Максон опустился на одно колено и мне совсем не к месту показалось, что я оказалась в одном из тех романтичных фильмов, которые мы с Мэй так любили смотреть на выходных. Его карие глаза, цвета топленого шоколада, светятся такой любовью, что я словно взлетаю на небеса от переполнявших нас чувств.

- Америка Сингер, выйдешь ли ты за меня замуж? – Максон протянул ко мне ладонь с коробочкой в которой было прекрасное кольцо с большим аквамарином и хотел еще что-то сказать, но я не стала слушать. Счастье так переполнило мою душу, что я, не сдерживая себя, бросилась в его объятия.

- Да, да, да, - Максон еле успел подняться на ноги, когда я обняла его, он уткнулся лицом мне в волосы.

- У тебя все еще есть возможность выбирать.

- Я хочу стать твоей женой. Я хочу быть с тобой, - Максон одел мне на палец кольцо светясь изнутри и я чинно стоя возле него, глупо улыбалась сквозь слезы счастья.

- Все хотели услышать имя будущей королевы Иллеа? Так вот, ее зовут Америка Сингер, - Максон повернулся ко мне, его ладони коснулись моего лица, а губы прижались к моим губам. Это был не скромный поцелуй, а скорее торжествующий. Поцелуй ясно показывает, что мы принадлежим только друг другу и больше никому. Я понимаю Максона, он хочет показать, что я его, и теперь я, наконец, поняла традицию семьи Крисс. Это невероятно приятно и чудесно вот так целовать любимого человека на глазах у всей страны и показывать им что он мой, только мой.

Зал взорвался аплодисментами и радостными криками, итальянско-испанские гости в своей не сдержанной манере допили шампанское и кинули бокалы в стену справа от них. Нужно будет навестить как-то обе страны, их жизнерадостность заразительна. Я с удивлением отметила, что самой первой запустила свой бокал Николетта. Похоже, при итальянском дворе нравы куда свободнее. Остальные собравшиеся последовали ее примеру. Затем мои глаза, почти сразу же нашли в толпе Мэй, ее такие же рыжие волосы, как у меня, сложно не заметить. Она вся светилась триумфом словно тут, рядом с Максоном нахожусь не я, а она.

Когда мы спустились с помоста, первыми нас поздравили король Кларксон, в своей сдержанной и неприязненной манере и королева Эмберли, не сдерживая своей радости. Королева тепло обняла меня и назвала дочкой. Помня, о чем мне рассказала мне сестра Адель, мое сердце наполнилось радостью. Затем к нам подошла Крисс, она была расстроена, но в ее взгляде или словах не было неприязни, а лишь теплота.

- Поздравляю тебя, Америка. Желаю вам счастья, - она крепко обняла меня, - Позаботься о нем.

Крис тут же ушла. Я понимаю ее, как бы тепло я к ней не относилась, я бы не смогла тут остаться выбери он ее. Потом, сразу же после нее, к нам подошла моя семья. Папа крепко обнял меня и его взгляд стал печальным, и я знала причину еще до того, как он заговорил.

- Поздравляю, дочка. Мама была бы рада увидеть это. Она хотела для тебя самого лучшего. И теперь все мы видим, как она была права отправив тебя сюда, - у меня на глаза набежали слезы. Мама умерла чуть больше месяца назад. Повстанцы не тронули ее, она умерла от болезни которую скрывала долгие годы. У моей мамы был рак. Ее смерть стала для меня большим потрясением и ударом. Я хотела уехать к своей семье и вместе с родными оплакать маму, но этому помешали папа и Максон. В телефонном разговоре папа напомнил мне, что мама очень бы хотела, чтобы я прошла до конца. Максон же в свою очередь очень просил остаться, он понимал, что для меня значит потерять маму, но он не мог отпустить меня насовсем, а я не смогла бы уехать. Уехать - значит отказаться от Максона. Но тем не менее меня отпустили на похороны на три дня. Каким же было мое удивление, когда со мной поехал Максон. Он всегда был рядом. Потом я вернулась во дворец и попыталась вернуться к ставшей привычной жизни во дворце и должна признать мне стало легче, но в такие вот моменты как сейчас боль снова возвращается.

- Милая, сегодня твой вечер. Не стоит грустить, - Максон стоит возле меня и аккуратно приобнимает за талию.

- Я тебе не…, - я осеклась и вспомнила, что как раз с этого и началось наше знакомство. При самой первой встрече я в очень грубой форме указала принцу на то, что я не его милая.

- Вот тут ты ошибаешься, ты и есть моя милая. И только моя, - Максон весело улыбнулся и я поняла, что так у нас будет всегда. Наша с ним жизнь будет наполнена весельем, радостью, смехом, детским криком. Рядом будет он, а большего и не нужно. Глаза Мэй загорелись живим любопытством, в нашей коротенькой перебранке действительно есть подтекст.

- Все дело в том, что при нашей первой встрече, вечером в день приезда, ваша сестра в ответ на мою помощь и вежливое беспокойство в ответ на мое обращение «милая», ответила, что не какая она мне не милая и накричала на меня непонятно за что. Как видите, у меня ушло целых семь месяцев на то, чтобы доказать обратное, - как и следовало ожидать мои родные рассмеялись.

- Узнаю свою дочь, - в уголках глаз и губ отца пролегли морщинки. После смерти мамы он словно постарел лет на десять.

- Моя тетя Адель, когда приезжала со своей семьей погостить во дворце, особо отметила Америку. Чем она ее очаровала тетя не призналась.

- Думаю вы и сами заметили, что наша Амес очень красива и обаятельная, ваше величество. Хотя она постоянно пытается оспорить это, - Мэй лукаво блеснула глазами и широко улыбнулась моему будущему мужу. У парня в которого она влюбится мало шансов.

- Нужно будет над этим поработать. Поможете мне, Мэй?

- Конечно.

- Амес? Интересно. Америка не говорила мне про это уменьшительное имя.

- Потому, что оно особенное. Его придумала я и кроме меня ее никто так больше не называет.

- А мне позволите?

- Конечно, но только чтобы больше никто его не использовал.

- Обещаю, - Максон наклонился и поцеловал руку моей сестры. Мэй тут же захихикала.

- Мистер Сингер, спасибо вам за Америку. Ваша дочь наполнила мою жизнь смыслом, и хотя она бывает очень вспыльчивой и категоричной, я ее очень сильно люблю. И могу заверить вас, что сделаю все, чтобы она была счастлива.

- Мне достаточно того, что она уже счастлива. Ты ее любишь слишком сильно, чтобы намеренно причинить моей малышке вред, я это вижу, а с остальным она справится. Америка храбрая малышка и сильнее, чем многие могут о ней подумать. А самое главное она тебя любит и рядом с тобой счастлива. Ее глаза сияют. А что еще я мог бы пожелать для дочери? Я попрошу тебя только об одном, не меняй мою девочку. Не делай из прекрасного соловья глупую попугайчиху.

- Спасибо за совет, мистер Сингер, но я не собираюсь ничего в ней менять. Я полюбил ее такой, какой она есть.

- Называйте меня, Шеломом, ваше величество. Мы ведь совсем скоро станем родственниками.

- Хорошо. Называйте и вы меня просто Максоном. Вы - отец моей невесты и будущей жены и мне будет неловко если вы будете обращаться столь официально. Шелом, у нас с вашей дочерью совсем недавно состоялся разговор и она упомянула, что хотела бы чтобы вы все жили во дворце рядом с нами. У вас есть возможность выбирать, но как я уже сказал, Америка была бы очень рада, - Мэй запрыгала на месте от радости.

- Папа, пожалуйста, только представь, как чудесно жить во дворце и Амес будет рядом. Пожалуйста.

- Максон, я буду рад принять ваше предложение, если ваши родители будут не против и мы не доставим вам лишних беспокойств.

- Спасибо, папа, - я знаю, как он привязан к нашему маленькому городку и как ему чужды все корыстное, но ради меня и Мэй он готов оставить его. Папа улыбнулся.

- Пожалуйста, дочка. Ты же знаешь, ради тебя я сделал бы все, а жить рядом с тобой, - Мэй повисла у меня на шее и я обняла младшую сестренку пытаясь не замечать боли в плече. Рана еще не зажила.

- Мэй, осторожнее, у Америки повреждено плечо, - Максон по доброму окликнул сестру, она тут же отстранилась.

- Прости, Амес, я просто так рада, - Мэй поникла и покраснела.

- Ничего страшного, но все впечатление испортила боль в плече от которой я поморщилась.