- Как романтично.

   - На самом деле, не очень. Там была какая-то заварушка, и ты любезно согласился проводить меня домой.

   - Боже, как мне повезло, что встретилась именно ты!

   Вдруг он чем-то озаботился, потянулся к висящему на спинке стула пиджаку. Вытащил из кармана бумажник, заглянул в него.

   - И все мои отпускные со мной. А знаешь, Наташка, - он смущенно улыбнулся, - хочешь, верь, хочешь - нет, но я тебя часто вспоминаю.

   - Представь себе, и я тоже.

   - Наташ, ты... одна... живешь?

   - Да. Вся моя семья перед тобой.

   - Прости подлеца, но я так рад этому.

   Она усмехнулась:

   - А у тебя семья, дети?

   - Только жена, а детей она не хочет. Говорит, чтобы рожать, надо лошадиное здоровье иметь.

   - Здоровье нужно, это верно. А она что ж, болеет?

   - Да нет. - Фигуру бережет.

   - Понятно. Ты-то как в нашем городе оказался? Ведь живешь, если не ошибаюсь, в Чите?

   - Да, в Чите. Я в отпуске. Моя Динка в санаторий уехала. Сначала я отказался, а потом дай, думаю, прокачусь: воздухом морским подышу, да в родной город загляну - душа истосковалась. Приезжаю в санаторий и вдруг вижу ее с одним смазливым типчиком. Ну, я, честно признаюсь, с ним обошелся не вполне корректно, да и ей ненароком досталось. Случайно. Разозлился я. Решил, как только возвращусь домой - подаю на развод. Плюнул на все и сюда уехал.

   Вчера вечером встретились мы в кафе с друзьями, посидели, о жизни поговорили, хорошего винца выпили... И потопал я в гостиницу. И вот, просыпаюсь уже у тебя. Чудо, да и только!

   - Это чудо... стоило мне шикарного синяка. - Она показала ему ногу с зеленоватым отливом на голени. - Вы, дяденька, грузноваты, однако, да и накушались вчера, откровенно говоря, до безобразия.

   - Извини, Натаха, но я честно, ничего не помню. Такое впечатление, что на вечере воспоминаний я окончательно перенапряг свои мозги. Кстати, у тебя, случайно, нечем здоровьице поправить?

   - Увы! Я сейчас живу более чем скромно. Разругалась с директрисой, бросила работу и теперь, перебиваясь случайными заработками, кропаю диссертацию. Стыдно признаться, но у меня сейчас даже хлеба нет.

   - Чепуха. А где у вас тут магазин? Далеко?

   - В пяти минутах. Из калитки - налево, не промахнешься.

   Через двадцать минут Николай принес упаковку баночного пива и пакет, доверху набитый продуктами. Стол накрыли на загляденье. А позже, приведя себя в порядок, они отправились гулять.

   За неделю Наталья и Николай исходили весь город, побывали везде, где только можно было, перекусывали, где придется, и снова бродили. И двигало ими не столько любопытство, сколько желание быть вместе. Они все говорили, говорили и никак не могли наговориться. Впервые за много лет у каждого из них появился тот редкий слушатель, когда хочется рассказать о своей жизни все - и пережитое, и передуманное.

   И то счастливое переживание юности, воспоминание о котором хранилось в их памяти, как им казалось, только как драгоценная реликвия, внезапно вернулось к ним невероятным потрясением, восхищением друг другом.

   Временами слова для них утрачивали всякую необходимость. Достаточно было взгляда с легкой мимической окраской или с сопровождающим его, едва обозначенным жестом, и мысль уже понята.

   Они, сами того не замечая, частенько вели созерцательный диалог.

   "Неужели это произошло с нами?" - вопрошали ее глаза.

   "Кажется, да", - получали они ответ.

   "Но ведь мы с тобой вдвое старше тех мальчишек и девчонок, что теряют головы от любви".

   "Да, старше. И потому хорошо знаем ей настоящую цену".

   "Как странно, что она не задохнулась под завалами наших проблем, не сгинула в отупляющей рутине нескольких тысяч дней".

   "Я тоже удивлен, что она не растерялась нами в суете, не растворилась в другой любви..."

   "Неужели наше счастье еще возможно?"

   "Не сомневаюсь. Ведь мы друг без друга так и не сумели стать счастливыми".

   За ужином у них состоялся любопытный разговор:

   - Наташа, нам нужно что-то делать, - сказал Николай. - У нас с тобой прямо-таки реликтовые отношения. Я уже целую неделю живу у совершенно свободной женщины как самый обычный квартирант, причем у женщины, которая мне все больше и больше нравится. Тебе не кажется, что это несовременно? Просто аномалия какая-то.

   - Что ж тут ненормального, Коля? Мне показалось, что между нами возникло нечто большее, чем симпатия. И было бы глупо свести все к банальщине. Знаешь, я никогда не хотела ни ворованной, ни продажной любви. И сейчас не хочу. Ты мне тоже нравишься. Но ведь у тебя... жена.

   - Но я с ней собираюсь развестись! Это уже решено.

   - Пусть так. Но если и ты ей изменишь, чем же ты будешь лучше ее? Если по совести, разве у тебя будут основания для развода? Думаю, что нет. Тебе ничего другого не останется, как простить ее. Нет уж, Коленька, едь-ка ты уж лучше завтра к своей половине и решай с ней свои семейные проблемы как полагается. А мне, можешь верить, - я буду ждать тебя. По другому не могу.