- Может будешь Linda (*исп. «Милашка»)? – я уткнулась носом в пушистую мордашку медвежонка.

- Бланка, он же парень, у него должно быть солидное имя, – я резко вскинула голову, и взглянула на человека, лениво облокотившегося на дверной косяк. Анхель обаятельно улыбнулся и провел рукой по черным волосам. Он выглядит сейчас таким расслабленным в льняных брюках, светло-голубой рубашке с закатанными до локтя рукавами и расстегнутым воротом, впрочем, верхние 2-3 пуговицы он очень редко застегивает. Его синие глаза просто искрятся, и только поэтому я отвечаю ему, как мне кажется, игривой улыбкой. Марианна подскакивает на месте.

- Я совсем забыла, что у меня сейчас урок русского языка, – не дожидаясь моего колкого ответа, Марианна спешит удалиться. Ухмылка Анхеля становится еще шире.

- Я и забыл, какая Марианна сообразительная, – щенок заворочался, и я, рассмеявшись, опустила его на кровать, поглаживая по спинке. Анхель отрывается от дверного косяка и не спеша подходит к нам.

- Может будешь Coño (*Пушистик)? – щенок радостно утыкается мне в ладонь, а Анхель смеется.

- Бланка, ты просто мастер гениальных прозвищ. Это, конечно лучше, но все еще не подходит.

- Но он такой милый. И если я не ошибаюсь, это мой подарок. Значит, как хочу, так и назову. Да, мой хороший? – я прикоснулась к носику щенка, и он фыркнул, а я звонко рассмеялась. Встряхнув головой, я случайно заметила, как внимательно за мной наблюдает Анхель, – Что?

-Ты очень красивая. Я просто любуюсь, – я смущаюсь, и, мне кажется, щеки начинают пылать, сливаясь оттенком с моими волосами, – и ты очень мило смущаешься.

- Ты всегда так прямолинеен?

- Нет. Не всегда и далеко не со всеми. Но мне нравится говорить тебе приятное.

- Анхель, – выдыхаю я.

- Что? Это огромное упущение со стороны всех принцев. Ты должна была выслушивать комплименты и получать должное внимание. Я не понимаю, как они могли это проглядеть, – Анхель посмотрел мне в глава, а затем улыбнулся, – хотя, знаешь, их недальновидность мне только на руку.

На губах Анхеля снова заиграла обаятельная улыбка, а я рассмеялась.

- Ты слишком в себе уверен, – говорю я с улыбкой, и мне действительно нравится это. Мне нравится его уверенность в себе. В этом есть свой шарм.

- Я же принц, самый красивый и обаятельный, – теперь смеемся мы вдвоем. Милое создание утыкается в ладонь Анхеля, который присел в опасной близости от меня, но я вовсе не против. Вместе с неловкостью пришел трепет, и мне хочется, чтобы он был еще ближе. Я тянусь к щенку, который между нами с Анхелем уткнулся в покрывало и выискивает что-то носом, а затем, не удержавшись на лапках, падает, я тянусь его погладить, и моя рука соприкасается с рукой Анхеля. Словно электрический заряд пробегает между нами, и Анхель осторожно берет мою руку в свою ладонь.

- Этому малышу все еще нужно имя, – констатирует Анхель, а я, игриво улыбаясь, смотрю на щеночка, но мы оба знаем, что улыбка предназначена для Анхеля.

- Как тебе Оsito (*Медвежонок), дружок? – щенок радостно завилял хвостиком и заскулил, я потрепала его по пушистой головке, – Тебе и правда нравится? Будешь Осито.

Я повернулась к Анхелю, ожидая, что он рассмеется, но он лишь улыбался такой манящей и спокойной улыбкой.

- Спасибо, за это маленькое чудо.

- Если бы я знал только, что ты так обрадуешься ему, возможно, подарил бы его раньше, – Анхель сжимает мою ладонь, и я чувствую притяжение, неожиданно возникшее сейчас между нами.

- Не стоило.

- Стоило, Бланка. Твоя улыбка стоит гораздо большего. Она бесценна, а твой смех и поцелуй. Сколько за них можно отдать, – я затаила дыхание, и Анхель не стал терять времени, он с пылом посмотрел на мои губы, затем его взгляд скользнул вниз. Я опустила голову, чтобы удостовериться, что бледно-розовое платье и легкая кофточка поверх него выглядят скромно, а вот когда подняла голову, его губы уже накрыли мои.

Огонь, горевший в его глазах вырвался на волю через поцелуй. Анхель целует дразня, маня, втягивая в водоворот чувств, и желание как мед растекается по венам. Я постепенно превращаюсь в воск в его руках, что он со мной делает? Это только его поцелуи так на меня действуют, или все поцелуи обладают таким умопомрачительным эффектом? Я хочу зарыться в его волосы, хочу быть ближе. Я уже поднимаю руку, но, растерявшись, опускаю. Анхель разрывает поцелуй и с улыбкой смотрит на меня.

- Ты такая сладкая, такая желанная. Что ты хотела только что сделать? Почему не решилась? – он, оказывается, заметил мой неудавшийся жест. Наши прерывистые дыхания смешиваются, и по моей коже пробегают мурашки.

- Я хотела бы, чтобы ты был ближе. Ты далеко, – Анхель смеется, и ловким маневром, подхватив меня, усаживает к себе на колени.

- Так лучше? – ухмыляясь, спрашивает Анхель и проводит рукой по моему позвоночнику, прижимая к себе крепче, – так я ближе?

- Намного, так намного лучше, – я смущаюсь и опускаю голову, а Анхель, подняв мой подбородок, отводит назад мои волосы очень бережно и нежно.

- Я говорил, что мне безумно нравятся твои огненные волосы? Нет? – спрашивает испанец, когда я не отвечаю, я просто не в состоянии вымолвить и слова, – Какое упущение с моей стороны. Что ты еще хотела сделать? Твоя рука замерла в воздухе, помнишь?

Я не отвечаю, а под его испытующим взглядом протягиваю руку, и, сначала неуверенно, а потом решительнее зарываюсь в его волосы. Они такие мягкие, словно шелк. Так приятно прикасаться к ним, ворошить их. Я блаженно улыбаюсь, используя уже обе руки.

Анхель дает мне насладиться этим занятием, а потом впивается в мои губы пылким и очень жарким поцелуем. Я начинаю терять голову и связь с миром обрывается, особенно, когда он, играя, прикусывает слегка мою нижнюю губу.

- Бланка, ты себе не представляешь, что я только что видела там, в саду… – мы так забылись, что вовсе не услышали скрип открывающейся двери, и о присутствии Амалии мы узнаем слишком поздно. Подруга замирает, едва войдя в комнату. Я не оборачиваюсь, мне слишком стыдно. Я утыкаюсь лицом в шею Анхелю.

- Боже, как неловко, – шепчу я, и Анхель обнимает меня.

- Все хорошо, милая.

- Я, пожалуй, позже зайду, – я, даже не оборачиваясь, слышу улыбку в голове Амалии, и мне становиться еще более неловко. Я боюсь поднять голову, – Простите, что помешала вам.

- Все хорошо, Амалия. Если кто и виноват в этой неловкой ситуации, то это я. Я воспользовался моментом, – Анхель спокойно отвечает подруге, и я завидую его стойкости.

- Кто в чем виноват? – В комнату входит Хулия, а я уже начинаю мечтать провалиться сквозь землю. Только не это. Теперь меня ждет расспрос. Я вскидываю голову и вижу, как Амалия тихо улыбается, а вот Хулия сначала удивленно смотрит на нас, а затем на ее губах появляется победная хитрая улыбочка, – Что вы двое тут делали?

- Целовались. Что в этом такого? Не смущайте Бланку, – спокойно отвечает Анхель, не выпуская меня из медвежьих объятий. Я вспоминаю, что сижу у него на коленях, и пытаюсь слезть, но Анхель не отпускает.

- Вы такие милые, – констатирует Хулия, вовсе не собираясь уходить.

- А это кто? – почти одновременно спрашивают Ами и Хулия с умиленной улыбкой. Они тут же подходят к кровати, и Осито становитья объектом всеобщего внимания.

- Осито, познакомься. Это мои подруги, Амалия и Хулия, – по комнате раздается смех, все смеются, и я чувствую, как неловкость постепенно проходит.

- Вы серьезно, ребята? Осито? – спрашивает Хулия.

- А почему бы и нет. Хорошее прозвище, – отвечает ей Анхель и подмигивает мне.

- Прозвище отличное, но с каких пор ты даришь девушкам подарки? – пытливо спрашивает Хулия у своего брата, но тот лишь улыбается ей.

Я не слышу ответа Анхеля так как подскакиваю, увидев, что уже почти нет время на переодевание, а меня ведь ждет очень важный урок с девушками. Правда, никому еще не известно, что я задумала. Я осмотрела себя и поняла, что это платье не подходит для урока, оно не слишком официальное и не вписывается в образ утонченной принцессы. Ко всему прочему, оно слишком скромное и теперь немного помятое. Нужно что-то другое.