта соискатель,
То у тебя один лишь путь –
Скажи об этом, не забудь.
И Ленский всласть заговорил.
Онегин слушал, слушал, слушал
И всё рассказанное кушал,
Дверь в царство грёз приотворил.
Рассказ был явно не дурён,
А бард вполне себе умён.
20.
Ах, он любил, как в наши лéта
Так любят только чудаки,
Как лишь Ромео и Джульетта
Желали сердца и руки.
Совсем по-книжному, по-детски,
По-комсомольски, по-советски,
Как в стародавни времена
Любить учила нас страна.
Так платонически до срока,
С фантазиями и в мечтах,
С парениями в облаках,
С разлукой горькой издалёка.
И томно ждал, когда же вновь
Своей он Ольге даст любовь.
21.
Чуть отрок, Ольгою пленённый,
Крадучись, не спросясь отца,
К ней путь он торил потаённый,
Встречал у заднего крыльца.
Им было только по тринадцать,
Родня ждала по восемнадцать,
Когда б взаимно их отдать,
Чтобы на свадьбе погулять.
Ну а пока они резвились,
Играли в прятки целый день,
Тень наводили на плетень
И так в усладу веселились.
А как за то на них пенять?
Они боярская ведь рать!
22.
Она поэту подарила
Жучка, букашку, артишок,
Его тем самым вдохновила
На первый в жизни свой стишок.
Сперва писал он про животных,
Про флору, комаров болотных,
Потом пришла к нему напасть
Петь человеческую страсть.
Уединяясь под луною,
Дорожку лунную торя́,
Под лунным светом фонаря
К луне стремился он душою,
Чтоб ей негромко рассказать
Про Ольги всю деви́чью стать:
23.
Всегда скромна, всегда послушна
