— Спасибо, — улыбаясь, ответил ему Николас, я быстро огляделась, подсчитывая шары на зеленой поверхности стола, понимая, что наших стало тоже 5. Это уже была маленькая, но Победа!

Николас уже выбрал нужную позицию, когда из группы напротив вышла вперед Хулия. Она, на этот раз в нежно-желтом платье, медленным шагом начала обходить стол по кругу, словно выискивающая жертву акула, ведя указательным пальцем по бортику стола. Прошла в считанных сантиметрах от Николаса, когда огибала его по неровной дуге, заставляя принца обернуться к ней с вопросом в глазах.

— Что она делает? — обратилась я к все еще рядом стоящей Бланке, та витала немного в своих мыслях, а отвлекшись долго вглядывалась в происходящее у стола. Ее взгляд был тяжелым, и теперь она тоже внимательно следила за тем, как ее подруга нарезает круги. Я уже и не ожидала услышать ответ, когда, наконец, до меня донесся спокойный голос.

— Хулия рассматривает возможные партии.

На ее спокойное пожатие плечами, я задала очередной вопрос, боясь стать надоедающей: — Но сейчас бьет Николас. Он же все поменяет, верно?

И пока моя партнерша обдумывала ответ, заговорила Хулия, облокотившись по другую сторону бильярдного стола от Николаса:

— Не нервничай, Никки, если ты проиграешь — я прощу долг, — подняв взгляд на нас, она поинтересовалась: — А на что мы играем?

— На соблюдение тишины, Хулия, пока я делаю удар, — сверкнул глазами блондин, но больше для устрашения, чем на самом деле.

— Я же сказала тебе не беспокоиться, если что, я могу тебе поддаться в следующем раунде, — доверительно поведала девушка. И я уже думала тоже подойти ближе к столу, когда вновь в обход двинулась испанка, задумчиво оценивая ситуацию. И почти обходя за спиной у Ника, резко остановилась, потом наклонилась в считанных сантиметрах от его плеча. — Думаешь над семеркой? Тебе не кажется это слишком рискованным, в свете близко расположенных наших красных и зеленых?

Николас вновь отвлекся от игры, их лица заворожено смотрели друг на друга, передавая телепатически какие-то мысли: — Вообще-то присутствие и различные виды отвлечения другого игрока карается штрафными баллами.

Подняв руки в жесте «не мешаю», Хулия отдалилась от Николаса, в последний миг проводя рукой по его напряженным плечам.

— Не буду тебя отвлекать, удачи!

Однако насколько бы опасной не была данная партия, Николас точно попал в луз, освобождая место для Бланки, отходя в сторону. Но его глаза, казалось, метали молнии в сторону представительницы «испанской команды». Хотя я не была в этом уверена, так как сама инфанта не обращала никакого внимания на это, а Самюэль что-то рассказывал Женевьеве, лишь изредка бросая взгляд на Бланку, выбирающую позицию для удара.

Всю первую партию, слабым звеном в команде была я, хотя Женевьева тоже била через раз. Поэтому итогом стала победа наших «противников». Начало второй партии проходило напряженно, но став второй в очереди, после Бланки, я, кажется, привыкла к кию в руках, забивая первые шары в лузы. Однако под конец партии, напряжение можно было черпать огромными ложками, когда на перебой у нескольких человек не получалось забивать, а, казалось, тактика Хулии в первой партии перестала работать. Ибо Николас был максимально сосредоточен, но основные баллы приносила Бланка, выбивающая шары один за другим с каким-то остервенением, словно они ей что-то сделали. Итогом нашей игры послужила ничья 1:1, прерванная личным помощником Николаса.

После позднего ужина я шла тихими коридорами первого этажа, почти все незаметно расплылись, поэтому по пути я никого не встречала. В холодных нишах прятались тени, да и в целом ничто не вызывало чувство теплоты на душе, пусть пролеты и были освещены огнями. Где-то скрипнула дверь, вместе со сквозняком захлопнулась оконная рама — вырисовывающаяся картина заставила меня уже в эн-нный раз пожалеть о выборе платья с полуоткрытыми плечами. Перед тем, как я услышала быстрые шаги прямо по коридору, но разглядеть никого не удалось.

Продолжив свой путь, полу крадясь, боясь испугать того, кто мог идти мне навстречу, я старалась согреть свои руки, пока в очередной нише не увидела тени людей и не услышала их тихие голоса.

— Зачем ты это сделала? — послышался знакомый голос, в мутном свете луны из окна и уличных фонарей, можно было легко разглядеть светлый затылок Николаса. Это заставило сердце успокоиться в груди, и я уже почти хотела выйти вперед, когда осознала, что он был не один.

— Что делала? — невинно поинтересовалась девушка, выглядывая из-за его плеча, но даже без этого, всего лишь услышав интонацию ее голоса, я могла узнать Хулию.

Я понимала, что вновь следила за происходящим между другими людьми, и совесть не позволяла мне показаться полностью, лишь часть лица, скрытая тенями коридора, и дрожащая рука, которой я ухватилась за косяк. Холод стен в ту же секунду начал передаваться ей, от чего ладонь затряслась. А может, это было не от холода, а от того, что предстало перед моим взором? Николас медленно наклонился ближе к девушке, произнося:

— Не играй со мной. — Мои глаза расширились от увиденного, когда губы Ника сомкнулись на мочке ее уха. — Ты меня изводила при всех, Лу.

Прохрипел Николас, и, думаю, если бы не сводчатые стены — это услышали бы лишь одни уши, но благодаря им, слова долетели до меня. Я оторопела на секунду: не могла уйти, но и не понимала, на что смотрю.

— Не припомню такого, — оттолкнув его одной ладонью от себя, игриво улыбнулась Хулия, словно такое тесное общение было нормой, выработанной годами дружбой. Но дружбой ли?

Николас отступил, но ненадолго, продолжив словесную баталию:

— Сегодня, в бильярдной комнате, ты схитрила, — я видела лишь ее глаза, которые на секунду сощурились, но в них плескался смех. — Ты отвлекла меня!

— На войне все средства хороши!

Со смехом, выскочив из его захвата, ответила Хулия, и я уверена, если бы ее не отвлек Николас, она заметила бы меня в тот же миг. Спрятавшись за стену, я больше не осмеливалась выглядывать, прислонившись спиной к холодному камню — но я продолжила слушать.

— То была не война, а хитрое использование преимуществ твоего тела, — смешок со стороны девушки, а потом звук, похожий на соударение ладоней со стеной. Перед глазами всплыли события сегодняшнего дня, и я могла согласиться, стоило Хулии прикоснуться случайно к локтю Ника или рассмешить, казалось, он тут же терял концентрацию: бил слабее, либо не попадал в лунку. — Там было столько людей…

— Ага, — откликнулась темноволосая красавица, — так много: Ты, твоя сестра, я и…

— Вот именно, твой брат и две девушки из моего Отбора! — Воскликнул Ник, а уже в следующую секунду его голос стал тихим, охрипшим, низким. И я позволила себе выглянуть из-за угла во второй раз, чтобы увидеть, как Хулия была захвачена в плен его руками, упершимися в стену по обе стороны от ее головы. — Ты сводишь меня с ума, Лу. Заставляешь забыть обо всем и желать лишь тебя! И это при всех — я готов был послать ко всем чертям эту игру и забрать тебя оттуда, как ты этого не понимаешь? — Он уже склонился к ее губам, в каких-то считанных миллиметрах. Я же пыталась вникнуть в то, что слышат мои уши, с какой страстью срываются эти слова с губ принца. И понимать, как он это говорит, даже не одной из его Избранных: — Я мог просто закинуть тебя на плечо при всех и унести из комнаты, и мне было бы наплевать на выражение лица твоего брата!

— Сэми уже взрослый, — уточнила Хулия.

И после этих слов, лично я желала, чтобы мои глаза больше ничего не видели, чтобы мозг забыл то, что успел зафиксировать, а уши не слышали. Когда их губы слились в поцелуе, и это казалось одновременно и правильным, и грязным. Я слышала слова Ника, звучавшие в пустом коридоре, и я видела доказательство его слов — вырывающейся страстью их сердец. Моим желанием стало закрыть глаза, которые от предательства горели, пока по щекам текли непонятно откуда взявшиеся слезы. Закрыв холодной ладонью рот, мне показалось, что я больше не смогу двигаться, когда я совершила первый шаг назад. Словно в прострации, на ватных ногах, я уходила вдаль, подальше от коридора, где еще могла видеть, слышать и чувствовать.